Розанна Битнер - Нежное предательство
Мама умерла. Ее смерть казалась нереальной. Неужели Энни Джеффриз нет в живых? Почему смерть забирает в первую очередь таких людей, как она, – добрых, отзывчивых, живущих не для себя, а для близких. Почему так долго живут люди, подобные Каю Джордану и прочим ублюдкам, с какими ему приходится сталкиваться по службе? Кое-кто из состоятельных людей, чьи интересы ему приходилось представлять, готовы оставить без средств существования престарелых родителей, лишь бы поправить пошатнувшееся финансовое положение. И эти люди живут, а его мать умерла. Ли достал из кармана платок, вытер лицо.
– Извини, я не хотел при тебе плакать.
Одри тоже вытирала слезы.
– Для чего же тогда друзья, если от них нужно скрывать горе?
– Да, для чего? – Ли старался сдерживаться. Одри молча ждала, а потом напомнила:
– Ты сказал, что нужна моя помощь.
– Да, – вздохнул Ли. – Скажи, сможешь ли ты спеть на похоронах? Мама очень любила два церковных песнопения: «В сладостном прощании» и «Ожидание меня». Не сможешь ли ты оказать нам честь? Или тебе будет трудно?
Одри растерянно смотрела на Ли, прижав ладони к сердцу. Наконец-то он обратился именно к ней. Как она любит его.
– Мне бы очень хотелось спеть что-нибудь для Энни. Но что думают по этому поводу твой отец и брат? Может быть, они предпочтут кого-нибудь другого?
– Они знают, что мама никого, кроме тебя, не хотела бы… Она так гордилась тобой, Одри. Ей нравилось заниматься с тобой. Вероятно, во всем штате Коннектикут не найдется никого, кто пел бы так, как ты. Несправедливо просить кого-то другого, – Ли внимательно смотрел на Одри, сожалея, что между ними ничего не может быть. – Миссис Хартмен из нашей церкви неплохо аккомпанирует на фортепьяно, конечно, не так, как сыграла бы мама… Похороны будут протестантскими. Надеюсь, это не составит большой трудности для тебя. У тебя ирландское происхождение. Ты ведь католичка?
– Да. Но в такой ситуации это не имеет большого значения. У нас на плантации есть небольшая часовня. Ближайшая католическая церковь находится в Батон-Руже. Но мы редко ее посещаем. Плантация – это своего рода независимая община. Мы редко покидаем ее пределы. Только иногда навещаем в Батон-Руже тетю и кузину. Мы…
Внезапно Одри замолчала, поймав себя на том, что снова увлеклась и разболталась о Бреннен-Мэнор. Она поняла по выражению глаз Ли, что снова напоминает ему о причинах, учитывая которые они никогда не смогут быть вместе. Одри поняла, о чем бы они ни говорили, она все время переводит разговор на свой дом. Внезапно она подумала о том, что Ли – протестант. Все Джеффризы верные, стойкие протестанты. Она достаточно общалась с Энни Джеффриз и знала, что женщина добра и терпима во всем, кроме религии. Энни строго осуждала католичество. У Одри и Ли, действительно, не было ничего общего, за исключением одного – любви. Но для благополучного сосуществования нужны еще какие-либо точки соприкосновения. У них не было таких точек.
– Похороны состоятся завтра в час дня, – сказал Ли, немного помолчав. – Тебе знакомы песнопения, о которых я говорил?
– Я слышала их несколько раз. Мне нужны тексты, чтобы я могла выучить слова.
– Возьмем тексты в церкви, – Ли сжал руку Одри. – Я так благодарен тебе. Знаю, что тебе будет нелегко завтра…
Девушка печально улыбнулась.
– Я начинаю понимать, что в жизни нет ничего легкого. Мне будет не трудно петь, потому что я стану думать о миссис Джеффриз. И представлять, что это она играет на пианино. Постараюсь исполнить гимны как можно лучше.
