Мишель Моран - Нефертити
Отец не ответил. Хоремхеб не предал царя, но произошло нечто худшее, грозящее более длительными последствиями. Это деяние Аменхотепа отзовется не только на земле, но и среди богов. Отец выскочил прочь из комнаты. Нефертити быстро взглянула на меня. Затем она поспешила следом за отцом, и я осталась в комнате одна.
Когда появилась Мерит и передала указание, чтобы я надела на пир мои лучшие украшения, я гневно покачала головой.
— Но так пожелала царица, — удивилась она.
— Тогда передай царице, что она будет единственной дочерью Эйе, которая сегодня вечером будет выглядеть потрясающе. На мой взгляд, двору сегодня следует горевать, а не радоваться!
Мерит посмотрела на меня озадаченно.
— Верховный жрец убит!
До Мерит наконец-то дошло.
— А! Да. Да примет Осирис его душу, — пробормотала она. — Я передам твой ответ царице, госпожа. Но ты пойдешь? — переспросила Мерит.
— Конечно! — огрызнулась я. — Но только потому, что у меня нет другого выхода!
Мерит взглянула на меня с любопытством, но мне это было безразлично. Мне было все равно, кто узнает о том, что я считаю неправильным праздновать смерть Маат. Но в конечном итоге я знала, что даже мой отец будет присутствовать на пиру у фараона. Ибо фараон превыше всех.
Я встала посреди комнаты и закрыла глаза.
— Ипу! — позвала я. Девушка не отозвалась. — Ипу!
Служанка появилась.
— Да, госпожа!
— Сегодня вечером я иду на празднество.
Я видела, что Ипу потрясена, хоть она и промолчала. Верховный жрец Амона, святейший из святых, убит несколько часов назад, а во дворце празднество. Я молча сидела, пока Ипу приводила в порядок мои волосы и ногти, и даже позволила накрасить хной ступни и грудь. Когда дверь комнаты распахнулась, я поняла, кто это, прежде чем она ступила на порог.
Ее парик был короче обычного. Волосы были зачесаны за уши, открывая дважды проколотые мочки ушей, и доходили до уровня подбородка. Она была красивой и пугающей. Она села рядом со мной, но я ее проигнорировала.
— Ну что ты дуешься? Мы сделали то, что нужно было сделать, — проникновенно произнесла она.
— Что нужно — убийство? — воскликнула я и предостерегла: — Боги накажут эту семью!
— Мы показали пример!
— Пример чего? Что фараона следует бояться?
— Конечно, его следует бояться! Он — фараон самого могущественного царства на земле, и существует всего два способа править: или правление будет сопровождаться страхом, или бунтами.
Она протянула руку.
— Завтра начнется строительство нашего храма. Сегодняшний вечер — праздничный, что бы ты там ни думала.
Она улыбнулась и вскинула голову, призывая меня встать и идти с ней.
— А ты знаешь, что Старший прислал сюда своего военачальника, выяснить, что тут происходит?
Мое сердце забилось быстрее.
— Военачальника Нахтмина?
— Да.
Мы быстро шли по коридорам дворца.
— Но чего Старший хочет от своего военачальника? Что тот должен сделать?
— Он ничего не может сделать, — весело отозвалась Нефертити. — Ты, конечно, слышала, что Старший женился снова? На маленькой царевне из Нубии. Ей двенадцать лет.
Я скривилась.
— Хотя какое мне до этого дело? Встало новое солнце, и оно испепелит все прочие звезды на небе. Включая и Старшего.
Ее агрессивность потрясла меня.
— А наша тетя?
— Тийя сильна. Она сама о себе позаботится.
Мы быстро прошли по расписанным коридорам в просторную комнату, которую она делила с царем. Из внутренних покоев вышел Аменхотеп, и при виде его у меня перехватило дыхание. На нем было длинное облегающее схенти и золотое ожерелье, которого я прежде не видела. Возможно, оно было из сокровищ Амона. Они с Нефертити поцеловались. Я отвернулась.
— Я же говорила, что ты преуспеешь, — нежно произнесла Нефертити. — И это только начало!
Двери Большого зала распахнулись, и запели трубы.
Празднество остановилось, чтобы все могли посмотреть на появление фараона. Я шла за сестрой, а за нами следовали Ипу и Мерит; в волосы их были вплетены золотые и лазуритовые бусины. Мои родители сидели за их столом, у двойного трона. Там же был архитектор, и Кийя, и Панахеси. К своему разочарованию, я увидела за этим же столом и Хоремхеба.
Я уселась на свое место, а Аменхотеп повел мою сестру к ее трону. Все смотрели, как они вместе взошли на помост, словно боги, спустившиеся на землю. Никогда еще Египет не видел такой потрясающей пары, с их золотыми и стеклянными бусинами и с драгоценными царскими скипетрами. Придворные принялись покачивать головами и благоговейно перешептываться. Я посмотрела на свою пустую тарелку и вручила ее Ипу, чтобы та положила мне еды. За всем столом лишь мы с Хоремхебом сидели молча.
— Ты сегодня неразговорчив, военачальник. — Кийя сидела рядом с Хоремхебом. Ее красивая грудь выглядывала в вырез платья, а под ней приятно круглился живот. — Тебя не радует празднество?
Хоремхеб скептически взглянул на нее.
— Я здесь лишь потому, что так мне было приказано. Иначе я готовился бы к сражению с хеттами, что вторгаются в наши земли и разоряют наши деревни.
Кийя рассмеялась:
— Хетты? Ты предпочел бы лучше драться с хеттами, чем пировать у фараона?
Военачальник посмотрел на нее и ничего не сказал.
— А хетты вправду захватывают египетские земли? — спросила его я.
— Каждый день, в который мы им это позволяем, — ответил Хоремхеб.
— Так ты думаешь, будет война? — тихо спросила я.
— Если фараон сдержит свое слово. Сестра главной жены царя верит в это?
Кийя пренебрежительно фыркнула:
— Да что маленькие девочки знают о войне?
Хоремхеб пристально взглянул на нее.
— Судя по всему, больше, чем жены фараона.
Он резко отодвинул стул, встал из-за стола и вышел. И я тоже встала, не дожидаясь, пока Ипу принесет мою тарелку, и заявила, что мне очень хочется взглянуть на сад.
Над садом Гора встала полная луна. Свет из дворца рассеивал ночную тьму, а в отдалении мелодично журчал фонтан. Из дворца до меня доносился смех и шум радостного празднества.
— Я так и подумал, что могу встретить тебя здесь.
Я застыла. Из теней возник человек, и я уже собралась было пуститься наутек. Какая глупость — отправиться в сад одной! Но когда человек вышел на освещенное место, я узнала его. Я вспомнила наш последний разговор и холодно улыбнулась:
— Добрый вечер, военачальник Нахтмин.
— Ты даже не удивилась, увидев меня? — спросил он.
На Нахтмине было длинное схенти и короткий плащ из плотного льна. Я взглянула на него в бледном свете луны.
