Эммуска Орчи - Неуловимый Сапожок
Она почувствовала усталость, борьба измотала ее, сердце ее болело, страдало, ныло. И эта вроде бы легкая усталость легла свинцом на ее измученную душу. Шовелен в ее доме, требования о депортации всех французов – все это переполняло ее предчувствием, переходящим уже в уверенность, гигантской всеразрушающей катастрофы.
Ее сознание помутилось, казалось, что она уже не может ничего отчетливо различить, даже силуэт любимого мужа стал принимать странные призрачные очертания. Он стал вдруг казаться каким-то неправдоподобно высоким, а между ними расползался какой-то туман.
Ей показалось, что он говорит о чем-то, но голос его звучал так таинственно и зачарованно, что она не поверила этому. Вечерний воздух, наполненный ароматом от находящейся поблизости клумбы гелиотропов, смягчил своей сладостью ее обморок. Она закрыла глаза, почувствовав, что уже не в силах больше смотреть. И последним ее ощущением было долгое божественное объятие.
Ее высокая грациозная фигура закачалась в его руках, будто гибкая, клонимая ветром лилия. И он возблагодарил небеса, увидев ее полубесчувственное состояние, за эту добрую милость, прервавшую столь душераздирающее прощание.
Поблизости был покатый и мшистый берег, на котором находилась мраморная терраса, поросшая пышным кустарником; сплетение бледных роз создавало прекрасную кровлю. Уложив ее среди роз, сэр Перси поцеловал драгоценные уста жены, утомленные веки, ее руки, ее изящные ножки и ушел.
ГЛАВА XVI
ПАСПОРТ
Ритмичные всплески весел вывели Маргариту из состояния обморока. В одно мгновение она поднялась на ноги, слабость ее прошла, оцепенение спало с души и тела. Теперь она уже была в полном сознании. В полном сознании того, что он ушел! Что, подчинившись воле небес, поддавшись безжалостной механике ада, он уже никогда не вернется живым из Франции, а она проворонила, потеряла возможность услышать его последние обращенные к ней слова, ощутить последний прощальный поцелуй.
И, несмотря на то, что душистая ночь была такой звездной, было темно: она напрасно вглядывалась в даль, пытаясь поймать, увидеть лодку, так быстро уносившую его от нее. Она напрягала слух, отчаянно надеясь услышать хотя бы один последний желанный звук его голоса. Но все было тихо. Раздавался лишь монотонный всплеск весел, отдававшийся в ее сердце ударами колокола смерти.
По звуку она могла понять, что весел было шесть или восемь, не меньше. Шесть-восемь гребцов – это большая лодка, а значит, и очень долгое путешествие… Это не просто поездка в Лондон с целью посетить Дувр, но путь в форт Тильбюри, где в полном снаряжении готовый к отправке стоит «Полуденный сон».
Мысли медленно и трудно возвращались к ней. Боль от только что совершившегося еще стояла в груди, сдавливая унылой тяжестью ее душу. Тело ее все еще продолжало находиться в оцепенении, в то время как мозг уже начинал свою напряженную работу.
И чем упорнее она думала, тем все более и более росла в ней уверенность, что муж ее отправился именно в Тильбюри, чтобы подняться на борт своей превосходной яхты. После чего, конечно же, он сразу направится в Булонь. Дуэль будет там, Кондей ей сказала об этом… добавив, что, как ей кажется, Маргарита конечно же захочет поехать тоже.
Поехать с ним!
Боже правый! Разве это не было теперь самой здравой мыслью среди всего того хаоса, который клубился в ее уме?
Поехать с ним! О, конечно же, столько всего говорит о том, что нужно немедленно отправляться за ним! Судьба, природа, сам Бог никогда не простят ей, что она разделена теперь с мужем, теперь, когда его жизнь даже не просто в опасности, но обречена… Самое драгоценное уходит из этого мира.
Перси находится на пути в Булонь… Она тоже должна выехать. На почтовых до Дувра, там она сможет взять судно. Завтра же с приливом отправится и доберется до французского берега одновременно с «Полуденным сном». В Булони ей не составит труда найти мужа, в этом можно не сомневаться. Она, словно пес, пойдет по следам Шовелена, выведает его планы, его приказы войскам и шпионам… О, уж его-то она найдет.
Перед ней с полной ясностью всплыло воспоминание о ее путешествии в Кале вместе с Эндрью Фоулксом; о, это было ровно год назад! Судьба тогда была благосклонна к ней; ведь она смогла помочь мужу хотя бы тем, что отвлекла на себя внимание Шовелена. Небесам известно, как мала теперь ее надежда оказаться полезной. Ее изболевшаяся душа на этот раз чувствовала, что судьба будет сильнее; слишком часто он рисковал, и теперь ему выпадает смерть.
Вдруг она ощутила острый край бумаги в вырезе своего платья – это то, что оставила ей Дезире Кондей. Тогда она почти машинально подобрала этот листок, едва ли соображая, что делает. Но теперь (неважно, чем руководствовалась Кондей в своем поступке) Маргарита поблагодарила ее в душе. Женщине, которая ее обманула, она обязана последним счастьем всей своей жизни.
Решение более не могло измениться. Перси не мог взять ее с собой, это противоречило бы всякому здравому смыслу. Ей даже в голову не могло прийти подобное. Но в то же время она не могла ни единого мгновения оставаться здесь, – ведь ловушка, расставленная Шовеленом для Сапожка Принцессы, вот-вот захлопнется и отнимет у нее любимого человека. Она сойдет с ума, оставшись. И поскольку теперь уже нет никакой надежды на спасение Перси, то при встрече его лицом к лицу с жестоким врагом она ничем не сможет ему помешать. Да и, кроме того, она теперь знает достаточно всяких уверток и ухищрений, чтобы избежать шовеленовского внимания до тех пор, пока не понадобится Перси.
Нет, помехой она не может быть. В кармане у нее лежит паспорт, совершенно исправный, никто не станет ей препятствовать, и она сможет свободно идти куда хочет. В конюшне достаточно резвых лошадей, а преданные слуги устроят ее отъезд быстро и незаметно. Более того, в подобных случаях то, что могут подумать или сказать другие, выглядит совершенно ничтожным. А дворня в поместье Блейкни и вообще была уже приучена к неожиданным выездам хозяина и к его отсутствию в течение многих дней в связи с какой-нибудь охотой или всяческими спортивными экспедициями; никто никогда не сопровождал его, за исключением Бениона, его любимого слуги. Так что и в этот раз все произошло без каких-либо комментариев! Да и вообще, пусть каждый думает все что хочет по поводу ее неожиданного желания посетить Дувр, это даже не удивит никого, об этом она совершенно не беспокоилась. Обогнув дом, она подошла к находившимся за домом конюшням. Несколько слуг еще не успели лечь. Она отдала им все необходимые распоряжения о карете и лошадях, после чего вновь направилась к дому.
