Стефани Слоун - Ангел в моих объятиях
— Титус! — воскликнула Сара и радостно обхватила собаку за шею.
— А Найджел с ним? — спросил сэр Артур, не отрываясь от телескопа.
Сара посмотрела в сторону дома, ожидая увидеть мерцающий свет фонаря в темноте, Но напрасно.
— Думаю, нет.
Она ласково потрепала собаку и, опираясь на ее широкую спину, поднялась на ноги.
— Найджел тоже собирался прийти? — спросил Маркус, глядя через окуляр на звездное небо.
— О да, — подтвердил сэр Артур, суетясь вокруг телескопа и пытаясь отладить положение деревянной треноги. — Найджел ни за что на свете не пропустил бы такую ночь — луна сегодня просто сияет.
— Мне кажется, он еще не пришел в себя, нужно время, — попыталась объяснить его отсутствие Сара.
Она могла бы сказать, что со смертью Джаспера Найджел больше не выходит из дома после наступления темноты, но решила, что не стоит упоминать об этом, чтобы не создавать лишних волнений для отца.
— Он возобновил свои ночные визиты в бухту? — поинтересовался Маркус, оторвавшись от телескопа.
— Нет, и он больше никогда не будет этого делать. Я не позволю! — решительно заявил сэр Артур, наклоняясь к окуляру, но в его голосе слышалась тревога.
— Это мудрое решение.
— Да, минутку… — Отец Сары замолчал и откашлялся. — Дайте мне минутку, хорошо? Небольшая подстройка — и вы увидите ковш Большой и Малой Медведицы одновременно.
— Есть новости? — спросила Сара и, взяв графа под руку, отвела его в сторону.
Титус негромко гавкнул, неохотно поднялся и побрел за ними.
— Вам не кажется, что вы ошиблись с выбором компаньона, мисс Тисдейл? — изогнув бровь, насмешливо спросил Маркус.
Сара резко остановилась и посмотрела ему в лицо.
— Пожалуйста, перестаньте, милорд.
— Но это не игра в куклы, — строго и на этот раз совершенно серьезно сказал Маркус.
— Неужели вы думаете, я этого не знаю? — сердито прошептала Сара. — Посмотрите на моего отца, он целый день места себе не находит и готов расплакаться в любую минуту. Жители Лалуорта напуганы. И я готова на все, чтобы это исправить.
— Не надо волноваться, женщина, — громким низким голосом скомандовал Маркус с явным шотландским акцентом. — Я поспрашивал людей на поминках, — заговорил он, с легкостью переходя на великолепный английский. — Оказалось, несколько человек из списка Найджела вообще не из Лалуорта.
— Кто вам это сказал?
— Кое-кто из местных.
— Я рада, что они оказали содействие, — произнесла она и кивнула.
— Я должен благодарить за это вас, — признался Маркус.
Сару охватило знакомое чувство возбуждения, мешая дышать, и она стиснула зубы, прикусив щеку.
— Думаю, их подкупила ваша щедрость.
— Но только благодаря вашей дружеской поддержке я был желанным гостем на поминках Джаспера.
Сара обдумывала слова Маркуса.
— Возможно, вы правы.
— А теперь скажите, это было трудно? — спросил он и наклонился к розовому ушку девушки, лаская его теплым дыханием.
— Не понимаю, о чем вы, — ответила она, довольная собой, что ей не приходится изворачиваться, несмотря на волнующую близость этого мужчины.
— Мне кажется, я, наконец, решил проблему! — крикнул сэр Артур, как всегда выбрав подходящий момент.
Маркус, взяв Сару за плечи, повернул ее и подтолкнул в сторону отца. Титус последовал за хозяйкой.
— Из нас получилась отличная команда, вам не кажется? — спросила она, неожиданно ощутив прилив радостного возбуждения.
Маркус посмотрел на девушку с игривой соблазнительной улыбкой.
— Несомненно, мисс Тисдейл.
* * *Маркус скакал вдоль самого края скалистого утеса, пока не добрался до узкой каменистой тропки, ведущей в бухту.
Он всматривался в темноту, но не обнаружил никаких признаков костра на берегу, хотя это вовсе не означало, что контрабандисты прекратили свою деятельность. Скорее всего, бочки с вином, рулоны дорогого шелка и бог знает что еще плыли по воде из Кале или ехали по суше, чтобы попасть прямо в Лондон, где поставщики получат за них солидный куш.
Маркус долго смотрел на море, безбрежное, темное и таинственное, протянувшееся до невидимых берегов Франции.
Безоговорочное решение сэра Артура, запрещавшего Найджелу всякое общение с местными контрабандистами, удивило Маркуса.
Он мог поклясться, что сэр Артур явно выглядел виноватым.
Тогда возникал вопрос: в чем именно был виновен баронет?
Ленивец взволнованно навострил уши, и Маркус, обернувшись, увидел всадника, показавшегося из леса.
«Марлоу», — подумал Маркус и развернул своего чистокровку, чтобы встретить агента.
Марлоу натянул поводья и остановил своего гнедого коня.
— Уэстон, — дружески заговорил он, — ты становишься мрачнее с каждой нашей встречей. Неужели морской воздух так вреден для твоего здоровья?
— Ты, кажется, забыл, что мне приходится посещать эти нудные приемы и участвовать в народных танцах, в то время как ты свободно шатаешься по округе, — ответил Маркус с горькой иронией.
— Завидуешь? — спросил Марлоу с широкой улыбкой, которую Маркус не мог не заметить даже при лунном свете.
— Еще как! Хотя мне нравится время от времени отплясывать джигу.
Марлоу расхохотался.
— Я бы много отдал, чтобы на это посмотреть.
— Дай мне информацию, которая разом закроет это дело, и я для тебя спляшу, — заверил Маркус «коринфянина».
Марлоу заерзал в седле.
— В этом списке, который дал мальчик, есть очень интересные типы.
— А именно? — поторопил его Маркус, подавшись вперед от нетерпения.
— Начнем со Смита, — заговорил агент. — С виду ничего особенного, обычный персонаж — по профессии рыбак, по необходимости контрабандист. Таких, как он, еще несколько человек. А вот дальше список становится гораздо интереснее.
Маркус мысленно представил аккуратно написанный листок бумаги, который отдал им Найджел.
— Что там по французам — Шенар, Бутэ и Дюбуа? Найджел ясно дал понять, что его близко к ним не подпускали, он даже не знает их имен.
— Не удивлюсь, если мои подозрения на их счет подтвердятся, — ответил Марлоу.
— Они служат Наполеону?
— Не совсем. Эта троица, как следует из наших источников, напрямую подчиняется Коленкуру.
— Невероятно!
Если даже министр иностранных дел, столь высоко ценимый самим Наполеоном, замешан в этом деле, то ситуация сильно осложняется.
— Более чем вероятно. Я получил эти сведения от нашего информатора, — возразил Марлоу, — и он настолько надежен, что я мог бы доверить ему свою жизнь.
