Шеннон Дрейк - Пробуждение
Она старалась говорить с иронией и держаться непринужденно.
– На рубеже веков один человек пытался сделать это. Его звали Элистер Кроули. Слышали о таком?
– Да, – помрачнев, ответила Меган. – Это был известный некромант, сатанист и распутник.
– Он пытался откопать останки Торна, но говорят, что ничего не нашел.
– Возможно, потому, что в могиле ничего и не было. Послушайте, Энди, Кроули был известным прожигателем жизни. Если бы он останавливался в этом городке, то…
– В архивах нет упоминаний о том, что он вообще когда-либо был здесь.
– А вам не кажется, Энди, что все эти рассказы о демонах и оживающих мертвецах простые бредни?
Старик поджал губы.
– Я очень старый человек, дитя мое, и многое повидал на своем веку. Люди сами творят много зла, но, кроме них, существуют еще дьявольские силы. И я умею распознавать их. Вспомните о тех делах, которые творились и порой творятся во имя Господне, но приносят горе и беды людям, и вы поймете, что в них часто виден чей-то злой умысел. Разве у вас не бежит холодок по спине, когда вы шестым чувством ощущаете присутствие зла? Оно, несомненно, существует в мире, и некоторые люди умеют использовать его в своих целях.
Деревья зашелестели под порывами холодного осеннего ветра. Сюда не проникал солнечный свет, и Меган снова стало не по себе. Да, она действительно чувствовала, как по ее спине бегут мурашки!
– Хорошо, Энди. Допустим, что в самом начале восемнадцатого столетия здесь действительно жил злодей, который хотел стать одним целым с демоном Бак-Далом. Но его выследили и убили. Однако какое отношение это все имеет к нам с вами?
Небо над их головами внезапно прорезала ослепительная молния, и тут же раздался удар грома, от которого Меган вздрогнула всем телом.
Энди многозначительно посмотрел на свою собеседницу.
– Здесь всегда была переменчивая погода, – заявила Меган, хотя у нее было такое чувство, словно чьи-то ледяные пальцы сжимают ее горло. – То дождь, то гроза, а то полное безветрие. Особенности климата!
Старик кивнул.
– Неужели вы не понимаете, дитя мое? Время Бак-Дала наступило. Полнолуние приходится на канун праздника Всех Святых. Ночью мертвые покидают могилы, души усопших вступают в контакт с живыми. Неужели вы не чувствуете, что именно здесь разыграются важные события, в ходе которых добро обернется злом?
– Энди, мне нужно вернуться к мужу. Он, наверное, уже встал и ищет меня.
– Вы так ничего и не поняли.
– А что я должна была понять?
– То, что в мире существуют силы добра и зла.
– Энди, – мягко сказала Меган, – зло творят люди, а не демоны.
Старик упрямо покачал головой, не сводя глаз с Меган. Ей было неуютно от его пристального взгляда. Меган не давала покоя мысль о том, что она находится в глухом лесу наедине с сумасшедшим стариком.
– Время пришло, – снова заговорил Энди. – И вы должны знать об этом.
Он вдруг крепко схватил ее за запястье. Его пальцы были похожи на стальные тиски.
– Энди, вы вывихнете мне руку!
Он тут же отпустил ее. До слуха Меган снова донесся шелест листвы и как будто чей-то шепот.
– Время чего пришло, Энди? Время Хэллоуина? Но этот праздник бывает каждый год.
– В канун праздника Всех Святых духи и демоны разгуливают по земле.
– Энди…
– Бак-Дал скоро будет здесь, и мне страшно.
– Но чего вы боитесь?
– Вам тоже нужно бояться.
– Это еще почему?
– Бак-Дал хочет вас.
Вернувшись, Меган увидела, что Финн сидит на балконе.
Несмотря на то, что на улице стало пасмурно, он надел солнцезащитные очки. Горничная принесла в номер пакетики с хорошим кофе, и Финн сварил себе целый кофейник. Он терпеть не мог кофе без кофеина. Больше всего Меган удивило то, что Финн курит. Он редко брался за сигареты, но в Салеме против своего обыкновения уже выкурил полпачки.
Меган не понимала, что с ним происходит, зачем он надел очки с темными стеклами и о чем так напряженно думает, пряча за ними глаза. Финн казался усталым, хотя они дали всего лишь несколько концертов, и пребывал в плохом расположении духа.
История, которую рассказал ей Энди, казалась Меган теперь нелепой и бессмысленной. Только уважение к почтенному возрасту Энди не позволило ей высказать все, что она о нем думала. Скрепя сердце Меган сказала старику, что приняла его слова к сведению и постарается быть осторожной. Энди попросил ее ничего не говорить об их разговоре Финну. Меган и не собиралась делать это.
– Где ты была? – спросил Финн, когда она вышла к нему на балкон.
Его лицо хранило непроницаемое выражение, но в позе читался вызов. Финн сидел, развалившись в плетеном кресле и положив длинные вытянутые ноги на литую узорную решетку балконного ограждения. Он походил на мартовского кота, накопившего в себе сексуальную энергию, но скрывавшего это за напускной ленью и врожденной грацией.
– Я покаталась по городу, полюбовалась достопримечательностями. Когда ты проснулся? Ты впервые на моей памяти так долго спал.
Финн пожал плечами.
– Я устал вчера, и меня сморил крепкий сон.
– Я заметила, что ты посреди ночи или на рассвете вставал, а потом снова лег в постель. Неудивительно, что ты чувствуешь себя сегодня не очень хорошо.
Он нахмурился. Несмотря на большие темные очки, Меган видела, что ее муж чем-то недоволен.
– Я не вставал.
– Зачем ты это отрицаешь? Ты варил кофе.
Финн взглянул на нее как на сумасшедшую.
– Нет, ты ошибаешься.
– Финн! Когда я проснулась, в кофейнике был остывший кофе.
– Я тоже обнаружил в кофейнике холодный кофе без кофеина, когда проснулся, – раздраженно заметил он.
– И все же ты вставал, пока я спала. Или ты считаешь, что сюда приходил какой-то гном, пока мы спали, сварил себе кофе, выкурил сигарету и ушел? – сказала Меган, натянуто улыбаясь.
Финн бросил на нее мрачный взгляд.
– У тебя синяк на предплечье.
– Да, тебе надо быть осторожнее.
– Что?!
– Финн, это ты поставил мне синяк сегодня ночью.
– Ничего подобного, – с негодованием возразил он.
– Клянусь тебе, что это дело твоих рук.
– Значит, ты утверждаешь, что я ночью встал, сварил себе кофе, а потом снова лег в постель и поставил тебе синяк?
– Финн, ты поставил мне синяк до того, как встал, чтобы сварить себе кофе. Я не верю, что ты мог забыть об этом! Ты проснулся среди ночи и набросился на меня, как изголодавшийся по сексу заключенный, просидевший много лет в тюрьме и выпущенный на волю.
– Меган, я прекрасно помню, как принял душ, а потом мы занялись сексом. Я был, как всегда, нежен и бережен с тобой. Я не мог оставить синяки на твоем теле!
– Это было сразу после того, как мы вернулись в номер, а я говорю о приступе страсти, который был у тебя ночью.
