Джулия Грайс - Любовный огонь
Использовать. Использовать, Использовать.
– Что?! О чем вы… – пролепетала она. Но Кейн не дал ей договорить:
– И не задирай нос так высоко, дорогая! В глубине души ты прекрасно понимаешь, что тебе нужны только деньги! Ты вышла бы замуж за любое чудовище, последнего негодяя, чтобы заплатить долги своего проклятого братца! Разве не так?
Бренна сидела, оцепенев от ужаса. Обвинения Кейна хлестали ее, словно кнутом.
– Ты ненавидишь Тоби Ринна, – продолжал он, – однако ради денег готова пойти с ним под венец. Но когда подвернулся я, ты сбежала со мной, стоило мне пообещать, что дам десять тысяч Квентину. «Мой брат», – шепнула ты. Помнишь? И еще обвиняешь меня в том, что я тебя использую. А ты, мой прелестный дружок, точно так же используешь меня!
Девушка охнула. В висках застучали назойливые молоточки. Она не знала, куда смотреть, что делать со своими руками. Господи, лучше бы она умерла!
– Но Квентина убьют, если я не достану денег, – пробормотала она.
– Может быть. Но ты, моя прекрасная молодая потаскушка, сумеешь им помешать! Продашь себя и добудешь денег, верно?
– Но это совсем не так!
– Не так? Посмотри правде в глаза, Бренна. Выходя замуж за мерзавца вроде Ринна, при условии, что тот поможет Квентину, ты продаешься точно так же, как если бы вышла на панель и предлагала себя каждому встречному матросу.
– А вы готовы купить, – бросила она.
У Кейна сделалось такое лицо, словно он вот-вот ее ударит.
– Почему нет? – процедил он. – Раз товар продается, почему я должен отказываться? Особенно если есть возможность украсть его у Тоби Ринна и тем самым вогнать лишнюю иглу в его толстую шкуру. Прекрасная сделка для меня! За ничтожную сумму, которую мне ничего не стоит выложить, я получу самую красивую любовницу в городе и в то же время отомщу врагу самым восхитительным способом.
– О… о, я ненавижу вас! Вы… просто омерзительны! И если воображаете, что я стану вашей содержанкой…
– Станешь.
– Ни за что! Я никогда не доставлю вам этого удовольствия. И не позволю коснуться меня, даже… даже… – Она начала заикаться. Голова с каждой секундой болела все сильнее.
– Позволишь! И более того, тебе, вероятно, это понравится, как только ты привыкнешь ко мне. Видишь ли, моя маленькая дикая кошечка, наверное, ты еще сама не поняла, что, подобно римским полководцам, сожгла за собой мосты.
– О чем ты?
– Понимаешь, убежав со мной, ты отвергла Тоби Ринна, причем публично. Думаешь, он примет тебя сейчас, после того унижения, которому ты его подвергла? Воображаешь, что он заплатит денежки и выручит твоего братца-игрока? Ни за что! – Кейн горько ухмыльнулся.
– У тебя не осталось никакой поддержки, кроме меня. И если не хочешь, чтобы труп твоего брата нашли в глухом закоулке, должна принять единственное предложение, которое получила. Возможно, это совсем не то, что ты хотела, но жизнь не всегда добра.
– Я не…
– У тебя просто нет другого выхода. Помни, ты нуждаешься во мне так же, как я в тебе.
– О, ты мне ненавистен! Жаль, что я не умерла! – вскричала она с отчаянием.
Кейн неожиданно улыбнулся, искренне и широко.
– Очередное заблуждение, мисс Невинность! Ты любишь жизнь, Бренна, жадно и безоглядно. Это сквозит в каждом твоем жесте – в том, как ты смеешься, двигаешься, поешь. Ты совсем не хочешь отправиться на небеса. Наоборот, сделаешь все, что в твоих силах, лишь бы остаться в живых!
Он коснулся ее плеча. Рука скользнула ниже, накрыла грудь. Горячая ладонь прожигала кожу сквозь ткань платья.
