Синтия Райт - Дикий цветок
— С того вечера, наверное, и началось мое нынешнее путешествие в Вайоминг.
— Правда? Как интересно! Мир теснее, чем мы думаем. Она рассеянно наблюдала за его приготовлениями.
Джеф медленно поднял винтовку и стал целиться. Палец его нажал на курок, и первая бутылка разлетелась, брызнув осколками.
Шелби восторженно вскрикнула, стараясь держаться дружелюбно и не завидовать его успеху, пока не придет ее очередь.
Бутылки одна за другой разбивались и падали, но Джеф бил их через одну.
— Для вас, — сказал он Шелби, улыбнувшись своей самой приветливой улыбкой.
Очень скоро от ее чувства спортивного товарищества не осталось и следа, а он, все так же метко, продолжал сбивать камешки, сбив даже, самый маленький с первого же выстрела.
К тому времени, когда винтовка перешла к Шелби, она уже начала хмуриться. Даже ее старший брат Байрон не мог победить ее в стрельбе по мишеням. Она перезарядила винтовку, затем прицелилась и выстрелила. Первая бутылка разбилась и взлетела в воздух. Джеф зааплодировал.
— С ума сойти! В жизни не видел женщины с таким обилием всяких талантов!
Шелби искоса взглянула на него, прежде чем снова прицелиться. Она чувствовала, что он подыгрывает ей — буквально с той минуты, как он уменьшил для нее трудности попадания, увеличив расстояние между целями. Когда она снова спустила курок, пуля только скользнула по бутылке, и та послушно покатилась с ограды и с глухим стуком упала в грязь. У Шелби мурашки пробежали по спине, и она поразила оставшиеся цели в самое яблочко.
— Превосходно! Но, мне кажется, освещение сейчас не такое благоприятное, как несколько минут назад. Несомненно, именно из-за этого вы…
Шелби перебила его:
— Вам незачем извиняться за меня или просить прощения за то, что вы победили меня с моей собственной винтовкой. — Повернувшись к дому, она вздернула подбородок и добавила: — По-видимому, я опять недооценила вас, потому что вы англичанин. Я все еще забываю, что именно так я и потеряла ранчо.
— Это от вашего рагу идет такой аромат? — поинтересовался Джеф, направляясь вслед за Шелби. — Господи, я вдруг почувствовал, что голоден, как волк, — чего бы я только не сделал ради хорошей чашки чая!
— Я поставлю чайник.
Шелби позволила ему распахнуть перед ней решетчатую дверь, добавив через плечо:
— Но я выпью виски.
К тому времени, когда чайник закипел, и Шелби принялась заваривать чай, Джеф уже развел огонь в очаге, а облака, собиравшиеся на небе, стали зловещими, угрожающими.
— По-моему, надвигается буря, — заметил он. Сквозь кухонное окно Шелби увидела белую вспышку молнии, за нею гулко, раскатисто прогромыхал гром.
— Надеюсь, у мальчиков хватит ума укрыться где-нибудь, а не возвращаться в грозу.
— Интересно, что там поделывает Мэнипенни? Я его целый день не видел, — пробормотал Джеф, помешивая молоко в чае. — Читает, наверное.
Шелби не выдержала.
— Троллопа? «Юстаса Даймондса»?
Он взглянул на нее с легким недоумением, затем направился в маленькую комнатку Мэнипенни в глубине дома. На стук в дверь послышалось приглушенное:
— Хм-м-м? Кто там? — что еще больше озадачило Джефа.
Он открыл дверь:
— Что тут с тобой приключилось, старик? Надеюсь, ты попил чаю, пока я там заарканивал лошадей?
Тон его был легкий, насмешливый, но он тотчас осекся, увидев Мэнипенни в постели. Слуга был в шелковой китайской пижаме и в ночном колпаке, — закутавшись, он лежал под одеялами.
— Что с тобой? Ты болен?
— Боюсь, это так, милорд.
Лицо у старика было такое, будто он только что откусил кусок лимона.
— Я думаю, это… лихорадка.
— Боже милостивый! Но это ужасно!
Джеф подошел к нему поближе.
— Я еще ни разу не видел тебя больным, мой дорогой, верный друг!
— Я могу лишь предполагать, что… — Мэнипенни прикрыл рот аккуратно сложенным, чистым платком, потом глубоко закашлялся. — Это страшное место, я думаю. Тут, должно быть, видимо-невидимо всяких экзотических микробов.
— Но что же нам делать? Может быть, вызвать врача? Ты голоден? Давай, я принесу тебе чашку горячего чая с лимоном и виски, хорошо?
Вид у Мэнипенни был вялый, его, казалось, клонило ко сну.
— Я просто немного подремлю, милорд.
Нахмурившись, Джеф вернулся в гостиную. Гром снаружи грохотал непрестанно, дождь струйками стекал по оконному стеклу, и огонь, который он развел в очаге, весело полыхал и потрескивал.
— Ваш чай остывает, — заметила Шелби, помешивая тушившееся с овощами мясо. Аромат сочных, щедро политых соусом кусков баранины с морковью, картофелем и луком наполнил дом.
— Как только маисовый хлеб будет готов, мы можем начинать есть. Ну и ну, хотелось бы мне знать, удастся ли им вернуться хотя бы к ужину!
Джеф смотрел, как она смешивает кукурузную муку, яйца, пахту и все необходимое, гадая, что бы такое могло быть — маисовый хлеб?
— Можете вы теперь уделить мне минутку? — сказал он, когда она сунула два противня в духовку. — Боюсь, Мэнипенни заболел. Он думает, что это лихорадка.
— Вы хотите сказать — простуда? — Она нахмурилась. — Почему же он ничего не сказал?
Вытирая руки о передник, Шелби прошла в свою крохотную кладовку. Джеф пошел за ней.
— Знаете, он человек старой закалки и терпеть не может жаловаться, тем более людям не своего круга. Мне кажется, Мэнипенни мог бы сказать об этом другому слуге, но только не мне.
— Но это смешно!
Шелби перебирала пузырьки на полке с лекарствами. Она неодобрительно взглянула на него и недоуменно пожала плечами:
— Это уж чересчур! Вы, англичане, просто невозможны!
— Вы не услышите от меня возражений. Как вы думаете, почему я приехал в Вайоминг?
— Так-так, вот это мы ему и дадим, — Шелби взяла коробочку, на которой был изображен усатый разбойник в громадном сомбреро.
— Думаю, это мексиканское лекарство от головной боли подойдет также и при температуре, так что начнем с него.
— Какое оно… необычное, — заметил он без особого воодушевления.
Она не обратила внимания.
— К счастью, у меня есть также «Средство от простуды, излечивающее за двадцать минут». Мама заказала кучу всяких лекарств по каталогу, когда узнала, что я поеду сюда, а я так ни разу и не пила их, однако звучит это весьма обнадеживающе!
Джеф взял коробочку и прочитал вслух: — «Примите несколько доз этого превосходного препарата при первых признаках заболевания, и вы почувствуете себя здоровым». Ладно, я, правда, не очень-то этому доверяю, но что нам, в конце концов, терять?
— Я буду ухаживать за ним, и к утру он уже будет как огурчик. Вернувшись на кухню, Шелби приготовила большую чашку чая для Мэнипенни, добавив туда лимон, мед, виски и солидную порцию мексиканского лекарства от головной боли и «Средства от простуды, излечивающего за двадцать минут».
