Шелли Такер - Запретное прикосновение
Несколько долгих мгаовений они молча неотрывно смотрели друг на друга, словно состязаясь в твердости взглядов. Ройс первым нарушил молчание:
— Значит, пять минут. Если спустя это время вы не появитесь у очага, я приду за вами и потащу к столу.
Он вышел, хлопнув дверью.
Кьяра без сил опустилась на жесткий тюфяк, чувствуя, как соломенная набивка впивается в саднящее от долгой езды тело. Какой отвратительный, бессердечный тип! Как ужасно, что она от него зависит!
Закрыв лицо руками, девушка погрузилась в горестные размышления. Но вскоре вспомнила, что должна торопиться, иначе он ворвется в комнату и наговорит бог знает что.
От тяжких мыслей ее отвлекло еще более страшное открытие: она увидела, что весь подол заляпан грязью. Нужно немедленно переодеться!
Кьяра поспешно занялась этим и сумела не только сменить одежду, но и слегка освежиться, обнаружив на самом дне кувшина, помимо льда, немного влаги.
Она пришла к заключению, что внешний мир, который из-за стен замка казался ей таким таинственно-прекрасным, на самом деле груб, грязен и жалок — в общем, весьма малопривлекателен! Брр!..
Глава 5
Он обречен. Приговорен. Что с ним происходит и отчего так мерзко себя ведет? Он сам не в состоянии осознать!
Ройс сидел в одиночестве над миской ячменного супа, спиной к очагу. Пар, поднимавшийся из тарелки, щекотал ноздри, вызывая жуткие спазмы в желудке, но он не принимался за еду. В голове настойчиво пульсировала лишь одна мысль.
Он сражен. Более того, он боится.
Но не стрелы бунтаря-заговорщика. И не опасных горных перевалов.
Ройс страшится едва уловимого запаха, которым пропитались его туника и плащ. Нежного запаха розы и мирриса. Ее запаха. Который окутывает его после целого дня совместного путешествия, превратившегося для него в дьявольскую пытку.
Ройс вспоминал каждое ее движение: как она невольно прижималась к его груди; как ткнулась головой ему в губы — и было немного больно, но щемяще сладостно — и как она спала, прильнув к нему, словно созданная для того, чтобы покоиться в его объятиях. Нет, он не должен был брать на себя эту миссию. Ему следовало сразу отказаться, едва он увидел Кьяру в монастырской часовне, и уйти по-прежнему вольным человеком. Свободным и не лишенным разума.
Но он поступил глупо и безрассудно. Решил, что она в конце концов ничуть не лучше, чем те женщины, которых он знавал, а коли так — первое впечатление обманчиво, — он справится со своим чувством. Ведь Ройс далеко уже не юноша и успел узнать не одну прелестницу.
Они ненадолго врывались в его жизнь, услаждая и согревая днем и ночью, а затем бесследно исчезали.
Но до сей поры никто не завладевал до такой степени его чувствами. Никто, кроме нее. Той, кто вскоре войдет в эту жалкую комнату и кого он тщетно пытается отринуть, выбросить из головы, забыть. На кого бросается, словно голодный цепной пес, стараясь вырваться из тенет охватившей его страсти и не зная, как это сделать.
Всего за один день Кьяра лишила его не только разума, но и аппетита. Ни суп, остывающий на столе, ни тушеное мясо, ни свежий хлеб не радуют его.
Пробормотав проклятие, Ройс схватил кружку с вином, поднесенную хозяином, и сделал большой глоток.
Все дело в том, что эта женщина для него запретный плод. А посему так прельщает. Будь все иначе, он бы и не посмотрел на нее. Зачем ему это избалованное, изнеженное существо, привыкшее к поклонению и не поднимающее головы от книжек?
Но что делать? Придется нести свой крест до конца. Он не может отказаться — не только из-за того, что это разобьет его надежды на возвращение титула и земель, но и потому, что безопасность Кьяры и ее брак с Дамоном сулят процветание королевству, а ведь он не враг своей родине.
Не станет же Ройс винить и осуждать своих добрых соотечественников за то, что им привычнее управляться с косами и мотыгами, нежели с мечами и копьями? Так или иначе, они заслужили мир и покой.
И его долг — помочь им, даже если для этого ему придется еще десять с лишним дней находиться в опасной близости к Кьяре, а также проводить ночи в одной с ней комнате.
Он прикрыл глаза. Интересно, может ли человек умереть от неутоленных желаний? И не случится ли это с ним раньше, чем он выполнит свою миссию? Ему доводилось слышать какие-то рассказы о подобных вещах.
Неожиданно с его губ сорвался стон. Да, вне всяких сомнений, он обречен…
— Вам плохо?
Ройс открыл глаза. Кьяра стояла рядом с ним, склонив немного голову, и глядела на него с искренним сочувствием и беспокойством.
Он ответил не сразу. Его внимание привлекло ее платье — темно-синее, с глубоким вырезом, открывающим нежную белую шею, такую трогательную и беззащитную. Кьяра была без плаща, и взору Ройса предстала ее стройная фигура со всеми выпуклостями и изгибами. Девушка причесалась и убрала длинную косу, но несколько непослушных завитков ниспадали на лоб, касались щек, словно ожидали, что кто-то уберет их на законное место.
Черт возьми! Если бы он не был твердо уверен в обратном, то решил бы, что она собралась ввести его в соблазн. Ему захотелось вдруг, чтобы она распустила косу, и он увидел, как ее светлые, источавшие пряный аромат волосы упадут, окутают бедра. А каковы эти пряди на ощупь? Что, если дотронуться?..
— Я чувствую себя прекрасно, — солгал он. — Вы управились на удивление быстро.
— Старалась, — холодно ответила она. — Боялась, что вы ворветесь без стука и потащите меня к столу, как изволили пригрозить.
Ройс промолчал. Хорошо, что в комнате больше никого не было, ибо вид Кьяры, ее поступь, манера говорить сразу выдавали в ней женщину знатного происхождения. Несмотря на помятое платье, отсутствие короны и других украшений, она была принцесса до кончиков ногтей. Королева!
Он обязательно скажет ей об этом. Но сейчас ему хотелось только любоваться ею.
— Если бы вы немного промешкали, — произнес Ройс наконец, — я проглотил бы все, что здесь стоит.
— Вы даже не притронулись к еде.
— Я ждал вас.
Кьяра стояла по другую сторону дощатого стола, оглядывая то, что было на нем, щербатые деревянные скамьи. Он поднес ложку с супом ко рту, ожидая, что она сядет. Она все еще колебалась — занять место рядом с ним, ближе к огню, или усесться напротив?
Он молил Бога, чтобы она села подальше. Хватит с него сегодняшних мучений!
После некоторых раздумий девушка опустилась на скамью напротив него.
К счастью, суп еще не остыл. Ройс глотал его, не чувствуя, что обжигает горло: жар, пылавший в его крови, был во сто крат сильнее.
До него донесся аромат ее тела. Наверное, она заново умастила себя благовониями. Черт, если бы он знал, что она возьмет с собой эти флаконы, он бы выбросил их на снег еще там, у подножия монастырской горы.
