Моника Бернс - Страсть куртизанки
— Неприятный человек, — сказал Кассел с отвращением. — Он никогда не нравился мне.
— Да, довольно гадкий парень. — Ротшильд посмотрел на Гаррика и кивнул ему.
— Кажется, мы все трое пришли к согласию, — заключил Гаррик и взглянул на свой коньяк на столе.
Сейчас ему еще больше захотелось напиться, чтобы заглушить мысли о том, что ждет его впереди. В данный момент он походил на владельца дома, который видит приближение урагана, но не может уберечь от разрушения то, что построил.
Услышав покашливание Ротшильда, Гаррик поднял голову и встретился с ним взглядом. В глазах барона не было порицания, только любопытство, но Гаррик не хотел удовлетворять его. Спиртное оказывало свое действие, и он тяжело вздохнул, вспомнив, что не выразил свою признательность Ротшильду за его вмешательство.
— Я очень благодарен вам за оказанную помощь, сэр. Не знаю уж, что бы я предпринял против Уикома и его спутников.
— Не стоит благодарности. Кассел и я всегда недолюбливали этого человека.
— Теперь вы заимели смертельного врага, — тихо заметил Кассел.
Гаррик пожал плечами.
— Между мной и Уикомом всегда были натянутые отношения еще со школьных дней, но он больше грозит, чем действует.
— Опасаться следует не его, а Тремейна, — сказал Ротшильд и кивнул в сторону Кассела. — Я провожу вас вместе с ним.
— Благодарю вас, — сказал Гаррик, затем откашлялся и вновь бросил взгляд на бутылку, прежде чем поднял голову и посмотрел на обоих мужчин. — Думаю, я найду дорогу домой.
— Разумеется, — сказал Ротшильд с одобрительной улыбкой. — Кстати, почему бы вам не присоединиться ко мне и баронессе за обедом, который мы устраиваем в честь его королевского высочества в следующем месяце?
Удивленный неожиданным приглашением, Гаррик не знал, что ответить. В обществе любой мужчина был бы счастлив, если бы Ротшильд оказал ему такую честь. Он молча кивнул в знак согласия. Барон дружески улыбнулся и протянул Гаррику руку. Тот с удовольствием пожал ее. Ротшильд повернулся, чтобы уйти вместе с Касселом, вдруг задержался и обратился к Гаррику.
— И приведите с собой прекрасную леди Этвуд. Моя жена испытывает к ней теплые чувства. Баронесса участвует вместе с ней в работе благотворительного совета.
Когда Ротшильд и Кассел ушли, Гаррик еще долго смотрел им вслед. Барон сказал, чтобы он привел с собой леди Этвуд. Гаррик прорычал что-то от досады. Осуществить пожелание Ротшильда не было никаких шансов. Он унизил эту женщину, и теперь она не позволит ему даже приблизиться к ней.
— Проклятие, — произнес он себе под нос.
Резко повернувшись, он направился к выходу из клуба. Джаспер ждал его у фаэтона на противоположной стороне улицы. Ухватившись за ручку кареты, Гаррик заколебался.
Мысль о возвращении домой в Чиддингстон-плейс не привлекала его. Лили и Грейс начнут интересоваться его личной жизнью, а ему вовсе не нравилось это. Если он вернется домой рано, они воспользуются этим, чтобы продолжить поиски подходящей ему жены. Он на мгновение закрыл глаза. Есть только одно место, куда следует отправиться сейчас, — это Сеймур-сквер. Хотя Мэри и Дэви уехали, там он чувствовал себя как дома.
Менее чем через четверть часа фаэтон остановился у знакомого крыльца, и Гаррик, воспользовавшись своим ключом, вошел в дом. Закрыв за собой дверь, он повернулся и увидел Карстэрса, появившегося из задней части помещения с обеспокоенным выражением лица.
— Милорд, я вижу, вы получили мою записку.
— Записку?
— Да, сэр. Я послал ее в Чиддингстон-плейс. Я думал, что ваше прибытие… — Карстэрс нахмурился, поняв, что Гаррик не получал его послания. — Боюсь, у нас проблема.
— Какая проблема?
— Речь идет об Уилли, милорд. Он привел домой беспризорника.
— Он не беспризорник, милорд.
Эти дерзкие слова заставили Гаррика слегка повернуться, и он увидел Уилли, выходившего из заднего холла с маленьким мальчиком. Этот молодой лакей появился у дверей приюта Кэринг-Хартс однажды утром более года назад и попросил еду, готовый выполнять любую работу.
Уилли выглядел тогда крайне истощенным, и для такого мальчика трудно было найти подходящую работу, поэтому Гаррик привел его в дом на Сеймур-сквер и нанял в качестве лакея. Со временем парень превзошел все ожидания Карстэрса, который был чрезвычайно требовательным наставником. Однако в данный момент дворецкий был явно недоволен молодым лакеем, который подрос и заметно окреп. Потерев затылок, Гаррик тяжело вздохнул.