Ли наклонился и нежно поцеловал Одри в лоб. Девушка растерялась и удивилась. Ли отступил назад, внимательно и пристально оглядел ее. Вероятно, вспомнил тот вечер, когда целовал ее на пляже. Воспоминания о его поцелуях и прикосновениях вызвали дрожь в теле девушки, кровь прилила к щекам.
– Мне о многом нужно будет побеспокоиться после похорон, – сказал Ли, крепко сжимая ее ладонь, – всякие семейные дела… Сомневаюсь, что у нас будет возможность побеседовать еще раз наедине. Карл сказал, что мистер Бреннен уже в пути. Скоро ты уедешь.
Одри кивнула, не в силах говорить.
«Я не хочупокидать тебя, Ли. Если бы ты мог поехать со мной», – грустно подумала она. Ли закрыл глаза и глубоко вздохнул.
– Мама всегда была нашей опорой. Она удерживала нас вместе.
– Я знаю, – Одри крепко сжала руку Ли. – Мэпл-Шедоуз станет без нее совершенно другим.
– Да, я согласен, – ответил Ли шепотом и отвернулся. – Я должен пойти вниз.
И, прежде чем Одри смогла сказать что-нибудь, быстро вышел из комнаты. Оцепенев, Одри смотрела на закрытую дверь. Ее обуревало слишком много чувств. Но она сдерживалась изо всех сил. Теперь им предстоит пережить еще одно прощание. Однако она не успела пока пережить первого.
Глава 7
Одри открыла балконную дверь, зябко поежилась и потерла руки. С океана дул прохладный ветер. На похоронах говорили, что в воздухе чувствуется дыхание зимы. Листья кленов пожелтели и падали на землю. Похолодание, непогода окрасили похороны особенно печальными красками. Жизнь покинула Энни Джеффриз. Жизнь покидала Мэпл-Шедоуз. Скоро, совсем скоро станут безжизненными деревья, кустарники, в доме поселится глухая тишина. Зима придет не только на землю, но и в сердца тех, кто любил Энни.
Одри понимала, что нужно закрыть дверь. Но на берегу шумели волны, прохладный ветер помогал ощущать себя живой. Именно сейчас жизнь казалась девушке такой ценной. Как быстро человек может умереть! Одри никак не могла забыть выражение глаз Энни, когда женщина беспомощно цеплялась за ее руку в последние мгновения, как упала и умерла. Одри никак не могла избавиться от мучивших ее кошмаров.
Она и сегодня попыталась уснуть пораньше. Но снова приснилась Энни, повисшая над бездной. Сегодня был необычайно длинный, утомительный день. На похороны Энни Джеффриз собралось много людей. Они заполнили дом, веранду и лужайку перед крыльцом. Несмотря на то, что погода была прохладная, окна и двери были распахнуты настежь. Все могли услышать церковные песнопения, которые когда-то любила Энни. Одри надеялась, что Ли остался доволен ею. Девушка исполнила песнопения с таким подъемом, с каким не пела никогда раньше. Она молила Бога, чтобы он дал силы с достоинством пережить все. Старалась не смотреть на Ли, чтобы не видеть выражения одиночества в глазах молодого человека. Не могла она спокойно смотреть на Джоя. Мальчик выглядел таким беззащитным, таким испуганным. Но тяжелее всего девушке было осознавать, что рядом стоит гроб с телом Энни Джеффриз.
Одри услышала шаги. Кто-то шел по балкону. И очень удивилась, когда в прямоугольнике освещенного пространства возникла высокая фигура. Ли остановился напротив открытой двери. Он сильно похудел, глаза ввалились и ничего не выражали. Несмотря на то, что было довольно прохладно, Ли разгуливал без рубашки и без ботинок. На обнаженной груди темнел треугольник вьющихся волос. Одри слегка смутилась. Ей хотелось жадно смотреть на сильные мускулистые руки, широкую грудь, но она не могла.
