Дебра Маллинз - Три ночи
– Я помню, как впервые увидел вас, милая леди.
– Я тоже помню нашу встречу в кабинете моего отца.
– Нет. – Данте рванул веер из пальцев Эвелин, прервав ее нервное обмахивание. – Было утро. Вы покидали дом Люсьена в его экипаже после проведенной там ночи.
Эвелин отняла у Данте свой веер и взглянула на него.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
Он пристально изучал ее.
– Вы были так прекрасны. Я как раз тогда выиграл немного денег у вашего отца. Если бы у него не было чем расплатиться, я бы потребовал вас взамен.
Шокированная Эвелин открыла рот и инстинктивно отступила на шаг назад.
– Мой отец ни за что не согласился бы на это!
Данте пожал плечами.
– С Люсьеном же это сработало.
Эвелин с трудом нашла в себе силы, чтобы посмотреть на него с достоинством, которого она совсем не ощущала.
– Все, что произошло много лет назад, сейчас не имеет никакого значения, мистер Уэксфорд. Я теперь жена Люсьена. Браком искупаются былые грехи.
Данте одарил ее высокомерной улыбкой.
– Грехи Люсьена ничем не искупить. – С коротким поклоном он исчез в толпе за миг до появления Люсьена.
– Это Данте был здесь только что? – спросил он, подавая жене бокал с пуншем.
– Да, подходил поздороваться. – Эвелин сделала глоток безвкусного напитка в надежде успокоить нервы. Что-то в Данте Уэксфорде приводило ее в бешенство. Этот человек – настоящий аспид, он постоянно пытается сыграть на слабостях других.
– Странно, с чего бы это он так быстро убрался. – Люсьен пытливо окинул Эвелин недоверчивым взглядом. – Наверное, его ждала дама.
– Не знаю. – Эвелин пожала плечами, обводя безразличным взглядом заполненный гостями зал. – Я едва знакома с этим человеком.
– Помни, о чем я тебе говорил.
Это неприятное для нее напоминание разозлило Эвелин. В ярости она резко сунула бокал с пуншем Люсьену, не обращая внимания на то, что выплеснувшийся напиток залил его белую манжету.
– Хотелось бы знать, что я сделала такого, что дало бы тебе основание предполагать, будто у меня роман.
Люсьен взял ее за руку и подтянул ближе к пальме.
– Говори тише, если не хочешь устроить здесь сцену.
– Ты сам начал, – отрубила она шепотом. – Это все ты и твои безосновательные подозрения.
– Сейчас не время.
– Мне все равно. – Эвелин говорила негромко, но со злой запальчивостью. – Почему ты решил, что я ищу любовника? Я сделала все, что ты хотел.
– Не все, – процедил Люсьен сквозь стиснутые зубы. Эвелин округлила глаза.
– Неужели ты всегда думаешь только об этом?
– Только когда ты отказываешь мне. – Укрытый за пальмой Люсьен провел рукой по ее бедру и задержался на ягодице. – Только когда ты дразнишь меня своей красотой, своими поцелуями, а потом уходишь.
Эвелин вспыхнула:
– Я не собиралась... дразнить тебя. Я просто... ты просто... прекрати! – Она отступила назад, чтобы он не касался ее. – Думаешь, легко не поддаваться тебе?
Удивление в глазах Люсьена сменилось осмыслением сказанного ею.
– Значит, нелегко?
Эвелин была спасена от необходимости отвечать.
– Люсьен, до меня дошел чудовищный слух... – Слова внезапно появившейся рядом с ними красивой женщины были произнесены легкомысленным тоном, но резали слух. Женщина остановилась, увидев его лицо, и ее утонченные черты исказились неприязнью. – О Господи, что случилось с твоим лицом?
Люсьен нахмурился.
– Последствия моего времяпрепровождения за пределами Англии.
– Боже правый! – Стоявший чуть позади женщины светловолосый молодой человек уставился на шрам Люсьена, его синие глаза наполнялись ужасом. – В какую чертову переделку ты попал на этот раз, Люсьен?
– Роберт, замолчи! – приказала его спутница. Молодой человек, который, похоже, был не старше Эвелин, ощетинился, но больше не заговаривал.
Эвелин взглянула на Люсьена, ожидая, что он поставит этих людей на место, как любого, кто осмеливался говорить с ним свысока. Вместо этого он лишь замер в напряженной позе, вызывающе глядя на эту пару.
Кто они? И какую власть они имеют над ее мужем, если он так неестественно сдержан?
Хорошо, что он оказался не один при встрече с ними. Эвелин нежно взяла его под руку. Хотя Люсьен не смотрел на нее, он накрыл ее руку своей ладонью, и этот жест владельца еще более рассердил подошедшую пару.
– Эвелин, – сказал Люсьен с формальной учтивостью, – это герцогиня Хантли, жена моего отца, и герцог Хантли, мой сводный брат. Мадам, Роберт, это Эвелин Дюферон, моя жена.
Так это семья Люсьена? Эта холодная надменная женщина и ее неприятный сын?
– Жена? – насмешливо переспросил молодой герцог и с оскорбительной догадкой посмотрел на живот Эвелин.
– Ну что ж, – протянула герцогиня, – не заметно, чтобы она была в положении, но время покажет.
У Эвелин вспыхнули щеки, а лицо Люсьена обрело выражение холодной бесстрастности.
– Мадам, – сказал он, – это дурной вкус даже для вас.
– Это законный интерес, – заспорил Роберт. Люсьен повернулся к сводному брату с такой яростью, что тот отступил назад.
– Можешь оскорблять меня, Роберт, если тебе угодно. Я знаю, как ты ненавидишь меня. Но никогда не говори о моей жене иначе, как в самых почтительных выражениях. Она леди и заслуживает соответствующего обращения.
– Ты ждешь от других учтивости и почтительности в отношении твоей жены, – возразил герцог, – однако я не уверен, что сам ты поступаешь именно так.
– Хватит. – Герцогиня потянула Роберта за руку, призывая замолчать, и со злобной радостью посмотрела на Люсьена. – А ты, Люсьен, ожидал, что люди подумают иначе? Ты только что вернулся в Англию и вдруг женишься. С чего бы еще затевать такую срочную женитьбу?
– Это касается только меня, и никого другого. – Люсьен бросил гневный взгляд на своего сводного брата. – Если кто-то будет интересоваться, можешь сказать, что Эвелин и я пришли к взаимопониманию еще до моего... отъезда. Вернувшись, я просто поступил согласно нашей договоренности.
Герцогиня поджала губы.
– Пусть будет так, хотя подошло бы и другое объяснение. Опять ты втягиваешь семью в скандал, Люсьен.
– Что может быть скандального в выполнении обещания? – проговорила Эвелин. Все трое пораженно уставились на нее, будто только что вспомнили о ее существовании. – Мой муж не сделал ничего, что могло бы вызвать пересуды.
– Дорогая девочка, все, что Люсьен делает, вызывает пересуды. – Герцог удостоил Эвелин снисходительной улыбки, которою, наверное, пристало одаривать бестолковых. – Вы сами убедитесь в этом, после того как проведете в Лондоне несколько недель.
– Нисколько не сомневаюсь в этом, – парировала Эвелин. – Но возможно, слухи не разлетались бы так быстро, будь у Люсьена поддержка семьи.
