Патриция Грассо - Фиалки на снегу
Изабель вовсе не хотелось никуда идти с Николасом, однако желание узнать новости о брате пересилило неприязнь.
— Вы уверены, что уходить вдвоем — пристойно? — озабоченно спросила Изабель.
Николас ободряюще улыбнулся ей:
— Уверяю вас, в саду мы будем не одни…
Когда они вышли в сад и глаза Изабель привыкли к сумраку, она несколько успокоилась. Хотя уже почти стемнело и в нескольких футах уже ничего нельзя было разглядеть, Изабель все же заметила какую-то парочку, стоявшую у лестницы, ведущей на улицу, и решила, что находится в полной безопасности. Николас увел ее по другую сторону от лестницы, а когда они дошли до стены, отделяющей сад Дебре от соседнего дома, улыбнулся Изабель. И снова девушке невольно подумалось, что так мог бы улыбаться хорек или хищная ласка.
— Ну, так какие же новости вы получили от Майлза? — нетерпеливо спросила она.
Внезапно Николас крепко схватил ее за плечи и притянул к себе. Потрясенная Изабель только и успела подумать — и совершенно не к месту, — что он много сильнее, чем казался ей.
— Изабель, я тебя обожаю, — прошептал Николас и потянулся к ее губам.
— Отпусти меня, идиот! — крикнула Изабель, пытаясь вырваться.
— Я люблю тебя, — проговорил он, крепче сжимая ее плечи, — я хочу, чтобы ты…
— Леди сказала «отпусти», так выполни ее желание, — вдруг произнес голос из тьмы.
Николас разжал руки, и Изабель стремительно отскочила от него; развернувшись, она обнаружила, что ее спасителем оказался Уильям Гримсби.
— Господь вас простит, Николас, — промолвила Изабель, стараясь держаться ближе к своему спасителю. — Уильям, я хотела бы немедленно вернуться в дом.
Изабель и Уильям уже поднялись по лестнице к дому, когда столкнулись лицом к лицу с Джоном Сен-Жерменом. Гнев, исказивший лицо ее опекуна, напугал Изабель, и она немедленно попыталась объяснить случившееся:
— Николас выманил меня в сад под вымышленным предлогом, а Уильям спас от его домогательств…
Джон перевел мрачный взгляд с нее на Гримсби. Уильям коротко кивнул и, проскользнув мимо них, исчез в доме.
— Если вы когда-либо еще попытаетесь поставить мою подопечную в компрометирующее положение, — взглянув на де Джуэла, пообещал Джон, — я с удовольствием положу конец вашей злосчастной жизни. Надеюсь, вы поняли меня?
Барон Редесдейл судорожно закивал и едва ли не бегом удалился в сторону дома.
— Меня поражает ваша глупость, — резко обернувшись к Изабель, продолжил Джон. — Как вы могли выйти в сад с мужчиной? Ваша репутация может быть запятнана, и вам не останется иного выхода, кроме как выйти замуж за этого человека.
Ничего не ответив, Изабель сделала шаг по направлению к дому, но Джон удержал ее, заставив снова повернуться к нему лицом.
— Извольте слушать, когда я с вами говорю! — прорычал он.
— Вы не говорите со мной, вы отчитываете меня, ваша светлость, — заявила девушка. — Я должна немедленно вернуться назад, иначе я запятнаю свою репутацию, и мне придется пойти с вами к алтарю. А это, смею вас уверить, для меня хуже смерти.
— Вам не идет сарказм, — оборвал ее Джон.
— Как и вам — ваша грубость.
Казалось, эти слова мгновенно охладили его гнев.
— Вы правы, — немало изумив Изабель, согласился Джон. — Я просто хотел предупредить вас о том, сколь опасными и коварными существами могут быть мужчины.
— Вы были грубы с графом Рэйпеном, — проговорила Изабель. — Вы даже не поблагодарили его за то, что он пришел мне на помощь.
— А почему я должен его благодарить? — проворчал Джон, но губы его тронула улыбка. — Он посягнул на мои обязанности.
— Ваша светлость, вы неисправимы.
— Послушайте меня, Изабель, — снова заговорил Джон. — Гримсби ненавидит меня и, если это будет ему нужно, беззастенчиво использует вас в своих целях…
— Не могу в это поверить, — передернула плечами Изабель. — Почему вы так не любите друг друга?
Джон отвел взгляд:
— Гримсби пытается разорить меня.
Изабель не отводила взгляда от его лица. Она чувствовала, что он что-то скрывает от нее.
— Подумайте о замужестве и выберите одного из ваших ухажеров, — резко сказал Джон. И снова он ощутил раздражение при мысли о том, что Изабель выйдет замуж за кого-то из молодых хлыщей, танцевавших сейчас в бальном зале. — Я хочу, чтобы вы как можно скорее исчезли из моей жизни, — прибавил он. — Я устал от своих обязанностей опекуна, пусть о вас заботится супруг.
— Да кто, черт побери, просил вас заботиться обо мне? — Изабель оскорбили и слова, и тон, которым они были произнесены. Менее всего ей хотелось быть обузой для кого бы то ни было… в особенности для герцога.
— Ваш брат, — ответил Джон, стараясь взять себя в руки. — Послушайте меня, Изабель. Мне очень жаль, что…
— У меня разболелась голова, — объявила Изабель, прервав его извинения. — Я возвращаюсь в Монтгомери-хауз.
— Я прикажу Галлахеру отвезти вас домой, — предлагая ей руку, сказал Джон.
Изабель посмотрела на его протянутую руку, потом, вскинув голову, решительно зашагала к дому мимо него. Она решила не прощать герцога до тех пор, пока он не исправится, и дала себе клятву не появляться в свете до тех пор, пока не объявится Гизела.
8
В животе у Изабель настойчиво урчало: последний раз она ела вчера вечером. Господи, как же она проголодалась!..
Она оглядела себя в зеркале, которое стояло в углу комнаты и было похоже на картину в богатой раме. Размышляя о событиях предыдущего вечера, Изабелъ задумчиво разглаживала складки на утреннем платье из белого муслина, потом повернулась к дверям, намереваясь выйти из комнаты.
— Боже праведный! — воскликнула она, с удивлением увидев Гизелу, сидевшую в кресле у камина. — Где ты была всю эту неделю?
— Там, здесь… повсюду, — ответила она, неопределенно махнув рукой. — Ты беспокоилась обо мне?
— Мне тебя недоставало, — призналась Изабель, подходя к камину и устраиваясь в соседнем кресле.
— Благодарю тебя, дитя мое.
— Мне нужен был твой совет.
— В таком случае мне жаль, что я отсутствовала так долго, — ответила Гизела.
— Но почему ты так долго не появлялась? — спросила Изабель. — Может, ты защищаешь и опекаешь еще кого-нибудь?
— Нет, дитя. У каждого человека свой ангел-хранитель, — ответила Изабель. — И какой же тебе был нужен совет?
— Герцог Эйвон видел тебя в саду. — Девушка понизила голос до шепота.
— Да, я знаю.
— Но как это может быть? Ведь раньше ты была невидима!
Гизела пожала плечами:
— У его светлости большое сердце…
— У его светлости вовсе нет сердца!
— Как ты заблуждаешься, дитя мое, — проговорила Гизела. — Просто Джон Сен-Жермен оберегает свое сердце от новых ран.
