Сюзанна Энок - Дьявол и Ангел
До того, как они сумели уехать, появилась Лили, и, пока Саймон сиял, заполучив союзника, для неё оседлали ещё одну лошадь. Наблюдая за тем, как четверка отправилась в сторону Эстерли, Джеймс не смог сдержать смех. Кажется, Анжелика начинает понимать, что повлечёт за собой её замужество с таким правильным джентльменом, как Саймон. Поделом ей за то, что сделала такой плохой выбор.
— Что-то развеселило вас, милорд? — спросил Гастингс, снова появляясь из конюшен.
— Да, именно, Гастингс, — усмехнулся Джеймс. — Именно.
Ему было уже не так весело полчаса спустя, когда Симмс пришел, чтобы сообщить ему, что у него посетители.
— Посетители с багажом, милорд, — сурово проговорил дворецкий.
— Кто? — спросил Джеймс, направляясь к главному коридору. Ему было очень любопытно узнать, кто мог заявиться в Эббонли без приглашения.
— Мне было сказано объявить вам, что прибыли Элкотты, — мрачно сообщил Симмс, шагая позади маркиза.
— Эл… Господи Боже, — проговорил Джеймс, пропустив ступеньку и почти заставив Симмса врезаться в него. — Оба?
— Да, милорд.
— Господи Боже, — прочувствованно повторил маркиз. Артур Элкотт был достаточно плох, но Персиваль… Он медленно улыбнулся. Кажется, никто не мог так быстро досадить Энджел — за исключением его самого — как Персиваль Элкотт. Теперь посмотрим, кто кого переговорит. Джеймс быстро улыбнулся Симмсу, который на мгновение действительно потерял контроль над собой и выглядел пораженным.
— Это будет весело.
10
Гнусавые, пронзительные звуки голоса Персиваля Элкотта разносились далеко по коридорам, когда Энджел и ее компаньоны по верховой прогулке вошли в особняк. Судя по шуму, он был чем-то очень взволнован.
— Я знала, что это его карета стоит снаружи, — усмехнулась она.
— Полагаю, мы должны пойти посмотреть, — вздохнула Лили.
Они нашли источник шума в гостиной. Персиваль вызывающе стоял посредине комнаты, тогда как тот на кого была направлена словесная атака денди, сидел в одном из кресел перед камином, читая и игнорируя своего гостя.
— Не сидите здесь просто так, Эббонли. Я не позволю отделаться от меня, — волновался Персиваль. — Я узнаю, где вы её держите, или вы ответите перед законом.
Маркиз поднял голову.
— Прошу прощения?
Персиваль скрестил руки на груди.
— Где мисс Стенфред? — потребовал он.
Маркиз заметил Анжелику, стоящую в дверном проеме. Прикрыв сверкнувшие глаза, он поднялся.
— Хорошо, Элкотт, бесполезно пытаться отделаться от этого, — драматически произнес он, зашагав к камину. — Она заперта в башне. Они все там.
Персиваль заморгал, а затем отчаянно покраснел.
— Не пытайтесь сделать из меня дурака, Эббонли, — пробормотал он.
— Все в полном порядке. Это происходит без всяких усилий с моей стороны, — ответил Джеймс.
Энджел наслаждалась этой игрой, но у Лили никогда не было большой терпимости к тому, что кого-то дразнят, и она высвободила свою руку из-под руки Энджел и вошла в комнату. Анжелика последовала за ней.
— Ах, — проговорил маркиз, делая шаг вперёд, — вижу, вы снова сбежали.
— Вам нужно помнить о том, что не следует оставлять ключ в замке, — сделала ему выговор Энджел, и тот улыбнулся.
— Энджел, — упрекнула её Лили, и укоризненно посмотрела на маркиза.
Персиваль схватил Лили за руку.
— О, моя дорогая Лили, с вами всё в порядке? Я так беспокоился.
Энджел начала произносить язвительный ответ, но, тут Саймон и леди Элизабет вошли в комнату, и она передумала. Джеймс снова уселся, но его смеющиеся глаза устремились на Лили, когда та отняла руку у Персиваля. В первый раз Энджел захотелось, чтобы у её подруги не было внешности, напоминающей прекрасную фарфоровую куколку.
— Ради Бога, Элкотт, что ты думал, могло с ней случиться? — прорычал Саймон, вставая между Лили и Персивалем.
— Всё, что угодно, ведь она находится в самом логове Дьявола? — напыщенно произнес Персиваль. — Я приехал сюда, чтобы убедиться, что глупость её родителей, решивших отправиться сюда, не вовлекла её в скандал.
— Ах, — прошептал Джеймс, которому стало не так весело после упоминания его прозвища. — Вы приехали, чтобы придать атмосферу пристойности моему сомнительному жилищу.
— Да, — смело ответил Персиваль.
— Что ж, в этом не было необходимости, — резко произнес Саймон. — Мисс Стенфред в полной безопасности.
Энджел обернулась, чтобы посмотреть на Саймона. Несмотря на громкие слова, Персиваль был довольно безвредным, и свирепость Саймона казалась неуместной. Особенно когда это касалось защиты кого-то другого. В последние два дня ей пришлось трудно, после того как девушка осознала, что её чувства к жениху были не столь сильными, как она предполагала. То, что Саймон ринулся на защиту Лили, едва ли всё упрощало. Иногда он был просто слишком галантен.
— Саймон, если не возражаешь, ты не мог бы показать нашему… гостю его комнату? — предложил Джеймс. Его проницательные глаза наблюдали за тем, как Саймон пожал плечами, бросил взгляд на Лили, а затем повел денди к двери. Быстрый взгляд, который Джеймс устремил на Энджел, был полон тайн и едва скрываемой страсти, и она, покраснев, отвернулась к окну, пока кто-нибудь этого не заметил.
Там стояла виконтесса, переводя взгляд с одного на другого, с озабоченным выражением на лице. Энджел быстро повернулась обратно, в то время как Лили улыбнулась и подошла ближе к Джеймсу.
— Мне так жаль, что он приехал, — произнесла она, протянув ему руку и заставив Энджел захотеть совершить что-то, неподобающее леди.
— Это не ваша вина, мисс Стенфред, — ответил Джеймс, улыбаясь ей в ответ. — Не расстраивайтесь. Чем больше гостей, тем веселее, я полагаю.
Лили вздохнула и улыбнулась.
— Мне лучше пойти сказать маме с папой о том кто приехал, чтобы они приготовились к нападению, — сказала она и, сделав реверанс, вышла из комнаты.
— Персиваль Элкотт? — приподняла бровь леди Элизабет.
Джеймс кивнул.
— И его брат Артур, который в настоящее время прогуливается по саду, и, возможно, от него вянут мои цветы.
— Сэр? — От двери послышался голос дворецкого.
— Что такое, Симмс? — спросил маркиз.
— Мистер Элджерс в вашем кабинете, милорд. Он принес почту. — Дворецкий протянул серебряный поднос, на котором лежало несколько писем.
— Великолепно. Давайте посмотрим. Это для тебя, бабушка, — произнес Джеймс, передавая письмо виконтессе. Внезапно он застыл, его лицо побледнело. Он встал, уронив все остальные письма на освободившееся кресло, и уставился на послание в своей руке.
