Джуд Деверо - Мститель
— Почему ты в моей постели, и при чем тут Таггерты?
— Эти бабы! — проворчал Ник, медленно вставая. — Элинор, в полной уверенности, что ты умираешь, рвется к тебе. А потом подослала твою Джессику с наказом влезть в окно. В последний момент я успел поймать ее за штаны.
— Если ты обидел ее, я…
— И что ты? — ехидно бросил Ник.
— Скорее всего поблагодарил бы тебя, — пробормотал Алекс.
— Ну как, достал свои памфлеты?
Алекс снова потянулся.
— Я пробыл в седле три дня, без сна, почти без еды, но все же раздобыл эти чертовы штуки. Вот просплю день-другой, подумаю, как лучше их распространить. — Он улыбнулся и покачал головой. — Значит, Джессика попыталась забраться в окно? Надеюсь, она не успела разглядеть, что комната пуста?
— Нет, я подоспел вовремя. Ложись, а я пойду к себе. Завтра могут нагрянуть женщины.
— Ничего, ведь я предупрежден. Нужно надеть костюм и парик, — вздохнул Алекс.
— Твоя проблема. А вот я целый день проведу на корабле, в окружении слуг, исполняющих каждое мое желание. Ты же сам о себе позаботься.
Алекс слишком устал, чтобы протестовать. Разделся догола, лег в постель и заснул, не успев натянуть на себя одеяло.
Разбудило его прикосновение маленькой ручки, сжимавшей запястье.
— Алекс, — прошептала Джессика, — Алекс, с тобой все в порядке?
Каким-то уголком измученного мозга Алекс почувствовал опасность… и вожделение. Он даже взял руку Джессики и почти поднес к губам, прежде чем ощущение опасности победило.
— Джесс? — хрипло спросил он.
— Да. Я пришла посмотреть, как ты тут. Элинор с ума сходит от тревоги.
К Алексу постепенно возвращалась способность мыслить. Джессика поймала его именно в тот момент, когда он не был ни Алексом, ни замаскированным Мстителем.
Открыв глаза, он с облегчением обнаружил, что в комнате темно.
— Подай мне любой из париков, — велел он, натягивая одеяло до подбородка. Не хватало еще, чтобы Джесс увидела гриву черных волос! Во время их последнего свидания она гладила именно эти волосы.
— Алекс, я уже сказала, что вполне способна вынести вид облысевшего мужчины.
— Пожалуйста, Джессика, — заныл он.
Постепенно его глаза привыкли к темноте. И когда она сунула ему самый маленький парик, он осторожно выглянул из-под одеяла.
— Отвернись.
Она застонала, но, как ни удивительно, молча исполнила его просьбу. И словом не возразила!
Обычно перед тем, как надеть этот парик, ему приходилось туго перевязывать волосы, и теперь он боялся, что она увидит выбивавшиеся наружу темные пряди. Глаза у Джессики зоркие, но оставалось надеяться, что все обойдется.
— А теперь подай камзол! — капризно потребовал он. Может, яркое атласное одеяние отвлечет ее и не даст присмотреться слишком внимательно.
Джесс развернулась и посмотрела на него.
— Я пообещала Элинор, что словом не обмолвлюсь насчет твоей одежды, но думаю, что сдержу обещание только в том случае, если выбросишь свои павлиньи наряды. А теперь сядь, чтобы я как следует рассмотрела тебя. Элинор убеждена, что ты при смерти, но, судя по голосу, это далеко не так.
Алекс судорожно вцепился в одеяло, проклиная про себя назойливых особ.
— Я не могу сесть. На мне ничего нет, — признался он наконец и едва не потерял решимость, увидев, как передернулась Джесс при мысли о необходимости увидеть его наготу.
Поспешно… слишком поспешно, по его мнению, она открыла сундук в изножье кровати, вытащила и швырнула ему чистую сорочку, после чего снова отвернулась.
Он сел. Одеяло свалилось, открыв сильное, мускулистое тело. Натягивая сорочку, он подумал, что стоило бы заставить ее заплатить за все, что она сказала Мстителю во время последней встречи.
Подложив подушку на живот, он снова накрылся одеялом так, что на виду остались только кисти рук.
— Все в порядке, — устало бросил он. — Я снова в приличном виде.
Джесс зажгла свечу и поднесла к лицу Алекса.
— Ты совсем неплохо выглядишь. Что с тобой было?
— Всего лишь вспышка старой болезни. Я уже сообщил тебе о приговоре докторов? Они считают, что мне долго не прожить.
Джесс нахмурилась и поставила свечу на стол.
— Но ты совсем не кажешься мне больным. Если не считать того, что выглядишь ужасно, развалиной тебя не назовешь… — Джесс осеклась и в смущении уставилась на Алекса. — Прости, я обещала Элинор, что не стану тебя оскорблять. Итак, я убедилась, что все в порядке, и теперь ухожу. Нужно доставить рыбу покупателям. А ты поешь как следует, иначе сестра снова начнет на меня орать. Дня через два я опять приду.
Она повернулась к двери, но он молниеносным движением поймал ее руку.
— Джесс, не могла бы ты остаться хоть ненадолго? Мне здесь так одиноко.
Она безуспешно пыталась вырваться.
— Ты сам во всем виноват, Алекс. Поставил у двери этого медведя гризли, а он никого не пропускает.
— Знаю, — вздохнул Алекс, — просто не хочу, чтобы меня видели… таким.
— Но ты смотришься куда лучше, чем в этих… — Она снова умолкла на полуслове. — Ладно, побуду минуту-другую. О чем ты собирался поговорить?
Она хотела сесть на стул, но Алекс потянул ее к кровати.
— Что ты делала, пока я болел?
— Рыбу ловила.
— И ничего больше? — усмехнулся он.
— А чем еще мне заниматься? Теперь, когда у меня нет лодки, на ловлю уходит в три раза больше времени.
Он так и не выпустил ее руку.
— Как идет торговля?
— Адмирал Уэстморленд и его приспешники пожирают все доходы Уэнтуортов. Вчера миссис Уэнтуорт самолично жарила моллюсков, — улыбнулась Джесс.
— Что слышно об Абигейл?
Джессика пренебрежительно поморщилась:
— Если верить сплетникам, они с Этаном удаляются к себе сразу после ужина.
Алекс кашлянул, чтобы скрыть смешок.
— А твой Мститель?
— Сходит с ума! — выпалила она, не успев опомниться, и тут же прикрыла ладонью рот.
— С ума? То есть рехнулся или просто злится?
— Не твое дело.
Она снова попыталась отодвинуться, но Алекс крепко держал ее руку.
— Ссора любовников? — поддел он.
— Мы не… — Джесика прикусила губу и опустила глаза.
— Мне можно сказать все, — уговаривал он. — Похоже, вы снова виделись. Рад, что он не выкинул ничего новенького. Мне до смерти надоело спасать тебя.
На этот раз она вырвалась, схватила подушку и обрушила на голову Алекса, отчего во все стороны полетела пудра.
— Осел! — заорала она. — Напыщенный ленивый осел! Это ты во всем виноват. Из-за тебя я усомнилась в нем. Он — надежда этого города. А ты — жалкое посмешище! Нечто вроде…
