Виктория Холт - Счастье и тайна
Сэр Мэтью расплылся в улыбке.
— Это тебе ради нас придется хорошенько постараться, — сказал он. — Мы так рады, так рады… Я уже сказал доктору Смиту: пусть он делает что хочет, лечит меня любыми снадобьями или заклинаниями, но я должен дожить до рождения моего внука.
— Вы уже и пол определили?
— Ну конечно, моя дорогая. Я ни капельки не сомневаюсь. Тебе на роду написано иметь сыновей.
— Хагар, дорогая, мне хочется, чтобы ты пришла посмотреть мои гобелены, — пробормотала тетя Сара. — Ты ведь придешь, правда? А я покажу тебе колыбельку. Все Рокуэллы пользовались этой колыбелью.
— За оставшиеся несколько месяцев надо будет ее отремонтировать, — практично добавила Рут. — Тетя Сара, только это Кэтрин.
— Конечно, это Кэтрин, — возмутилась тетя Сара. — Мы с ней хорошие друзья. Ей так понравились мои гобелены!
— Я думаю, ей надо отдохнуть.
— Да, мы не должны утомлять ее, — согласился сэр Мэтью.
Рут многозначительно кивнула в сторону тети Сары, и сэр Мэтью взял ее под руку.
— Когда она отдохнет, мы с ней поговорим, — сказал он. И еще раз улыбнулся мне. Он увел свою сестру.
Рут вздохнула, когда за ними закрылась дверь.
— Ты знаешь, выносить ее становится все труднее. Эти странные провалы в памяти… Иногда она может без запинки перечислить все наши дни рождения. Тем более странно, что она забывает, с кем из нас говорит.
— Наверно, к старости это бывает.
— Я надеюсь, со мной этого не будет. Есть поговорка: те, кого Бог любит, умирают молодыми. Иногда мне кажется, это правда.
Я сразу вспомнила Габриела. Был ли он любимцем богов? Вряд ли.
— Пожалуйста, не говори о смерти, — попросила я.
— Прости. Как это глупо с моей стороны. Скоро тебе принесут чай. Мне кажется, ты выпила бы чаю, правда?
— Да, он придаст мне сил.
Она подошла к вазе с цветами и стала их поправлять.
— Они мне напоминают, — начала я. Рут вопросительно посмотрела на меня, и я продолжила: — те розы, которые ты поставила в нашей комнате, когда мы приехали сюда.
— Ах, прости меня. Я не подумала об этом.
Она, наверное, решила, что теперь им надо быть осторожнее, и после этой трагедии надо быть очень тактичными, чтобы не будить лишних воспоминаний.
Служанка принесла чай. Она сделала реверанс и представилась:
— Добрый день, я — Мери-Джейн.
— Мери-Джейн будет твоей личной служанкой, — пояснила Рут. — Она будет приходить, когда ты позвонишь и колокольчик.
Я была довольна. Мери-Джейн была довольно высокой молодой женщиной со свежим лицом; было видно, что она будет честной и добросовестной. Она поняла, что я рада ей, и позволила себе тоже выразить свое удовольствие — и теперь, я думаю, у меня в доме появился друг.
Рут подошла к подносу.
— Она принесла две чашки, — заметила она.
— Ты позволишь присоединиться к тебе?
— Разумеется.
— Тогда садись, я принесу тебе чай.
Я села возле кровати: в эту минуту мне не хотелось смотреть в окно. Я все думала о Габриеле: мне пришло в голову, что если бы кто-нибудь отсюда посмотрел в окно в момент несчастного случая, то он увидел бы, как Габриел падает вниз.
Рут подала мне чашку чая, потом принесла скамейку, чтобы я поставила на нее ноги.
— Мы все будем следить за тобой, — добавила она.
Но я заметила, как холодны были ее глаза, да и дружелюбие в голосе казалось натянутым.
«Начинается! — подумала я. Стоит мне только попасть в этот дом, как меня охватывают все возрастающие сомнения. — «Мы все будем следить за тобой». — Это можно понять двояко!»
Она подошла к столу у окна, села и начала рассказывать о том, что произошло в мое отсутствие. Сэр Мэтью оправился от удара, но он уже слишком стар, чтобы такие удары проходили бесследно, и это беспокоит Деверела Смита.
— На прошлой неделе, — сказала она, — он оставался здесь на всю ночь. Он хороший врач, бескорыстно отдающий все силы пациентам. Ему в общем-то и не надо было оставаться. Но он настоял.
— Среди врачей есть очень благородные люди, — согласилась я.
— Бедный Деверел, я не думаю, что он очень счастлив в семейной жизни.
— Правда? Я почти ничего не знаю о его семье.
— Дамарис еще ребенок. А вот миссис Смит — это крест. Она считает себя инвалидом. Хотя я бы назвала ее ипохондриком. Я думаю, болезнь для нее — это способ привлечь к себе внимание.
— Она никуда не выходит?
— Редко. Считает себя тяжело больной. Мне кажется, доктор посвятил всю жизнь своей профессии из-за домашних обстоятельств. Но он просто обожает Дамарис.
— Она необычайно красива. А ее мать похожа на нее?
— Какое-то сходство есть, но Мьюриел никогда не была и наполовину так красива, как ее дочь.
— Даже если бы она была лишь на четверть так же красива — она бы уже была очень привлекательна.
— Да, согласна с тобой. Мне так жаль Дамарис. Я намеревалась устроить для нее бал — и для Люка тоже. Ho, разумеется, сейчас мы в трауре, и об этом не может быть и речи… по крайней мере, в этом году.
— Ей повезло иметь в твоем лице такого хорошего друга.
— Это нам повезло, что у нас есть такой хороший врач. Хочешь еще чаю?
— Нет, спасибо, я уже напилась.
— Я думаю, ты хочешь распаковать вещи. Может быть, прислать тебе в помощь Мери-Джейн?
Я заколебалась. Потом согласилась. Рут вышла, и вскоре появилась Мери-Джейн и еще одна служанка, которая забрала поднос с чаем, оставив нас вдвоем с Мери-Джейн.
Я наблюдала, как Мери-Джейн встала на колени возле моего дорожного сундука и стала вынимать одежду.
— Скоро мне придется покупать какую-то новую одежду, — заметила я. — Эта мне уже не подойдет.
Мери-Джейн улыбнулась.
— Да, мадам, — подтвердила она.
Она была примерно моего роста, и мне пришло в голову, что когда моя одежда будет мне мала, можно будет отдать ей что-нибудь из платьев. Так я и сделаю.
— У тебя довольный вид, Мери-Джейн.
— Это все из-за вашей новости, мадам. И еще я рада, что вы вернулись.
Сомневаться в ее искренности не приходилось, и это меня очень порадовало.
Этот дом начинал оказывать на меня странное воздействие. Я не пробыла здесь и часа, а уже искала друзей и… врагов.
— Этого еще так долго ждать, — вздохнула я.
— Да, мадам. Моя сестра тоже ждет ребенка. Он должен родиться через пять месяцев. Мы надеемся, что это будет мальчик, хотя если это будет девочка, думаю, мы тоже не очень огорчимся.
— Ты говоришь о сестре, Мэри-Джейн. Значит, у тебя есть семья?
— О да, мадам. Муж Этти работает в Келли Гранж. У них хороший дом там, на территории усадьбы. И жилье, и дрова, мадам, — все бесплатно. Это ее первый ребенок. Я, когда могу, наведываюсь к ней.
