Кэтрин Сатклифф - Одержимое сердце
Добравшись до Райкс-роуд, я заметила следы, уводящие в сторону от деревни. Они шли направо.
— Где луна? — спросила я вслух неизвестно у кого.
О! Хоть бы один тоненький серебристый лунный лучик осветил мою тропинку! Я подняла лицо к небу, часто мигая, чтобы избавиться от крошечных хлопьев снега, запорошивших мои ресницы.
— Боже, дай мне силы разглядеть что-нибудь! — взмолилась я, потом двинулась к кладбищенским воротам.
В бархатной темноте чуть поблескивали фигуры ангелов с распростертыми мраморными крыльями. Я напрягала слух изо всех сил и в томительной тишине наконец услышала скрип. Там! За кучей камней напротив памятника. Я заставила себя идти дальше.
Я не сомневалась, что души усопших, похороненных здесь, теперь поднялись из своих земляных постелей и смотрят на меня. В моих висках пульсировала боль. Взобравшись на кучу камней, я огляделась. О! Каким пустынным казался этот последний отрезок моего пути! Как холодно и одиноко, словно во всем мире больше нет ни одной живой души!
Я склонялась под порывами ледяного ветра, мешавшего дышать. Чтобы хоть как-то защититься от его порывов, мне пришлось закрыть лицо руками. Я с трудом продвигалась вперед, поскользнулась, восстановила равновесие и двинулась снова. Вперед! Мое сознание заставляло двигаться онемевшее тело.
И вот я увидела его. Хотя все во мне цепенело от ужаса, я обуздала свои взбунтовавшиеся чувства и, спотыкаясь, бросилась к нему.
Опустившись прямо в снег рядом с распростертым телом милорда, я принялась смахивать снег с его лица.
Что за несчастная судьба привела моего любимого сюда! Глаза Николаса были плотно закрыты, на бледное лицо стал вновь оседать снег. Я не могла уловить его дыхание.
Неужели он умер? Откинув полы плаща, я поспешно прижалась ухом к его груди. Надежда возродилась во мне. Слава Богу, в нем еще теплилась жизнь.
И тут на снегу возле него я заметила лопату и комья коричневой земли, отчетливо заметные на фоне белоснежного покрывала. Дрожащей рукой я отчистила плиту от земли, чтобы видеть надпись на мраморном памятнике.
Джейн!
Я сняла с себя плащ, свернула его и положила Николасу под голову. Я легла рядом и прижалась к нему всем телом, обвила его руками и ногами, ожидая, когда сознание вернется к нему. Наконец раздался слабый голос:
— Ариэль! Ариэль, вы здесь? Я приподнялась и ответила:
— Здесь!
Из темноты и снежных вихрей выступила чья-то фигура. Я изо всех сил пыталась разглядеть лицо человека. Джим. Друг милорда.
Я громко расплакалась, ощущая безмерное облегчение.
— Я здесь, Джим, и Николас тоже. Идите и помогите нам.
Вскоре он уже стоял, возвышаясь над нами.
— Что случилось? — воскликнул он.
— Помогите! Он может замерзнуть…
Джим встал на колени возле нас. Лицо его, мокрое от снега, выражало безнадежное отчаяние. Он горестно покачал головой:
— Милорд предупреждал меня. Мне следовало прислушаться к его словам. Теперь они засадят его в сумасшедший дом. Боюсь, что сегодняшнее происшествие довершит дело. Мне следовало остановить его…
Сердце мое сделало скачок и на мгновение перестало биться. Но я собралась с силами и сказала:
— В таком случае мы им ничего не скажем. Зачем кому-то это знать? — Почерпнув поддержку в его молчаливом согласии, я продолжала: — Мы отведем милорда домой, а потом закопаем могилу и утопчем почву, а снег скроет все следы. Об этом будем знать только мы двое: вы и я.
Говоря это, я пыталась поднять Николаса с земли.
— Если понадобится, я сама оттащу его отсюда. Все, чего я прошу, — это чтобы вы об этом никому не говорили. Клянетесь?
Он потянулся ко мне и схватил меня за руку:
— Почему вы все это делаете?
— Он нуждается в нашей помощи.
— Вы только бередили его раны с тех пор, как появились здесь, мисс. Он сам говорил мне об этом. Давайте-ка берите его за ноги. Я возьму за плечи, и мы…
По внезапному молчанию я догадалась, что что-то случилось. Я подняла глаза и затаила дыхание. В нескольких шагах от нас стоял Тревор. Лицо его было почти скрыто лисьим воротником плаща.
— Скажите ради всего святого, что здесь произошло? — спросил он.
Ни я, ни Джим не ответили. Тревор приблизился, поднял с земли мой плащ и бросил его мне.
— Наденьте его, пока не окоченели. Потом расскажете, что случилось с братом.
Я молчала.
— Очень хорошо. Можете не говорить. Матильда уже рассказала мне о его приступе безумия.
Иди сюда, Джим, помоги мне. Мой экипаж там, за воротами. Мы отнесем его туда.
Они склонились над телом милорда и подняли его. Мужчины осторожно понесли Николаса к воротам.
Я опередила их и села в экипаж. Мне хотелось, чтобы голова Уиндхэма покоилась на моих коленях. Янежно держала его, пока брат считал его пульс.
— Что случилось? — спросила я громко. — Ведь ран у него нет…
— Это болезнь рассудка. Я подозреваю полный коллапс.
Тревор снял мокрые перчатки.
— Я уже давно подозревал, что назревает нервный срыв, хотя, признаю, что и для меня он произошел внезапно. Должно быть, произошло что-то, спровоцировавшее это.
— Он считал, что видел свою жену, — ответила я.
— В этом нет ничего нового. Ник постоянно страдал от этой галлюцинации с момента пожара.
Откинувшись на подушки сиденья,. Тревор сказал:
— Я отправлю письмо доктору Конраду в Лондон, проконсультируюсь с ним. Нужно принять некоторые меры, прежде чем мы поместим Ника в лечебницу.
При этих его словах Джим, сидевший возле меня в каменном безмолвии, вздрогнул. Но не больше, чем затрепетала я, потому что меня охватила настоящая паника.
Мы вскоре прибыли в Уолтхэмстоу. Несмотря на поздний час, окна дома были освещены. Нас поджидали Реджинальд и Матильда, и Полли, и Кейт, и еще с полдюжины служанок, которых я никогда прежде не видела. Я сняла плащ и прикрыла им лицо милорда. Я не могла вынести мысли о том, что он предстанет в таком виде перед любопытствующими и досужими взорами. Я знала их страсть к пересудам, знала, каковы их острые и злые языки. И старалась защитить его от них, насколько это было в моей власти.
Я последовала за Тревором и Джимом в комнату Николаса, но, когда я попыталась войти, Тревор остановил меня на пороге и закрыл дверь у меня перед носом. Я повернулась и увидела плачущую в темноте Матильду.
— Какая жалость… — всхлипнула она, — теперь-то уж они запрут его в сумасшедший дом. Какая жалость!
— Что же могло случиться? — спросила я вслух скорее себя самое, но Тилли ответила:
— После обеда, казалось, милорд был в порядке. Искал вас, мисс, хотел, чтобы вы ему позировали, так я думаю. Он немного выпил с братом и сестрой, потом пошел погулять… И все произошло так же неожиданно, как и в ночь, когда умерла леди Малхэм.
