Мэдлин Бейкер - Запретное пламя
Ворон был опытным бойцом, проворным и бесстрашным, но Рэйф учился драться в трущобах Нового Орлеана и использовал все коварные приемы, которым его научили.
Кэтлин смотрела на них, почти не дыша и прижав руки к груди. Сердце лихорадочно стучало. Казалось, что минуты превратились в долгие часы. Оба противника взмокли от пота, и у обоих кровоточили многочисленные порезы на руках и на груди. Она посмотрела на Рэйфа и испугалась выражению ярости в его глазах и дикости на лице. Рот его был слегка прикрыт, глаза сузились, весь он сконцентрировался на человеке, который тоже свирепо смотрел на него. Их разделяло расстояние в два фута.
Но потом ее кратковременный испуг сменился гордостью. Он – ее муж, ее мужчина, и он борется за ее жизнь.
Двое противников внезапно сошлись, и когда они оторвались друг от друга, на левом боку Рэйфа кровоточила длинная рана. Ворон торжествующе усмехался.
Рэйф сжал губы от жгучей боли. Ему внезапно захотелось лечь, закрыть глаза и погрузиться в забвение. Но потом краешком глаза он увидел Кэтлин, мертвенно бледную и напуганную, и тряхнул головой, сопротивляясь искушению подчиниться тьме, которая, казалось, нависла над ним. Он не мог уйти сейчас. Это означало бы оставить Кэтлин на растерзание ворону.
Собрав все силы, он пошел на индейца. Последним отчаянным движением он сделал обманный маневр слева, пригнулся и, балансируя на пятках, нанес короткий колющий удар вверх, когда индеец кинулся на него. Нож Рэйфа вошел в грудь ворона.
Индеец захрипел, когда десятидюймовое лезвие пронзило его сердце. Какое-то мгновение он удивленно смотрел на Рэйфа, потом упал на землю, испустив дух.
Веки Рэйфа отяжелели, нож оттягивал руку, как свинцовый груз. Он посмотрел на Кэтлин, пытаясь улыбнуться, подбодрить ее, но силы покидали его. Он услышал ее горестный крик, когда упал на колени и выронил нож.
Кэтлин подбежала к нему. Она была напугана, как никогда. У Рэйфа было бледное и искаженное от боли лицо, кровь заливала его левый бок и пропитала брюки.
– Рэйф, Рэйф! – Она с трудом приподняла ему голову. Его темные глаза нашли ее, и он упал, потеряв сознание.
Кэтлин, как безумная, побежала к лошади и вытащила флягу из седельной сумки. Схватив свою сорочку, она поспешила обратно и плотно прижала ткань к безобразной ране. Все это время она отчаянно молилась, прося Бога спасти жизнь ее мужу.
Но, несмотря на молитвы, тряпка под ее рукой пропитывалась кровью. Как много крови! Как может человек потерять ее столько и все еще жить? Она чувствовала ее тошнотворный запах.
Кэтлин прошептала имя Рэйфа, и слабая надежда промелькнула у нее в душе, когда его веки приподнялись.
– Кэти?
– Я здесь.
– Нам надо выбираться отсюда. Здесь могут быть другие…
– Лежи спокойно.
– Нет. Мне надо увести тебя отсюда.
– Рэйф, ты истекаешь кровью, а я не могу ее остановить.
Он несколько раз пытался посмотреть ей в глаза. Ему было трудно понять, что она говорила, из-за боли и слабости. Ее лицо расплывалось, и он несколько раз моргнул, пытаясь прояснить зрение.
Сердце Кэтлин рванулось к нему. В глубине его глаз она видела, что ему ужасно больно, и все же он думал только о ее безопасности. Стиснув зубы, Рэйф приподнял голову и жестом показал на пропитанную кровью тряпку.
– Дай мне взглянуть.
Кэтлин осторожно сдвинула повязку, открывая рваную рану, сочащуюся кровью.
– Нож, – сказал Рэйф нетвердым голосом. – Нагрей лезвие… и приложи к ране.
Она кивнула, отгоняя тошноту. Потом поднялась и пошла к своей седельной сумке. У нее была с собой коробка спичек, завернутая в кусок промасленной кожи, сменная одежда и немного вяленой говядины.
Она вынула спички и развела небольшой костер, смыла с ножа кровь водой из фляжки, а потом держала лезвие над огнем до тех пор, пока оно не раскалилось добела. Она долго смотрела на раскаленный металл. Она не сможет сделать это. Не сможет прижать полоску раскаленного железа к живой плоти мужа.
– Рэйф… – она опустилась на колени рядом с ним, держа в руке нож.
– Сделай это, Кэти, – он вымученно улыбнулся. – Больше, чем сейчас, болеть не будет.
Он повернулся на бок, уткнулся лицом в колени, охватил Кэтлин руками и напряженно замер в ужасном ожидании.
Кэтлин почувствовала, как по телу Рэйфа прошла дрожь, когда жар приблизился.
Стиснув зубы, она прижала к ране раскаленное лезвие. Рэйф застонал и крепче схватился за нее. Его тело конвульсивно вздрогнуло, когда лезвие обожгло рану, а потом милосердно оторвалось от нее.
Кэтлин почувствовала запах паленого, к которому примешивался запах крови и смерти. Бросив нож на землю, она отвернулась, ее стало рвать.
Постепенно Кэтлин пришла в себя. Она прополоскала рот, вымыла руки и лицо. Вспомнила, что на ней ничего нет, быстро оделась, сняла с лошади седло и укрыла Рэйфа попоной. Он был все еще без сознания. Она смотрела на него, думая, что еще можно сделать, и молясь, чтобы в рану не проникла инфекция.
Чтобы не сидеть сложа руки, Кэтлин перетащила мертвецов поближе к деревьям и прикрыла их листьями и ветвями. Потом обыскала их походные сумки, но не нашла ничего, кроме вяленого мяса и фляжки с водой.
Возвратившись к Рэйфу, она села рядом, размышляя о том, что случилось со стадом и с ковбоями. Были ли эти двое из той же шайки, что напала на стадо? Она подумала, что, может быть, стоит отправиться на поиски Скотта и остальных, но это показалось ей преждевременным. Она не имела ни малейшего представления, где находятся остальные индейцы и жив ли до сих пор кто-нибудь из ковбоев.
И она не могла оставить здесь Рэйфа одного. Она пристально смотрела на него, представляя, что бы было, если бы он не был ранен. Он знал, что делать. Подавив слезы, она откинула волосы с его лба. Он тяжело ранен. Возможно, смертельно.
Тени удлинились, и небо стало багроветь, когда солнце покатилось к горизонту. Она наблюдала за меняющимся освещением сумерек, чувствовала, как воздух становится холодным. Она хорошенько закутала в одеяло плечи Рэйфа и укрылась сама.
Рэйф беспокойно метался во сне, но не просыпался. У него началась горячка, и Кэтлин протерла его холодной водой, пытаясь сбить жар. Однажды он что-то неразборчиво пробормотал, а потом снова замолчал, едва дыша. Его кожа все еще была слишком горячей.
Кэтлин взяла его руку в свою, тихо умоляя его не умирать.
– Кэти?
– Я здесь.
Он, как слепой, потянулся к ней, и она баюкала его голову у себя на коленях, гладила лоб. Ее настораживал жар, исходящий от него.
Проходили часы. Взошла луна, и звуки ночи наполнили лес: шелест деревьев, овеваемых ветром, далекий вой волка и тихий шорох крыльев совы, когда она пролетала мимо в поисках добычи.
