Гейл Каллен - Не дразни герцога
— И она отказалась выйти за тебя замуж?
— Она сказала, что хочет найти себе хорошего сельского сквайра, что герцог ей не нужен.
— Я не невинная молодая девушка, Кристофер. Я понимаю, что мужчина может испытывать к женщине не только нежную любовь, но и греховные чувства. Однако никогда в этом не признается.
Кристофер вздохнул и на мгновение закрыл глаза.
— Не могу поверить, что мы обсуждаем это. Да, мисс Шоу очень привлекательная юная леди, но она мне не пара. Я женюсь на той девушке, которая мне подходит, и это будет не Эбигейл, то есть не мисс Шоу.
— Жаль, что ты упорствуешь и видишь для себя только то будущее, которое нарисовал в своем воображении. Видимо, я неправильно тебя воспитывала.
— Madre… — с вздохом начал Кристофер, но она прервала его:
— Запомни, в какую бы игру ты ни играл с этой девушкой, в твоей власти причинить ей боль, даже если сейчас она думает, что играет с тобой. И если я узнаю, что ты ее обидел…
— То, что в этом случае сделаешь? — спокойно спросил Кристофер. — Отшлепаешь меня по мягкому месту?
— Не я накажу тебя, — печально заявила герцогиня. — Нет, Кристофер, ты сам себя накажешь.
Глава 13
— И ты ничего не нашла? — разочарованным тоном спросила Гвен, когда подруги по очереди смотрелись в большое зеркало, стоявшее в спальне Эбигейл.
— Ничего. — Интуиция подсказывала ей, что искать нужно в спальне герцога. Но сейчас ей не до этого.
Горничная Мэдингли-Корта совершила чудеса с их платьями. Но еще большее чудо она сотворила с их волосами, уложив их в высокие прически георгианской эпохи, замысловато украшенные цветами и лентами. На самом верху прически Гвен, ей даже удалось поместить птичье гнездо согласно моде тех времен, после чего подруга заявила Эбигейл, что готова выкрасть талантливую девушку и увезти с собой в Лондон.
— Значит, там ничего не было, кроме старинной одежды? — продолжила Гвен.
— О, я нашла множество старых расходных книг и тетрадей по учету слуг, но ни одной записи личного характера. Хотя у меня, было, мало времени перед тем, как…
— Перед чем? — спросила Гвен.
Эбигейл покачала головой. Она не представляла, как можно рассказать даже лучшей подруге о том, какую постыдную вещь она совершила, нарушив все правила приличия.
— Перед тем, как мне нужно было спуститься к обеду, — сказала Эбигейл.
Гвен стукнула ногой, и искусственная птица в ее прическе вздрогнула как живая.
— О, пожалуйста, Эбби! Не думай, что сможешь скрыть от меня правду.
— Я… я… — Она закрыла лицо руками. — О, Гвен, туда поднялся герцог, и я позволила ему поцеловать меня.
Гвен обняла ее за плечи:
— Это был всего лишь поцелуй. Ты наверняка уже не раз целовалась со своими поклонниками.
Эбигейл покачала головой, а потом подняла на Гвен мокрые от слез глаза.
— Ни разу. Я не очень-то нравлюсь мужчинам.
— Или твой отец напугал самых отчаянных из них. — Гвен игриво усмехнулась. — Ведь герцогу ты очень нравишься.
— Не думаю. Он просто сидел на моем платье, и я упала на него, пытаясь подняться с пола.
— Сидел на твоем платье? Эбигейл уныло махнула рукой:
— Мы просто спрятались, чтобы его сестра не застала нас наедине друг с другом.
— Но он хотел тебя поцеловать.
Эбигейл почувствовала, что ее щеки залились румянцем.
— Уверена, в такой ситуации он поцеловал бы любую женщину. Я упала ему прямо на колени.
— Прямо на колени? — воскликнула Гвен, но тут же прикрыла рот рукой и посмотрела в сторону приоткрытой двери. — Значит, ты думаешь, что он поцеловал бы эту напыщенную леди Мэй или кислую леди Теодосию?
Эбигейл не сразу нашлась, что ответить, потом, наконец, сказала:
— Что ж, он не стал бы их целовать, но лишь потому, что боится, как бы его насильно не женили. А со мной ему бояться нечего.
— Если бы вас застали вдвоем, последствия для него были бы точно такими же, как если бы его обнаружили с кем-то из этих двух девушек. Так что твое объяснение не выдерживает никакой критики. Герцог поцеловал тебя, потому, что хотел этого, и в тот момент ему было наплевать на последствия.
— В тот момент, — подчеркнула Эбигейл. — Даже ты понимаешь, что обычно он ничего подобного не чувствует.
— Я хотела сказать, что в тот момент он больше не мог сдерживать чувства, которые испытывает к тебе все время.
Эбигейл в отчаянии уставилась на Гвен, и в итоге на ее глазах выступили настоящие слезы.
— О, Гвен, прекрати! Он не может испытывать ко мне ничего подобного. Лучше пусть это будет временная страсть, чем что-то более глубокое. Я и так виновата перед ним. Если я заставлю его еще сильнее страдать, если причиню зло его семье…
— Хватит, — ласково одернула ее Гвен. — Ты стала очень близка к герою своей будущей статьи. Разве правила запрещают это?
Эбигейл с несчастным видом покачала головой.
— Тогда перестань тревожиться. Мэдингли не нужно твое сочувствие. А ты должна думать о собственных проблемах.
«Герцог как раз и стал моей самой главной проблемой», — подумала Эбигейл.
— Но что, если нашему притворному роману пришел конец? — вслух спросила она. — Как он может доверять мне после этого поцелуя?
— Если Мэдингли — настоящий джентльмен, то чувствует себя виноватым в том, что между вами произошло.
— И из-за этого перестанет общаться со мной. Как я тогда узнаю то, что мне нужно?
— Я не сказала, что он начнет тебя избегать. По правде, говоря, Эбби, не думаю, что он сможет это сделать. Ты его заинтриговала.
— Потому что он чувствует, что я что-то скрываю от него. Но я слишком далеко зашла и теперь не могу отступить. Пока я не разгадала его тайну, но точно знаю, что она есть.
— Да ты борец! — воскликнула Гвен, обнимая ее. Эбигейл перевела дух и сказала:
— Я хочу поближе сойтись с его сестрой. Мне показалось, что она — одна из тех девушек, у которых что на уме, то и на языке.
— Один светский сезон — и она научится держать язык за зубами, — с сарказмом заметила Гвен.
— Значит, мне повезло, что я встретила ее сейчас. — Эбигейл посмотрела в зеркало, окинув критическим взглядом грудь, выпирающую из глубокого квадратного выреза. — Может быть, мне стоит вставить в декольте побольше кружева?
— Трусишка. Неужели ты не хочешь, чтобы он смотрел на тебя, не в силах отвести взгляд, чтобы забыл обо всех своих сомнениях и продолжил ваш притворный роман? Кстати, если ты перешьешь платье, то оно потеряет свой исторический вид.
Эбигейл рассмеялась:
— О, Гвен, ты так добра ко мне!