– Честно говоря, я думаю, что тебе понравится жить, и ты, пусть и против воли, станешь наслаждаться каждой минутой.
– Никогда!
Остаток пути они проделали в молчании. Наконец экипаж остановился перед трехэтажным кирпичным оштукатуренным домом с балкончиками из витого железа. По бокам их красовались небольшие барьеры с заостренными зубьями, чтобы воспрепятствовать ворам переходить с одного балкона на другой. Какая-то темнокожая девочка лет двенадцати лениво подметала ступени крыльца.
– Чей это дом? – спросила Бренна.
– Здесь живет моя приятельница. Она многим мне обязана и, конечно, примет нас. Подожди в экипаже, пока я поговорю с ней.
И не успела Бренна запротестовать, как Кейн спрыгнул на землю и направился к дому. Он ступал легким размашистым шагом, чуть раскачиваясь, как все моряки.
Бренна ждала, чувствуя, как с каждым мгновением нарастают смущение и нерешительность. Что она делает здесь, в обществе этого надменного человека с невозможным характером? Если бы не Квентин, она попросту выскочила бы из экипажа и убежала.
Как раз в ту минуту, когда она уже почти решилась на побег, мимо коляски проковылял пьяный матрос. Дважды он споткнулся и едва не рухнул наземь. Бренна с упавшим сердцем наблюдала за ним. Квентин! Без денег он скоро превратится в подобное создание или еще хуже – погибнет от ножа, и его распухший труп найдут в одной из сточных канав!
Вернувшийся Кейн широко улыбался.
– Все в порядке! У нее готова для нас уютная комнатка. Никто и не подумает искать нас здесь.
– Но… кто владелица этого дома?
– Одна добрая женщина по имени Мод Суит,[6] – поколебавшись, ответил Кейн. – Мы с ней старые друзья. Она с радостью позаботится о нас.
Однако когда Кейн попытался помочь ей спуститься, Бренна воспротивилась.
– Не знаю, стоит ли идти с вами! Я бы предпочла…
– Скорее умереть? – язвительно осведомился Кейн. – Поздно! Как я уже объяснял, ты сожгла мосты. Ну а теперь поторопись. У нас нет времени болтать на улице, кто-нибудь может увидеть. Если не пойдешь по доброй воле, я потащу тебя силой! – Он сжал ее талию и поднял с сиденья.
– Пусти меня! Пусти!
Кейн швырнул Бренну на деревянный тротуар с такой силой, что у нее лязгнули зубы, и тотчас же плотно зажал ей ладонью рот.
– Послушай, мы заключили сделку и прекрасно знаем ее условия. Прошу тебя соблюдать их. А если не хочешь, я отказываюсь выполнять свою часть соглашения. И что тогда станет с твоим братом?
Бренне наконец удалось отбросить его руку.
– Ты… ты подлый, мерзкий негодяй!
– Думай что угодно, – усмехнулся Кейн и потянул ее к веранде большого дома. – Если ты не прибавишь шаг, я переброшу тебя через плечо, так чтобы все могли полюбоваться твоей… нижней половиной.
Бренна представила эту унизительную картину и гордо выпрямилась.
– Ты не посмеешь!
– Посмею, не сомневайся.
Девочка отставила метлу и с веселым любопытством разглядывала их. Бренна с горящим лицом последовала за Кейном. К ее удивлению, он не постучал, а просто распахнул двери. Девушка нерешительно вошла. Она никогда не видела такой обстановки – из передней с паркетным полом несколько отделанных панелями порталов вели в другие комнаты. По обе стороны от дверей красовались нагие мраморные херувимчики, державшие незажженные свечи. Помещения сверкали хрусталем люстр и позолотой. В углу гостиной стоял огромный рояль, мебель была обита бархатом и атласом, и восточные ковры застилали полы, не оставляя свободного пространства. Над мраморными каминами висели темные писанные маслом портреты. И вся эта роскошь снова и снова отражалась в бесчисленных зеркалах.
