Мередит Дьюран - Скандальное лето
Под ее пристальным взглядом Майкл наполнил чашку, поборов искушение плеснуть кипятком себе на руку. Ожог заставил бы его отвлечься от нескромных мыслей.
— Смотрите-ка, редкое зрелище, — проворчала мисс Мейтер.
«Боже милостивый, неужели она заметила…» — ужаснулся Майкл.
— Не часто увидишь, как мужчина разливает чай, — продолжала секретарь, и Майкл, облегченно вздохнув, поставил на место чайник.
— Верно, — согласилась Элизабет. — Возможно, в одном из правил следует коснуться мужской бесполезности. — Ее голос оживился, повеселел. Казалось, она уже полностью совладала с собой. — Разве не чудесно, когда мужчина может быть полезен?
Майкл мысленно усмехнулся, возвращаясь к своему креслу.
— Это редкий сорт чая. — Он отпил глоток чая. — Превосходный улунг.
— Вздор, — не согласилась миссис Халл. — Возможно, мистеру Грею и не составит труда налить себе чаю, но джентльмены, для которых пишутся наши правила, принадлежат к кругу, не привыкшему обходиться без помощи слуг.
Миссис Халл понемногу начинала раздражать Майкла.
С каждой минутой эта особа становилась все несноснее.
— В самом деле? — удивился он. — Вы полагаете, будто мужчины из высшего общества настолько неловки, что не могут налить себе чаю, не промахнувшись мимо чашки?
— Дело не в том, что они недостаточно ловки, сэр. Видите ли, люди нашего круга живут совсем иной жизнью. Просто мужчины никогда не наливают себе чай. Сказать по правде, думаю, они вообще редко пьют чай, разве что в женском обществе.
Майкл едва не поперхнулся.
— Разумеется, — согласился он. — Спиртное на завтрак, обед и ужин, верно? А воду они тоже приберегают для смешанной компании?
Миссис Халл одарила его снисходительной улыбкой.
— Вы бы поразились, узнав правду. Вы понятия не имеете, как любят потворствовать своим слабостям мужчины, располагая временем и средствами.
«Силы небесные, — вздохнул про себя Майкл. — Быть может, одна из причин, почему развалилось великое множество браков, — упрямое нежелание женщин признать, что мужчины тоже принадлежат к роду человеческому».
— В таком случае я мог бы предложить вам новое правило, миссис Халл. Всякий достойный мужчина должен налить вам чаю, когда вы попросите.
Звонко рассмеявшись, миссис Халл запоздало прикрыла рот ладонью, чтобы приглушить смех.
— Мистер Грей! Кажется, вы неверно поняли цель наших правил.
— А мне понравилось предложение, — возразила мисс Мейтер. — Прекрасное испытание на галантность.
— Да-да, — согласилась Элизабет. — Только непременно потребуй, чтобы в чай добавили сливки и сахар.
Миссис Халл презрительно фыркнула.
— Это правило подходит для тех, кто зарабатывает себе на жизнь, как мистер Грей. Но нам с Элизабет нужны мужчины благородного происхождения. Достойные, с утонченным вкусом и изысканными манерами! А не какие-то лакеи, способные лишь прислуживать.
Повисло неловкое молчание, превратившее замечание миссис Халл в откровенное оскорбление.
Затем Элизабет вновь нацепила на лицо ослепительную улыбку, обращенную вначале к Майклу, а после к подругам.
— Я рассказывала вам, как мистер Грей спас жизнь мисс Брауард? Жителям Босбри необычайно повезло, благослови тот день, когда наш доктор решил поселиться здесь!
В ответ послышалось невнятное бормотание мисс Мейтер и миссис Халл, означавшее согласие, но разговор безнадежно увял.
Сжалившись над дамами, Майкл поднялся.
— Я должен идти.
Элизабет тоже встала.
— Я провожу вас.
Явное облегчение в ее голосе не улучшило настроение Майкла. Выйдя в холл, он произнес:
— Не беспокойтесь. Отсюда я пойду сам.
— Но мне кажется… — Элизабет вздохнула, сцепив руки на талии. — У меня такое чувство, будто мы вас обидели Джейн вовсе не хотела этого, уверяю вас. Это было глупое замечание, сказанное опрометчиво…
— Нет, вовсе нет. — Лишь теперь, вырвавшись из тесного будуара, Майкл внезапно осознал полнейшую нелепость происходящего. Нелепым был и его маскарад, и разыгрываемый здесь фарс: миссис Чаддерли извинялась перед сыном герцога за случайную обмолвку о его низком происхождении. — Я никогда не стыдился того, что живу своим трудом. — В самом деле, впервые в жизни Майкл действительно добывал себе хлеб насущный. И в итоге впервые почувствовал… уверенность в собственных силах. Ему следовало поблагодарить брата. От этой мысли у него вдруг стало легко на душе, и он искренне улыбнулся Элизабет. — Правда, я не обиделся.
Ее рука поднялась, нерешительно замерла и бессильно повисла, пальцы судорожно сжались. Этот жест будто таил в себе немое признание: отныне им с Майклом не следует прикасаться друг к другу.
— И все же позвольте мне загладить свою вину. Вы придете ко мне на ужин во вторник вечером? Я познакомлю вас со своими друзьями.
— Вы хотите сказать с «холостяками, достойными внимания»? — И с Уэстоном в числе прочих. Уэстон был и впрямь во всех отношениях подходящим холостяком, черт бы его побрал!
Заколебавшись, Элизабет слегка нахмурила брови.
— Да… пожалуй, некоторых из них можно так назвать.
— Вы расскажете друзьям о правилах, написанных для них? — «Остановись, — скомандовал себе Майкл. — Ты не участвуешь в состязании за эту женщину». — Возможно, повесите список на дверь?
Она нахмурилась еще больше.
— Эти правила предназначены для дам. Для безрассудных женщин, склонных слишком поспешно отдавать мужчине свое сердце.
— Так поступили вы. С тем невежей, имени которого так и не назвали.
На лице Элизабет промелькнуло странное выражение. Она отступила на шаг.
— Вы его не знаете. Какая вам разница, как его зовут?
«Какая разница? — Терпение Майкла лопнуло. — Я покажу вам какая разница».
Он шагнул вперед так быстро, что она не успела даже пошевелиться. Схватив Элизабет за плечи, он прижал ее к стене и впился губами в ее губы.
Глава 9
Поцелуй на миг привел Лизу в оцепенение. Ее ручной доктор, который только что сидел в будуаре, позволяя дамам насмешничать и дразнить его, словно смирный домашний кот, внезапно превратился в тигра. Она попыталась заговорить, отвернуться, призвать мистера Грея одуматься, но тот будто обезумел. Он обхватил ладонями ее лицо, не давая ей шевельнуться, его язык проник в глубину ее рта.
И Лиза почувствовала, что не в силах сопротивляться. Крупная широкоплечая фигура Грея возвышалась над ней, покоряя, но не причиняя боли. Его властные губы диктовали Лизе свою волю. Он завладел ее ртом, ей оставалось лишь уступить. Подчиниться его губам и рукам.
