Джиллиан Хантер - Дневники герцогини
Харриет придвинула к кровати колченогий стул.
— Я ищу пропавший дневник, — без преамбулы объявила она.
Он присвистнул.
— Никогда не знал, что ты его ведешь. Должно быть, в нем шокирующие истории. О тебе и обо мне.
— Это важно, Ник. Дневник рано или поздно выплывет. Если я найду дневник раньше, чем кто-то узнает его содержание, будет награда и никаких вопросов.
Ник всматривался в ее лицо.
— Что это принесет?
— Пять тысяч фунтов из моего кошелька.
— Это все?
— Что ты хочешь этим сказать? Можно подумать, тебе такие деньги каждый день предлагают.
— Ты и я, — тихо произнес он, — какой отличной парой мы были.
— Ты знаешь, где он?
— За пять тысяч фунтов я даже не вспомню, о чем речь. Мы с тобой имели намного больше этой несерьезной суммы, проникая в дома. Я скучаю по тем временам. И никогда не забуду ночь…
— Я здесь не для воспоминаний. — Харриет отодвинула ногу, когда Ник хотел схватить ее за лодыжку.
— Кто больше всего хочет заполучить его?
— Особа, которая его написала, — ответила она. — Дневник важен только для… для владельца.
— Тогда зачем кому-то еще хранить его?
Харриет прищурилась:
— Больше я тебе ни слова не скажу, зная, как ловко у тебя голова устроена для дела и сердце для зла.
Он хохотнул:
— Я имею дело с драгоценностями. Серебром. Золотом. А не с книжками.
— Награда может возрасти, Ник.
— Значит, поднимется и цена, — ухмыльнулся он.
— Открой глаза.
Он откинул с лица волосы и пригладил их.
— Кто автор?
— Моя дальняя родня.
— Когда-то мы с тобой были семьей. Никогда не думал, что ты откажешься от этого ради красивого титула и замка на чужой земле.
— В Уэльсе, Ник. И мой муж не иностранец. Ты знаешь все, что происходит на улицах. Если дневник кто-то украл, новости об этом в конечном счете появятся.
— Кто станет красть книгу?
— Книги красивые, Ник.
— Дерьмо. Пардон за резкое выражение.
— Это приватный дневник. И содержит мысли, которые могут сильно смутить особ, которых я люблю.
— Ах, какая трагедия. Предвестие позора. В твоем распоряжении все лорды. А уладить кризис призван бедный Ник. Хочешь пойти со мной в паб?
— Нет, — нахмурилась Харриет.
— Почему? — Теперь он обиделся.
— Потому что от тебя разит дрянным джином, потому что у тебя дыра на рубахе и ты неотесанный чурбан, вот почему.
— Знаешь, я умею читать.
— Тогда почитай развешанные сегодня утром плакаты, объявляющие о награде за поимку одного вора. Тебя повесят, если ты не изменишь жизнь. И ты знаешь это не хуже меня. Может быть, если ты хоть раз сделаешь добро, кто-то во власти даст тебе еще шанс.
Ник посмотрел ей в глаза:
— Ты ловко говоришь, милая. У тебя всегда язык был хорошо подвешен. За тобой на столике Библия. Возьми ее. И осторожнее, не столкни бутылку джина.
Она заколебалась, затем поднялась, чтобы взять Библию.
— Ты собираешься поклясться на ней? — Харриет осторожно шагнула к нему.
Не поднимая глаз, он покачал головой:
— Нет. Не сегодня. Но сделай одолжение, уходя, сунь ее в щель, чтобы плотнее закрыть дверь. Меня в дремоту клонит, и я не хочу, чтобы сюда ввалилась еще одна женщина и своими разглагольствованиями нарушала мои грезы.
Подняв глаза, он сверкнул улыбкой, от которой обычно девушки слабели.
Харриет медленно опустила руку и положила Библию на кровать рядом с ним.
— Прогнило что-то в датском королевстве, Ник Риделл. Это так же верно, как то, что я стою перед тобой. Я еще не знаю, во что ты вляпался, но, клянусь, ты увяз уже по колено. И если я узнаю, что ты обманул мое доверие, я тебя найду и шкуру спущу, так что твоя улыбка окажется на заднице.
Почти смеркалось, когда Гидеон вышел из своего дома. Он ожидал визита сэра Дэниела и пока ждал, сообразил, что не спросил уличных торговцев, не находили ли они недавно что-нибудь интересное в сточных канавах. Торговка салатом покачала головой и поспешила прочь, даже не попытавшись продать свой увядший товар. Мясник проехал на старой лошади с корзиной свиных ножек. Гидеон поднял руку, чтобы остановить его, но тот притворился, будто не заметил. Люди вели себя так, будто опасались его.
Он был груб с представителями другого класса? Возможно, он кричал громче, чем следовало, когда продавец пряников встретился ему у порога.
Почему его должно волновать, что думают о нем незнакомцы? Если не считать того, что Шарлотта — совершенная незнакомка. Гидеон не понимал, что его поведение обижало людей, и не знал, как Шарлотте это удалось, но она заставила его ценить ее мнение о нем.
— Ваша светлость! Ваша светлость!
Он уставился на пожилого джентльмена, жестикулирующего тростью посреди улицы. Это был старый майор Болтон, вдовец, живший напротив Гидеона.
— Можно вас на минуточку?
— Да. Да, но не посреди улицы. Вас же переедут. Я думал, вы уехали.
Трость взлетела вверх.
— Мне чертовски повезло, что я уехал, иначе меня убили бы в собственной постели. Знаете, меня ведь ограбили. Вы не заметили каких-нибудь подозрительных личностей?
Гидеон увидел направлявшегося к ним сэра Дэниела.
— Нет, майор. Но есть кое-кто, кто способен вам помочь.
— Что случилось? — Сэр Дэниел уклонился от трости майора.
— Меня ограбили на прошлой неделе! — крикнул майор прямо ему в ухо. — Это случилось, когда меня не было в городе. Дворецкий даже не знал, что в дом проникли, все выяснилось утром, когда горничные проветривали верхние комнаты.
— Что пропало? — спросил сэр Дэниел.
— Сапфировое ожерелье моей жены. Несколько банкнот и моя серебряная табакерка. Это я точно знаю. Вор мог забрать еще что-то. Но все перечисленное хранилось в моем гардеробе. Видимо, вор спешил.
— Или он просто профессионал. — Сэр Дэниел смотрел через улицу. — Как он вошел в дом?
— Не знаю. Дверные замки целы. Думаю, он вскарабкался по стене, чтобы обойти дом сзади. Плющ на стене поврежден, но, возможно, это кот герцога снова гонялся за кошкой.
— Вам нужно подать официальное заявление, — сказал сэр Дэниел. — И поставьте рычажные замки, если вы еще этого не сделали.
— Замки в полном порядке, — настаивал майор.
— Это говорит о том, что пользовались отмычкой. А что до вас, ваша светлость, возможно, вы стали жертвой того же грабителя, который ошибочно решил, что раз в доме темно, то вас нет.
— Вы в это верите? — нахмурился Гидеон.
— Это логично.
— Я понятия не имел, что вас тоже ограбили, — сказал майор, опустив трость. — Хотя если быть совершенно откровенным, ваша светлость оказывает гостеприимство юным леди в темноте. Трудно сказать, дома ли вы и сколько людей гостит у вас одновременно.