— Карстэрс, принесите стакан виски. Уилли и ты, юный друг, идите за мной. Войдя в гостиную, он смутно почувствовал какой-то диссонанс в окружающей атмосфере. Внезапно он понял, в чем дело. Он никогда прежде не обращал внимания на то, как Мэри декорировал комнату. Это помещение отличалось от гостиной Рут как ночь ото дня.
Здесь все выглядело холодным и степенным, тогда как домашняя обстановка Рут отличалась теплом, и ему захотелось сейчас оказаться там. Гаррик подавил стон, вспомнив Рут и то, как оставил ее. Он резко опустился в кресло и махнул рукой в сторону лакея.
— Объясни.
— Это Сэмюел, милорд. Я сказал, что, кроме вас, никто не поможет ему. — Уилли распрямился во весь рост.
— Почему ты решил, что я могу помочь твоему другу? — Гаррик перевел взгляд на мальчика, стоящего рядом с лакеем.
— Потому что вы помогли мне, милорд.
Неподдельное благоговение в голосе Уилли заставило Гаррика поморщиться. Если бы лакей стал свидетелем того, как он обошелся с леди Этвуд, то понял бы, что не стоит преклоняться перед ним. Он не такой, каким его воображал этот парень. Его взгляд устремился на Сэмюела.
Мальчику было не более десяти или одиннадцати лет. Высокий, сухопарый, с рассеченной губой, он выглядел так, как будто кто-то жестоко избил его несколько дней назад. Гаррик сжал челюсти от гнева и, увидев выражение безнадежности в глазах мальчика, разозлился еще больше. Он презирал тех, кто позволял себе бить ребенка. Кто бы это ни был, он заслуживал сурового наказания. В комнату вошел Карстэрс и подал Гаррику виски. Тот сделал большой глоток и поставил стакан на столик рядом с креслом. Снова взглянув на мальчика, он нахмурился.
— Ты можешь рассказать о себе, Сэмюел?
— Конечно, милорд. — В ответе мальчика прозвучала напускная храбрость, хотя он жался к Уилли.
— Где твои родители?
— Моя мама умерла, а кто мой отец, я не знаю, милорд. — Мальчик уверенно встретил взгляд Гаррика, однако не смог полностью скрыть своего опасения. — Остались только я и Люси.
— Люси? — Гаррик перевел взгляд на Уилли, на лице которого внезапно отразилась досада.
— Это моя младшая сестра, милорд. У нас больше никого нет, и я забочусь о ней как могу.
По голосу мальчика чувствовалось, что он готов всячески защищать сестренку, и Гаррик тотчас вспомнил, что в юные годы ему тоже пришлось столкнуться с серьезными трудностями. Жизнь на улице была тяжела для мальчиков, а для девочек это был почти смертный приговор.
— Где она сейчас? — спросил Гаррик твердым голосом. При этом Карстэрс, наблюдавший за сценой, тихо кашлянул.
— Она с поварихой, милорд.
Гаррик резко взглянул на дворецкого, затем закрыл глаза, пытаясь прояснить затуманенную голову. Черт побери, у этого мальчика к тому же есть сестра. Прижав пальцы одной руки к виску, другой рукой он взял стакан и допил то, что осталось. Затем, не глядя, протянул стакан Карстэрсу, давая понять, что требуется еще. Боже, этот ужасный вечер, вероятно, никогда не кончится. Он снова посмотрел на Сэмюела и нахмурился.
— Кто тебя избил?
Мальчик вздрогнул и робко посмотрел на Уилли. Лакей ободряюще кивнул.
— Все в порядке, Сэмюел. Его светлость поможет тебе. Можешь доверять ему.
Убежденность в голосе лакея покоробила Гаррика. Рут могла бы просветить этого молодого человека, можно ли доверять ему. Он снова вспомнил унижение, которому подверг эту женщину.
Гаррик вопросительно приподнял бровь в ожидании ответа Сэмюела.
— Его имя Биллингс, милорд. Он сказал, что даст мне еду и место для ночлега, если я буду работать на него.
— Какую работу он предложил?
— Он сказал, что ему нужен человек, который умеет быстро бегать и доставлять сообщения.
— А почему он избил тебя?
— Потому что последний человек, которому я доставил письмо, отказался платить. Он сказал, что я опоздал, а сообщение, полученное с опозданием, бесполезно для него.
Гаррик стиснул челюсти. Его дядя редко занимался рукоприкладством, однако издевательства Бересфорда над ним, его сестрами и братом были так же недопустимы, как и страдания Сэмюела от рук Биллингса. И в том и в другом случае это было жестокое обращение с детьми. Поэтому Гаррик помогал тем, кто не мог помочь себе сам.
Глядя на Сэмюела, он вспомнил, каково чувствовать себя одиноким в этом жестоком мире без поддержки. Он глубоко вздохнул. Несмотря на разницу в их социальном положении, между ним и Сэмюелом было определенное сходство. Будь он проклят, если позволит Биллингсу еще раз прикоснуться к пареньку. Он подумал, что мальчик мог бы помогать Джасперу в конюшне какое-то время. Ничего другого Гаррик не мог предложить. Он встретил настороженный взгляд мальчика.
