Жюльетта Бенцони - Любовь, только любовь
Чтобы убедиться в этом, ей достаточно было посмотреть на яркого попугая, дремавшего на золотой жердочке у окна в углу комнаты. Это была великолепная птица с синим оперением, тронутым алым цветом. Паж принес ее однажды утром с приветствием от герцога. Дядя Матье хотел тотчас отослать птицу обратно. Катрин усмехнулась, вспомнив сцену появления птицы и гневное изумление дяди, когда он оказался перед этим экзотическим существом, круглые глаза которого уставились на него далеко не доброжелательным взглядом. Узнав, что птица прислана в подарок Катрин самим герцогом, Матье побагровел от гнева.
— Монсеньор Филипп оказывает нам большую честь, — сказал он бесстрастному пажу, который стоял, ожидая, чтобы кто-нибудь освободил его от ноши, но моя племянница еще девица и не может принять такой дорогой подарок Трудно было высказаться иначе, чтобы не оскорбить герцога, но паж достаточно хорошо понял, что он хотел сказать.
— Я не могу вернуть Гедеона, — сказал он, — это было бы оскорблением для монсеньера.
— А как же я? — запротестовал Матье. — Монсеньор оскорбляет меня, считая, что моя племянница может принять знаки его внимания. Репутация девушки — хрупкая вещь.
Именно в этот момент Гедеон, которому стал надоедать этот разговор, вступил в дискуссию. Он открыл огромный красивый клюв, что в профиль сделало его отдаленно похожим на дядюшку Матье, и пронзительно закричал:» Да здравствует герцог! Да здравствует герцог!«
Матье был так потрясен, услышав, как птица говорит, что позволил пажу уйти, не делая больше попыток удержать его. Катрин, давясь от хохота, унесла попугая в свою комнату. Он все выкрикивал, во весь голос здравицы. С тех пор Гедеон стал баловнем семьи и доставлял наслаждение всем домочадцам, включая дядю Матье. Оба часами яростно спорили друг с другом.
Катрин расчесала волосы перед зеркалом и уже хотела спуститься вниз, как услышала стук копыт под окнами. Она подбежала к окну и выглянула. Улицы Дижона еще не были вымощены, и лошадь подняла густое облако пыли. Вскоре она узнала Гарэна де Брази, медленно ехавшего между рядами домов, где за окнами были видны снующие туда-сюда хозяйки. Едва она пришла в себя от удивления, как казначей посмотрел вверх и, поймав ее взгляд, степенно поклонился. Покраснев от смущения, она ответила ему и бросилась в дальний угол комнаты, не зная как расценить эту вторую встречу, последовавшую столь скоро за первой. Может, он приехал купить сукна? Но нет, стук копыт уже удалился. Смущенно расправив юбку из миндально-зеленого льна, украшенную поясом из белой ленты, она сбежала вниз к дяде.
Она нашла его в маленьком кабинете, где он держал свои счетные книги. С пером за ухом он сгорбился над черной дубовой конторкой; деловито занося цифры в огромный, обтянутый пергаментом гроссбух. За следующей дверью, в самой лавке, его помощники распаковывали большую партию товаров, прибывшую из Италии. Видя, что Матье очень занят, чтобы уделить ей внимание, она пошла помочь старому Пьеру убрать рулоны новых тканей. Здесь были парча из Милана и венецианский бархат. Катрин ничего так не любила, как перебирать эти прекрасные материи, предназначенные для знати или богатых бюргеров. Вряд ли она сможет когда-нибудь носить такие дорогие вещи. Но больше всего Катрин понравилась восхитительная бледно-розовая парча с затканным серебром узором в виде причудливых птиц.
— Правда, прекрасно? — воскликнула она, поднимая отрез перед собой. — Как бы я хотела носить это!
По мнению Пьера, ничто не могло быть достаточно хорошо для Катрин, и он посмотрел на нее со снисходительной улыбкой.
— Попроси мэтра Матье, — предложил он. — Он, может быть, и подарит его тебе. На твоем месте я бы попросил у него еще и вот это. В нем бы ты выглядела очень хорошо.
Он показал на отрез венецианского бархата с большими черными цветами на блестящем золотом поле, и Катрин только было с возгласом восхищения взяла его, как услышала ворчливый голос Матье.
— Оставь в покое товары! Они очень нежные и дорогие!
— О, я знаю, — сказала Катрин со вздохом, — но только здесь я могу потрогать такие вещи…
Она махнула рукой в сторону шкафов, полных аккуратных рулонов шелковых штофов, отрезов атласа ярких цветов и мягких бархатов. В других шкафах лежали большие штуки кружев, нежных и тонких, как паутина, вуали из Моссула, затканные цветочными узорами персидские шелка, легкая шуршащая тафта. Были там шерстяные сукна из Англии или Шампани, мягкие белые шерстяные ткани, сотканные женщинами Валансьена, тонкие флорентийские сукна, гладкие и блестящие, почти как атлас.
Матье проворно отобрал розовую парчу у племянницы и черный с золотом бархат у Пьера и сложил их на разостланный большой кусок плотной белой ткани, добавив хорошую подборку серебряного и золотого шитья и разноцветных атласов, полосатых, вышитых и гладких. Все это он отобрал из новой партии товаров.
— Все это уже продано, — пояснил он. — И должно быть отложено. Это заказ мессира де Брази, который пришлет за ним позднее. Что же касается тебя, моя девочка, иди и закончи подсчитывать недельную выручку. Я ухожу и хочу, чтобы к моему приходу все было готово. О, ты могла бы приготовить и счет для госпожи де Шатовилен, о котором она запрашивала! И проследи, чтобы отмерили бирюзовое полотно, которого ждет жена сира дю Тулонжона.
С сожалением Катрин вышла из лавки и заняла место в кабинете дяди. Эти тяжелые тома, полные римских цифр, доводили ее до слез, хотя она и находила некоторое удовольствие, читая о далеких местах, откуда поступали ткани, с их романтическими, будоражащими воображение названиями. Но после возвращения из Фландрии загорелое лицо так часто возникало перед ней, заслоняя огромные растрескавшиеся пожелтевшие страницы, что Катрин готова была расплакаться. То она думала о том, какая широкая пропасть лежит между оруженосцем дофина и племянницей дижонского суконщика, то вспоминала, как сильно Арно ненавидит и презирает ее; в довершение всего война развела их в противоположные лагери. Но в это утро Катрин не думала об Арно. Окунув перо в чернильницу, она серьезно принялась за работу. Все, о чем она размышляла в этот момент, была розовая парча, которую ей так хотелось иметь, да еще мучил вопрос, почему хранитель королевских сокровищ, который всегда одевался в черное, вдруг решил, что будет лучше выглядеть в розовом?
Несмотря на обещание скоро вернуться, дядя Матье отсутствовал весь день. Перед обедом он прислал сказать, что не сможет прийти домой, до ужина. Но подошел ужин, а он все не появлялся. Когда же он наконец вернулся, то позвал свою сестру Жанетт. Они ушли в большую комнату с высоким потолком и в течение часа просидели там запершись, никому ничего не объясняя.
