Бертрис Смолл - Франческа, строптивая невеста
– Я не успокоюсь, пока не получу более широких познаний, – возразила Франческа и пустила коня легким галопом.
Рафаэлло представил очередь из дюжины молодых людей, готовых поцеловать Франческу, рассмеялся и поскакал вдогонку.
В замок они вернулись под вечер, голодные и изрядно уставшие. Когда наступил час обеда, Аселин дю Барри в большой зал не вышла. Теперь угощение оказалось значительно проще, чем накануне, во время парадного застолья: вареная форель на листьях салата, фаршированный фруктами жареный каплун, тушеные овощи, хлеб, масло, сыр и огромное блюдо со свежими фруктами – яблоками, грушами, виноградом, ломтиками сочной дыни. Аппетит разыгрался даже у Луизы. Темное вино оказалось душистым и сладким.
Вечер все провели в зале, с удовольствием танцуя простые деревенские танцы, а уже следующим утром Франческа и Рафаэлло пожелали друзьям счастливого пути: Валиант и Луиза отправились в Геную в сопровождении охранников с гербом Пьетро д’Анджело на плащах. Воины Медичи выехали раньше, еще на рассвете.
Дамы сердечно обнялись на прощание, а мужчины обменялись крепким рукопожатием.
– Желаю удачи, – сказал Валиант.
– Зачем мне удача? – рассмеялся Рафаэлло. – У меня же есть невеста!
– Точно! – с усмешкой согласился Валиант. – Вот только мне будет значительно проще добиться от герцога Генуя согласия на свадьбу, чем тебе уговорить прекрасную Франческу тихо и мирно пойти к алтарю.
Рафаэлло перестал смеяться и серьезно посмотрел на друга.
– Возможно, ты и прав. Но ведь тебе отлично известно, что я никогда не сдаюсь и не отступаю.
– Именно поэтому я и желаю тебе удачи, – повторил Валиант. – А мы постараемся вернуться как можно скорее. – С этими словами он сел на своего мощного жеребца.
Последней из гостей уезжала Аселин дю Барри. Герцог провожал ее лично и настоял, чтобы Рафаэлло и Франческа также пожелали оскорбленной мадемуазель счастливого пути.
– Но нужно ли мне это делать? – усомнилась Франческа. – Не подействует ли на нее мое присутствие как соль на рану? Не хочется быть жестокой.
– Она не примет решения моего сына до тех пор, пока не увидит, что ничего изменить уже нельзя, – возразил герцог Тит. – Поэтому наше совместное прощание окажется весьма кстати.
В глубине души Франческа не согласилась, потому что понимала: если бы она имела виды на Рафаэлло, а он выбрал другую, видеть соперницу рядом с женихом было бы больно и обидно. К тому же поражение ясно показало Аселин, что далеко не все в ней безупречно, а ведь она считала себя куда выше и побочной дочери генуэзского герцога, и дочери флорентийского торговца шелком.
– Хорошо, синьор, – покорно согласилась Франческа.
Рафаэлло слышал короткий спор между отцом и невестой. Сам он считал, что Франческа права, однако не мог не восхититься той кротостью, с какой она приняла решение будущего свекра, и выразил одобрение легким пожатием руки. Взгляды их встретились, однако никто не произнес ни слова.
Аселин фурией вылетела во двор. Повозки с ее багажом уже отправились в путь. Все служанки, кроме Ариэль, которой тоже предстояло ехать верхом, сидели в повозке, готовые пересечь ближайшую границу между герцогством Террено Боскозо и Францией, чтобы вернуться в поместье графа дю Барри. Аселин была одета в темно-синюю бархатную амазонку, богато украшенную кружевами. На кожаной перчатке сидел сокол-перегрин.
– Я готова, – объявила она, как будто это и так не было заметно, и смерила Франческу и Рафаэлло сердитым взглядом.
– Благодарю за визит, синьорина. Ваше присутствие заметно оживило жизнь в моем доме, – вежливо произнес герцог Тит. – Посылаю вашему благородному отцу подарки в знак признательности за позволение приехать. – Он сделал элегантный жест в сторону обоза с дарами. – Там вы найдете превосходного жеребца, полученного от моих собственных лошадей, двух породистых гончих, шелковый мешок с редкими луковицами тюльпанов, купленными этим летом у заезжего торговца, и несколько рулонов дорогих тканей. А еще дюжину серебряных кубков с золотой гравировкой, шесть золотых вилок, освященное самим папой распятие из золота и серебра и, наконец, рубиновое ожерелье и кольцо, которые могут понравиться вам, Аселин.
– Все ваши подарки отец немедленно отдаст своей потаскухе-жене, – ядовито прошипела Аселин. – Так что от моего провала эта дрянь только выиграет, синьор. – Она слегка повернула голову и обратилась к Рафаэлло, рядом с которым стояла Франческа.
– Вы совершили ошибку. Она с вами спит? Таким способом сумела завоевать расположение? Да и чего еще можно ожидать от торгашеского отродья? Надеюсь, что хотя бы дети окажутся действительно вашими.
– Это ложь! – воскликнула Франческа, пунцово покраснев. – Я девственница! Как ты смеешь такое говорить? Сохраню верность тому человеку, за которого выйду замуж. Утверждать что-то иное – значит совсем не понимать моего характера. И все же желаю успеха и счастливого пути. Прощай! Надеюсь, больше никогда не придется встретиться.
– Ну вот, наконец-то между нами обнаружилось что-то общее, – ответила Аселин, – потому что я тоже надеюсь больше никогда не встретить тебя! – Не произнеся больше ни слова, она сердито отвернулась, села на коня, взмахнула хлыстом и галопом вылетела со двора.
Растерянная Ариэль и повозка со служанками обреченно тронулись следом.
– Слава богу, что ты не выбрал эту мегеру, – с облегчением вздохнул герцог Тит.
– Несмотря на благородное происхождение, хорошие манеры мадемуазель абсолютно чужды, – покачала головой Франческа. – Могу понять ее разочарование, и все же столь низким словам нет оправдания. Я почти сочувствую тому несчастному, который заблуждается настолько, что готов на ней жениться.
– Если граф умен, то отдаст ему эту злюку как можно быстрее, – заметил герцог и улыбнулся. – Зато мне досталась дочка, о которой можно только мечтать.
Франческа ответила искренней теплой улыбкой. Если удастся заставить себя принять неожиданный поворот судьбы, то герцог станет лучшим из всех возможных свекров и очень надежным союзником.
– Полагаю, в замужестве Аселин ожидают многочисленные побои, – усмехнулся долго молчавший Рафаэлло. – Такого свирепого нрава не выдержит ни один супруг.
– Если бы она стала вашей женой, вы бы ее били? – уточнила Франческа.
– Я бы ее просто задушил, – ответил жених почти серьезно.
Следующие несколько недель пролетели незаметно, и теплый сентябрь сменился октябрем. Деревья в лесу уже начали желтеть и краснеть, особенно ярко выделяясь на фоне сосен. С помощью мажордома герцог Тит приступил к подготовке свадебного пира, в котором предстояло участвовать всем жителям герцогства Террено Боскозо. В замок пригласили искусного каллиграфа и поручили написать сотню-другую приглашений для самых почетных гостей. А простых граждан решили оповестить о празднике огромными плакатами на площадях.
