Эйлин Колдер - Возврата нет
– Ты негодяй, Поттер! – процедила сквозь зубы Мэри и потянулась за ключами. – Отдай!
– А разве вы со своим дружком в моем доме занимались другим делом? Вы точно так же совали нос в мои дела и пытались залезть в мою жизнь, не спрашивая, хочу ли я этого, – ответил Ирвин, отдергивая руку.
– Я знаю, что поступала плохо, но то, что делал ты, – подло вдвойне. – Голос у нее дрогнул, и на мгновение она испугалась, что опять заплачет.
– Я всего лишь принял твои правила игры. Не я тебе ее предложил, ты первая начала.
– Отдай! – снова бросилась к нему Мэри, но Ирвин движением руки остановил ее.
– Терпение, дорогая!
– Я требую, слышишь, требую, чтобы ты отдал мне мои ключи, – железным тоном повторяла она, но он словно не слышал ее слов.
– Не тебе выставлять мне требования, – ухмыльнулся Ирвин и спрятал ключи в карман. – Давай-ка выясним кое-что.
– Мне с тобой больше не о чем говорить, – отрезала она.
– Ну да, – задумчиво протянул он. – Ты получила ответы на все интересовавшие тебя вопросы, не так ли, милая?
Мэри злобно прищурилась.
– Плевать я на тебя хотела!
Ирвин лишь рассмеялся, спокойно подошел к духовке и достал сковородку. По кухне распространился божественный аромат запеканки.
– Не знаю, как ты, а я проголодался.
– Если ты полагаешь, что я буду есть с тобой… после всего, что было?…
– Ты стала вдруг очень разборчива. – Он поднял крышку сковородки и потянул носом. – Чуть перестояла, но все равно, должно быть, вкусно.
– Кстати, кто все это готовил?
– Сальваторе. Он прекрасно стряпает.
– Тогда зачем тебе нужен был повар?
– Я просто подумал, что чем больше у тебя будет обязанностей, тем меньше вреда ты сможешь мне причинить.
Мэри вспомнила, как ей пришлось отскребать сгоревшие сковороды, и волна ярости вновь захлестнула ее.
– Ненавижу тебя, Ирвин Поттер!
– Только не строй из себя жертву, пожалуйста, – сказал он, доставая вилки. – Ты действовала не одна, а с помощником. У вас был разработан целый план, как вывернуть мою жизнь наизнанку. На пленке все это прекрасно видно.
Мэри ошеломленно застыла.
– Что за пленка? О чем ты?
– Камеры на воротах зафиксировали автофургончик, прибывший в восемь тридцать вечера. Затем ты открыла ворота для своего приятеля, который прибыл ровно в восемь сорок пять.
– Так ты знал о Нейле еще до того, как он появился на яхте?
– Знал, представь себе, и это окончательно разозлило меня. – Он поставил на стол тарелки и повернулся к ней. – Все происходящее казалось мне комическим до тех пор, пока я не понял, что ты действуешь не одна. Знаешь, а я ведь почти решил дать тебе интервью. Думаю, я дал бы тебе его сразу, если бы ты прямо попросила о нем при первой встрече.
– Не дал бы, – ехидно сказала она. – Ты просто пытаешься лишний раз уязвить меня.
– И как, получается?
– Да, – сверкнула Мэри глазами. – Что бы ты там ни думал, я не собиралась соблазнять тебя… И Нейл Бонс появился тут совершенно случайно. Что же касается ворот, то тут вышло недоразумение.
Совершенно спокойно Ирвин стал раскладывать по тарелкам запеканку.
– Невероятно, как невинно и виртуозно ты все переиначиваешь! Меня прямо-таки подмывает поверить тебе, а ведь я знаю всю подноготную происходящего.
Он сел и жестом предложил ей сделать то же самое.
– Ты хорошая актриса, Мэри. Если честно, то не раз и не два я начинал сомневаться в собственной вменяемости, настолько сердечной и искренней ты казалась мне.
– Не мучайся, – сказала она, – при случае я персонально поручусь за твое совершенное душевное здоровье.
– Спасибо! – Он принялся за еду.
Она опустилась на стул рядом с ним, но есть не стала. Побарабанив пальцами по столу, Мэри взяла пакет с апельсиновым соком и налила его в стакан, стоящий перед Ирвином.
– Насчет сегодняшнего дня… Ты и в самом деле хладнокровно рассчитал нашу любовную встречу или… Так гадко ощущать себя вещью! Это было нечестно, Ирвин… Это неправильно…
– А ты-то сама всегда поступала красиво? – издевательски приподнял он бровь.
– Что ж, значит, ты просто бездушная машина…
– Нет, это значит, что у тебя двойная мораль. Получается, ты вправе соблазнять меня, а я – нет.
– Повторяю, я не соблазняла тебя!
– Посмотри на все это со стороны, Мэри. Ты доводила меня до точки кипения, флиртовала, расхаживала нагишом по дому, первой дала понять, что хочешь со мной близости. Правда, в последнюю минуту зачем-то спросила про Шейлу…
– Спросила. Потому что меня беспокоило…
– Что у тебя недостаточно материала для очерка? – Он отпил апельсиновый сок. – Не надо учить меня жить, девочка. Тебе всего лишь нужна была информация о моей жизни, и, получив ее, ты приготовилась дать стрекача.
– Прекрати, Ирвин! – Она вскочила, но он, дернув ее за руку, усадил на место.
– Я наслаждался этой игрой, Мэри, желая посмотреть, как далеко ты можешь зайти.
– Зато я – нет… – с ненавистью бросила она ему в лицо.
Ирвин усмехнулся и отодвинул пустую тарелку.
– Хочешь сказать, что ты не получила никакого удовольствия в постели?
Его игривая интонация подействовала на нее, как красная тряпка на быка. Было непереносимо слышать, как он насмехается над ней!
– Могу тебя огорчить. – Она с ненавистью посмотрела в его глаза. – Именно сегодня, первый раз в жизни, я не почувствовала ровным счетом ничего.
Лицо у него потемнело. Ей удалось сделать ему больно, поразить в самое уязвимое место! Она выбрала правильную тактику – задела его мужское самолюбие.
– Я, как всегда, играла. Ты что, забыл об этом?
– У тебя получилось прекрасно, – негромко сказал он. В его голосе прозвучал плохо скрытый гнев. – Так что ты собираешься написать о Шейле Моури? – спросил он и встал. Она тоже поднялась. Ее вдруг осенило, что в непробиваемой броне Ирвина Поттера есть брешь, через которую она может задеть его за живое.
– Не знаю точно, что я напишу о Шейле, – сказала она мстительно, – но точно знаю, что расскажу о тебе. Я собираюсь сообщить, что более хладнокровного и расчетливого человека, чем ты, нет на белом свете. Поверь, это будет классная статья!
– А ты объяснишь, как добывала такой интересный материал, какими методами действовала, или, как всегда, соврешь?
– В статье будет правда, одна правда и только правда, – парировала Мэри.
– Выходит, это будет история о журналистке, которая торговала своим телом ради сенсационного материала, – едко заметил он. – И если я такой холодный и расчетливый, почему же ты была такой горячей в постели?
У Мэри перехватило дыхание от ненависти.
