Морин Маккейд - Гордость и грех
Слейтер жалел о том, что Глори стала свидетельницей смерти Эндрю, но ее присутствие рядом в столь трудную минуту придало ему сил. Если бы не она, Слейтер оторвал бы голову идиоту шерифу. Горе могло лишить его способности мыслить здраво, но нежные прикосновения Глори и ее тихий голос держали его на плаву.
– Доброе утро, – тихо поприветствовала девушка Слейтера.
– Доброе утро.
Налив себе кофе, Глори направилась к столу, за которым сидел Форрестер. Ее взгляд скользнул по кобуре. Опустившись на любезно предложенный Слейтером стул, Глори принялась водить подушечкой большого пальца по ободку чашки. Ее лицо покрывала мертвенная бледность, а под глазами залегли темные круги.
– Вы спали? – спросил Слейтер.
Глори подняла на него глаза и еле заметно улыбнулась.
– Не слишком хорошо. А вы?
– Тоже. – Он пожал плечами. – Не могу поверить, что он мертв.
Глори кивнула и отпила кофе.
– Как думаете, кто его убил?
Мышцы на лице Слейтера напряглись, и он устремил взор куда-то поверх плеча Глори.
– Нельзя сказать с уверенностью.
– Может, это были люди, о которых вы говорили? Те, что угрожали расправой, если он не заплатит?
Слейтер уже забыл, что Глори присутствовала, при их с Эндрю разговоре. Он мысленно выругался, желая, чтобы Глори так и осталась в неведении относительно происходящего.
– Сомневаюсь. С мертвого денег не возьмешь. Наверное, его просто хотели ограбить. – Слейтеру не хотелось лгать, но он не имел права вовлекать Глори в смертельно опасную игру.
Она нахмурилась.
– Но вы ведь сказали шерифу, что часы и деньги остались нетронуты.
– Возможно, у Эндрю были с собой еще какие-то деньги, о которых я не знал.
– А он часто носил при себе суммы, о которых вам ничего не было известно?
Слейтеру давно следовало понять, что Глори слишком умна, чтобы остаться в стороне.
– Он не рассказывал мне всего.
Глори опустила глаза.
– Думаете, шериф найдет убийцу?
Слейтер грубо расхохотался.
– Он не может отыскать даже собственный зад.
– Значит, убийца останется безнаказанным?
– Если я не вмешаюсь. – Глори недоверчиво взглянула на него. – Я служил в детективном агентстве Пинкертона, – неохотно пояснил Слейтер.
Глори смотрела на него, словно пыталась примириться с мыслью, что когда-то он был сыщиком.
– Мне всегда казалось, что Алан Пинкертон не приветствует азартные игры.
– Так и есть. Но я со своими связями мог проникнуть в такие места, куда другим агентам путь был заказан.
– Вы были шпионом.
Вместо ответа Слейтер поднялся со стула и налил себе еще кофе. Он несколько минут стоял у плиты, пытаясь прогнать холодок, пробиравший его при одном лишь воспоминании о тех временах.
– Я делал то, что считал правильным.
Глори откинулась на стуле и скрестила руки под грудью. А когда она взглянула на Слейтера, тот едва не пал жертвой ее золотистых глаз.
– Вы удивительный человек, Слейтер, – произнесла наконец девушка.
Слейтер оторвал взгляд от ее лица.
– Я не святой, Глори, и сейчас не важно, что вы слышали о высоконравственных принципах сотрудников агентства. – Слейтер намеренно сделал так, чтобы его замечание прозвучало цинично.
Губы Глори тронула еле заметная улыбка.
– А я никогда и не считала вас таковым. И все же приятно осознавать, что вы не так распутны, как я думала.
Не удержавшись, Слейтер усмехнулся.
– С чего вы начнете расследование? – спросила Ребекка, когда Слейтер присоединился к ней за столом.
Он пожал плечами, не желая раскрывать карты больше, чем необходимо.
– Навещу других владельцев салунов. Выясню, с кем из них разговаривал Эндрю и что они обсуждали.
Ребекка обеспокоенно посмотрела на Слейтера.
– Будьте осторожны. Ведь разворошив то же осиное гнездо, вы можете стать следующей жертвой.
Слейтеру следовало понять, что Глори не поверит в то, что смерть Эндрю никак не связана с вымогательством. И все же он не хотел втягивать ее в это дело.
– Я всю жизнь о себе забочусь, так что со мной все будет и порядке.
Молодые люди несколько минут сидели молча, попивая кофе.
– Что теперь будет с «Алой подвязкой»? – прервала молчание Глори.
Слейтер глубоко вздохнул.
– Эндрю оставил ее мне.
Глори, похоже, эта новость совсем не удивила.
– И что вы предпримете?
Слейтер не задумывался об этом раньше, но теперь вдруг понял, что, если смерть Эндрю связана с вымогательством, он сможет использовать салун для того, чтобы заманить убийц в ловушку. «Алая подвязка» была самым преуспевающим заведением в Оуктри, и вымогатели наверняка захотят получить свой кусок пирога. Но теперь им придется иметь дело со Слейтером.
– Оставлю все как есть…
Глори кивнула.
– Хотите, чтобы я продолжала вести бухгалтерию?
От одной мысли о цифрах и счетах у Слейтера начинала кружиться голова.
– Если вы не возражаете.
– Нисколько, – с облегчением выдохнула Глори. Стук в дверь слегка напугал обоих, и Слейтер отпер дверь, чтобы впустить пребывавшего в ярости Данте.
– Это правда? Эндрю мертв? – воскликнул карлик. При этом его лицо побагровело не то от напряжения, не то от гнева.
Горе, о котором Слейтер попытался забыть хотя бы на несколько минут, захватило его с новой силой. Он кивнул.
– Он умер в переулке позади заведения сегодня утром.
Слейтеру показалось, что Данте заплачет, но карлик сумел сдержаться, хотя его глаза предательски заблестели.
– Кому понадобилось убивать столь уважаемого джентльмена? – спросил он.
Слейтер бросил на Глори многозначительный взгляд.
– Это мог сделать тот, кто проиграл в заведении крупную сумму. Или же он стал жертвой банального ограбления.
Глори промолчала, но по ее поджатым губам Слейтер видел, что эта ложь ей не по нутру.
– Не мог бы ты позвать сюда Саймона, Малкольма, Фрэнка и Ричарда? – попросил Слейтер Данте, прежде чем тот продолжил задавать вопросы. – Я хочу поговорить со всеми, кто здесь работает.
Данте кивнул. Когда он ушел, Слейтер обратился к Глори:
– Не могли бы вы разбудить девушек и пригласить их сюда?
Спустя пятнадцать минут все собрались вокруг Слейтера. Заплаканные лица женщин и подавленное настроение мужчин свидетельствовали о том, как сильно здесь любили Эндрю.
– Как вы знаете, Эндрю был убит сегодня ночью, – начал Слейтер.
Джорджия зашмыгала носом, и Саймон, стоявший рядом с ней, обхватил ее за плечи.
– Он оставил «Подвязку» мне, и я не намерен ничего менять. Если вы согласны работать, продолжайте делать то, что делали, за прежнюю плату, – сказал Слейтер. – Если нет, я заплачу за последний вечер, и можете быть свободны. Никаких обид.
