Дениза Иган - Грешная женщина
– О! – произнесла Морган, осторожно подняла коробку и потрясла около уха.
– Открой, – велел Уорд. Предвкушение ее восторга согревало его, словно теплый, спокойный огонь.
– Не торопись! – воскликнула Морган и широко улыбнулась. – Честное слово, капитан, ты понятия не имеешь, как можно продлить счастливое мгновение.
Он вскинул бровь.
– С тобой, мадам любовница, я пытаюсь делать это при каждой возможности.
Ее глаза заблестели.
– И у тебя это хорошо получается. Ладно, я открываю, – сказала она и приподняла крышку. – О нет! Она снова закрылась!
– Женщина, ты и святого выведешь из себя!
– Хорошо, я попробую еще раз. Нет! Она снова закрылась, капитан. – Морган взглянула на Уорда. – Там, внутри, сидит маленький тролль. Он удерживает крышку всякий раз, когда я пыта…
– Ладно, мадам любовница. Дай мне ее сюда, я сам открою.
– Нет! – выкрикнула она, когда Уорд взял коробку с ее колен. Оттолкнув ее руки, он открыл коробку.
Глаза Морган расширились, а сердце подскочило. Там, на подкладке из синего атласа, сверкая в желтом свете лампы, лежало бриллиантовое ожерелье, сделанное в виде водопада, – она часто поддразнивала Уорда, говоря, что хочет такое. «Господи, – подумала Морган. – Бриллианты не могут быть настоящими!»
– Тебе нравится? – спросил Уорд. – Ну давай надень его.
– Боюсь.
– Оно не кусается, – сказал Уорд и потянулся вперед, чтобы вытащить ожерелье из коробки. Сверкающие камни отбрасывали радужные отблески на стены и потолок. – Повернись, я застегну.
– Нет. Если я его надену, то не смогу любоваться, – ответила Морган, дрожащими пальцами взяла ожерелье и подняла его к свету. В каждом камне блестела радуга. – О, Уорд, оно прелестно! – Морган подняла глаза, наполнившиеся слезами. Она знала, что небезразлична капитану, но наверняка не настолько, чтобы дарить ей бриллианты. – Я не могу это принять.
– Конечно, можешь.
– Но, Уорд, ты не можешь позволить себе такие расходы!
– Морган, – произнес он, забрав у нее ожерелье. Потом наклонился и застегнул его у нее на шее. Ожерелье холодило горло. Морган провела пальцами по гладким камням, по грубоватой оправе… – Ты уже должна была догадаться, что я не просто морской капитан. – Она нахмурилась. Уорд сел и взял ее руки в свои теплые ладони. – Если бы это был мой единственный источник дохода, я бы не сумел провести с тобой этот последний месяц.
– Я полагала, что ты просто отдыхаешь между рейсами…
– Но не четыре недели подряд, милая. Я оставил капитанство после того плавания, с тобой.
«Больше не капитан? – похолодев, думала Морган. – Так что он занял у кого-то денег?»
– Я не понимаю. Откуда у тебя такое богатство?
Его губы дернулись.
– Я владелец «Морской цыганки», моя дорогая, и еще нескольких пароходов.
Владелец пароходов. Владелец пароходов?
– Я не очень разбираюсь в деловых вопросах, Уорд. Разве можно заработать много денег, владея пароходами? Столько, чтобы покупать… бриллианты?
Он задумчиво посмотрел на нее, словно решая, как лучше ответить на этот вопрос, и через несколько мгновений сказал:
– Во время плавания многое может пойти не так, и корабли в море часто исчезают. Однако за годовое плавание парохода можно оплатить этот дом. Несколько таких плаваний – и можно купить еще корабль.
– Еще корабль? – ошеломленно спросила она. – Так ты именно это и сделал, да?
– Да, но в последнее время торговля с Сан-Франциско пришла в упадок; а вместе с ней и доходы. Я перестал покупать новые суда.
– И тратишь свои доходы? На меня… Уорд, я не могу позволить…
– Я вложил деньги в железные дороги, земли, банковское дело.
«Несколько кораблей? – думала она. – Четыре? Пять?»
– И много было хороших плаваний? Снова колебания.
– Я везучий.
– Или осторожный, – сказала она, поскольку Уорд был осторожен во всем. Заработать такое состояние при помощи нескольких судов… – Ты очень богатый, да?
Губы снова дернулись.
– Я знаю многих, кто гораздо богаче.
– Многих? – с огорченной улыбкой спросила Морган.
– Нескольких, – ответил он. – Теперь ты перестанешь беспокоиться из-за моей привычки тратить деньги? Чтобы мы оказались на улице, потребуется очень жестокий поворот судьбы.
– Более жестокий, чем покупка драгоценностей для любовницы, – согласилась Морган. Потом, не в силах справиться с весельем, прорывавшимся сквозь тревогу, она склонила голову набок и посмотрела на Уорда: – Нужно было попросить еще и серьги!
– Ни за что! Разве ты меня не слышала? Все деньги вложены в железную дорогу и земли!
– Ты меня обманываешь! У тебя полно наличных, и теперь я хочу серьги! А еще сапфиры и рубины! – засмеялась она. – И еще эта поездка – куда мы отправимся в первую очередь? Ты уже все продумал? О, – снова засмеялась Морган, – конечно же, продумал! Ты ничего не делаешь без плана.
– За исключением того, что связался с одной бесстыдной любовницей, в душе которой нет и следа благопристойности. Что до моего плана, я думал, первую ночь мы проведем в Салеме.
– О! – воскликнула Морган. – В городе ведьм?
– В городе ведьм. Потом ночь в Глостере, пару ночей в Портсмуте, одну в Ньюберипорте – и назад, домой.
– Словно смерч. А что можно посмотреть во всех этих городах?
– Океан, – негромко ответил Уорд. Он наклонился вперед и прежде, чем прильнуть к ее губам, шепнул: – И тебя, моя любовница. Каждый день, целыми днями.
Глава 9
Морган облокотилась на парапет дока и поплотнее завернулась в плащ – с океана дул холодный ветер. Уорд объяснял ей назначение парусов на строящемся судне. Сквозь серые и белые облака прорывались солнечные лучи и плясали на серо-зеленой воде ньюберипортской верфи.
– Должно быть, я до смерти утомил тебя, – уныло закончил Уорд.
Она покачала головой:
– Вовсе нет. Мне никогда и в голову не приходило, как много должен знать капитан.
– Знания – это не самое сложное. Гораздо сложнее руководить людьми, понимать, когда можно заставлять их, а когда нельзя. Сложно разбираться в капризах океана, читать знаки о смене погоды. А поднимать и опускать паруса сравнительно легко.
Уорд критическим взглядом смотрел на судно. Морган всматривалась в его лицо.
– Этот корабль будет красавцем, – произнес Уорд. – Не совсем по стандартам Маккея, но очень близко к тому.
Когда Барт говорил о море, у него было похожее выражение лица, но там речь шла скорее о возбуждении. Чувство Уорда значительно глубже и сильнее.
– Кто такой Маккей?
– Дональд Маккей из Чарльстона. Лучший в мире строитель клиперов. Однажды я попытался нанять его, но цена оказалась слишком высокой.
