Эйлин Колдер - Возврата нет
У Мэри перехватило дыхание от ненависти.
– Тебя даже презирать противно, – брезгливо сказала она.
– Что, правда глаза колет? – усмехнулся Ирвин.
Мэри в бешенстве размахнулась, но он поймал ее руку и рывком дернул к себе, так что они оказались лицом к лицу.
– Один раз я уже позволил тебе ударить меня, – сказал он, сдерживая ярость. – Но теперь моя очередь диктовать правила.
– Заблуждаешься, – пытаясь вырваться, бросила Мэри. – Ты забыл, что я много знаю о тебе, о Шейле, о том, что отец Моны – крупный американский политик…
– Ты действительно напечатаешь все это? – негромко спросил Ирвин и отпустил ее.
– Напечатаю, будь уверен! Я ведь падшая, низкая женщина, не так ли? А потом, такие секреты долго не хранятся – слишком ходовой товар, рано или поздно кто-то откопает их…
– Об этом не знает никто, кроме нас с Шейлой и тебя… Правда, еще Виола в курсе…
– Виола? – нахмурилась Мэри.
– Почему бы нет, – пожал плечами Ирвин. – В моих глазах она выше всяких подозрений.
Скажите, пожалуйста! – мрачно подумала Мэри. Не то что я! Ей вдруг стало ясно, что она ничего не может противопоставить Ирвину, потому что никогда и ничего не будет писать о нем. Он мог играть на струнах ее души, но она не могла ответить ему тем же.
– Мэри, если тебе угодно, пиши обо мне любые гадости, но не трогай Шейлу. Слишком много людей пострадают, если правда выплывет наружу.
– Так, значит, ты допускаешь, что и в моем материале может оказаться слово правды, – усмехнулась она. – Ладно, я не буду ничего писать. А теперь верни мои ключи! – И она протянула руку.
Ирвин, поколебавшись, неохотно положил ключи ей в ладонь.
– Спасибо! – бросила она сквозь зубы и подхватила чемодан.
– Куда ты? Забастовка авиадиспетчеров еще не кончилась.
– Я еду в отель.
– К Нейлу Бонсу. Понятно…
– А хоть бы и так! – сверкнула она глазами.
Если он уверовал в ее лицемерие и продажность, пусть страдает. По крайней мере, не одна она проведет сегодня ночь без сна.
– Как ты сказал мне, Ирвин? – спросила Мэри, обернувшись. – «Если берешься играть с огнем, будь готов к тому, что можешь обжечься?» Прощай!
Глава 12
– Мэри Брэйдли, сию же минуту ко мне! – загремел из динамика голос Пола, и сотрудники редакции сочувственно проводили взглядом девушку, которая, вскочив со стула, бросилась в кабинет шефа.
Грозный тон Пола Гаррисона никого уже не удивлял. Вернувшись из отпуска, Мэри теперь постоянно выслушивала его придирки и бесконечные разносы.
Она не сомневалась, что причина этой неприязни кроется в ее категорическом отказе писать статью об Ирвине Поттере. Странно, что Пол вообще не удушил ее собственными руками. Жизнь Мэри с этого времени стала просто непереносимой: шеф поручал ей совершенно безнадежные задания, с которыми не справилась бы целая армия репортеров, а потом разносил ее в пух и прах за неспособность выполнить самое элементарное поручение.
Тщательно прикрыв за собой стеклянную дверь с табличкой «Главный редактор», дабы скандал не долетел до ушей сидящих в соседней комнате, она повернулась к шефу. Пол сидел за письменным столом, поразительно похожий на бульдога: тяжелая челюсть, маленькие, заплывшие глазки. Пена, казалось, готова вот-вот выступить у его рта…
– Твой материал о новой фабрике Нортона! – объявил он, обвиняюще тыкая толстым пальцем в текст.
– В чем проблема? – вежливо спросила Мэри, лучше всех зная, что ничего предосудительного в ее статье нет и быть не может. Она убила массу времени и сил, проверяя факты и цифры, и готова была отвечать за каждую запятую.
– Это недостаточно ударный материал!
– Вот как? Это еще почему?
– Нет занимательных деталей!
– Правильно, – терпеливо сказала Мэри. – Я же тебя предупреждала, что так и будет. Это не романтическая история из частной жизни, а материал для узкого круга специалистов.
– Только не надо во всем обвинять меня, – брезгливо скривился Пол. – Нужно уметь найти ракурс, в котором любое дерьмо смотрится конфеткой. А ты если и умела, то растеряла способность к этому. Ты не смогла написать даже об Ирвине Поттере, а уж, казалось бы, материал – лучше некуда. Что ты мне накарябала в объяснительной записке? «Ввиду отсутствия достоверной информации… Неэтично вмешиваться в личную жизнь…»
– Я писала также, что Поттер может подать против нас судебный иск, и тебе этот аргумент показался достаточно убедительным, – напомнила Мэри.
– И Нейл Бонс куда-то запропастился! А ведь обещал мне кучу фотографий, – пробурчал Пол. – Ведь только ленивый не запечатлел тебя и Поттера, целующихся в машине. Все газеты напечатали эти снимки – кроме нашей, хотя ты работаешь именно у нас. Ты ведешь себя как собака на сене – ничем не захотела помочь родной газете. Вот что меня задело больше всего!
Мэри почувствовала приступ тошноты.
– Я же все тебе объяснила, – кое-как выговорила она.
– Что толку от твоих объяснений, – уныло сказал Пол. – Такой сюжет, такая фигура – известный во всей Европе писатель, затворник и любитель женщин в одно и то же время! Он, конечно, парень не промах, достаточно взглянуть на эти фотографии…
– Какие еще фотографии?
Пол достал из ящика и бросил перед ней на стол два лоснящихся глянцем снимка. На обоих – Ирвин Поттер, выходящий из ресторана в обнимку с Виолой Дрэнкер. Женщина благоговейно смотрела на своего спутника, и на губах ее змеилась победоносная улыбка.
– Эта особа – Виола Дрэнкер – его литературный агент, – сквозь зубы процедила Мэри. – Обычное деловое свидание в ресторане.
– Откуда нам знать, деловое или нет? Ты же ничего не пожелала рассказать о своей жизни в его доме.
– Как долго ты будешь изводить меня за это, Пол? – взорвалась девушка. – Если тебе угодно, чтобы я ушла, то знай…
К счастью, в этот момент зазвонил телефон. К счастью – потому что именно сейчас Мэри меньше всего на свете могла позволить себе потерять работу.
Пол схватил трубку и принялся орать во весь голос. Мэри воспользовалась паузой и стремглав кинулась в дамскую комнату.
Через десять минут она стояла у большого зеркала, бледная как смерть и обессилевшая. Удивительно, что она осунулась и похудела. До сих пор ей казалось, что во время беременности женщины лишь набирают вес. Лицо у нее страдальчески исказилось. Всего полтора месяца минуло с того времени, как она блаженствовала в объятиях Ирвина. Шесть недель, а кажется, прошла целая вечность!
– С тобой все в порядке, дорогая? – поинтересовалась одна из сотрудниц, с интересом заглядывая в зеркало.
– Лучше некуда! – заверила Мэри, подводя губы помадой.
