Сара Беннет - Правила страсти
На Беркли-сквер царила тишина; Вивиан отдыхала, ее сын спал. Мариэтта прошла к себе, помылась, переоделась и тут же вновь ощутила готовность выйти в свет. Ночь, проведенная у Афродиты, теперь казалась ей сном, хотя и очень реальным.
Неужели и в самом деле Афродита дала ей задание, состоявшее в том, чтобы попросить Макса научить ее целоваться? Правда ли, что на Макса напали, и кто именно? А как насчет того, что Мариэтта собиралась общаться с Максом и его необычными домочадцами? Она уже улыбалась про себя, воображая их следующую встречу.
Спустившись в холл, она застала там мистера Джардина, который смотрел на нее немигающим взором.
– Мисс Мариэтта! Мы слышали от Афродиты о ваших приключениях...
– Неужели?
– Как себя чувствует лорд Роузби?
– Ему нехорошо, но он сейчас у себя дома и его осмотрел доктор. Думаю, ему станет гораздо лучше, как только у него прекратятся головные боли. – Она поджала губы. – И это никакое не приключение, мистер Джардин, просто акт милосердия.
– Ну да, конечно, – тут же согласился он, однако Мариэтта не сомневалась, что он слишком хорошо ее знает, чтобы позволить одурачить себя этим протестом.
– А что сказала Афродита? – с любопытством поинтересовалась она.
– Что на лорда Роузби напали, и вы решили присмотреть за ним ночью. Она заверила вашу сестру, что все прошло очень прилично.
– Вот как? И что же Вивиан?
– Сперва она выразила некоторое удивление по поводу того, как вы могли познакомиться с лордом Роузби, но когда принесли младенца, все остальное было позабыто.
Благодарение Богу и ребенку! Теперь, может быть, Вивиан и не станет ее отчитывать.
– Скажите, моя дорогая, лорд Роузби – сын герцога Баруона?
Мариэтта с удивлением взглянула на мистера Джардина:
– Да, но это долгая история. А вы знакомы с Максом, мистер Джардин?
Джардин улыбнулся многозначительной улыбкой:
– Когда-то я знавал его отца, с которым был в Вест-Индии.
– Вот как.
Неожиданно Мариэтте захотелось поведать мистеру Джардину о проблеме Макса и услышать его мнение об этом. Она была уверена, что он сохранит тайну, и знала, что его суждения будут разумными и точными.
– Вы не слишком заняты, чтобы выкроить время для короткого разговора? – спросила она, просовывая руку ему под локоть.
Джардин посмотрел ей в глаза и тут же все понял.
– Нет, я не слишком занят, вот только хотел бы выпить чаю с пирогом. Надеюсь, вы не против? Приходите в библиотеку и поможете мне с ним управиться.
Мариэтта рассмеялась:
– Вы прекрасно меня понимаете, мистер Джардин.
Когда они уютно разместились у камина, окруженные большой коллекцией книг Оливера, Мариэтта рассказала мистеру Джардину все, что произошло с Максом. Для этого потребовалось некоторое время, поэтому рассказ был прерван на середине чаем и кусками прекрасного фруктового пирога.
Когда она закончила, мистер Джардин задумчиво уставился на огонь.
– Я знавал Баруона на Ямайке, – наконец проговорил он. – Баруон не сдерживался только тогда, когда говорил о семье. Жена и сын были для него всем, он перевернул бы для них небо и землю, если бы понадобилось. В деловом плане он имел репутацию осторожного, скупого человека, но у него были на это свои причины. Отец растратил по мелочам семейное состояние, и он был полон решимости его восстановить. Именно поэтому он и находился на Ямайке, скупая разорившиеся плантации и вновь превращая их в прибыльные.
– Вот как. И что, он восстановил семейное состояние?
– Да, восстановил и даже достиг большего, чем я. – Мистер Джардин усмехнулся.
– Вы хотите сказать, дело оказалось вам не по плечу? – предположила Мариэтта.
Ее собеседник помедлил, потом покачал головой:
– Просто он иногда не проявлял сочувствия к людям, жившим на этих старых плантациях. Помню одно дело. Старый креол жил на плантации много лет, борясь за существование. Родственники объявили его психически нездоровым, подписали у докторов документы и продали плантацию. Баруон приехал, чтобы выселить старика, но тот отказался уходить. Может, он и был сумасшедшим, но не стоило уничтожать его так, как это сделал Баруон. Он нанял банду подонков, и те превратили жизнь старика в такой кошмар, что тот быстро сдался. Это называлось «спокойно решить вопрос». Были и другие дела. Баруон уволил рабочих, трудившихся на плантации из поколения в поколение, и им было некуда больше идти. В таких случаях он не ощущал сострадания – просто подсчитывал, сколько денег сможет заработать. Я был на это не способен.
– Да он просто монстр. – Мариэтта вздрогнула.
– Или способный деловой человек. Кажется, он думал только в одном направлении, не отвлекаясь на такие мелочи, как мораль и справедливость. И он был достаточно добр, когда это не влияло на прибыль. Юная креолка жила дикаркой на той же плантации, что и старик, и Баруон удочерил ее. Да, он мог быть очень добрым к тем, кого любил, и мог сделать для них абсолютно все, но не терпел тех, кто ему противоречил. Скорее всего, узнав, что обманут женщиной, которую он обожал превыше всего, и, лишившись сына, который был для него всем на свете, Баруон пришел в бешенство. Думаю, именно это объясняет то, почему он вознамерился разрушить репутацию жены и разорить Макса. Он чувствовал себя оскорбленным и решил нанести им ответную боль. Это вполне в стиле Баруона.
Мариэтта вздохнула:
– Допустим, супруга виновата, но при чем тут его сын? Почему Макс должен страдать?
– В законе о наследовании сказано ясно: наследник получает все. Значит, Макс ничего не получит.
– Как это жестоко.
– Да, жестоко, но справедливо. Если Макс не сын Баруона, у него нет прав ни на титул, ни на состояние. Тем не менее Гарольд Велланд не вызывает у меня доверия. Не удивлюсь, если он вовсе не невинный участник событий.
Некоторое время они молчали.
– С этим что-то надо делать, – наконец проговорила Мариэтта, не отрывая взгляда от огня.
Мистер Джардин удивленно взглянул на нее:
– Мисс Мариэтта, это вас не касается. И не вздумайте вмешиваться.
– Кто говорит о том, чтобы вмешиваться? – Мариэтта отхлебнула чай.
Стук в дверь заставил мистера Джардина умолкнуть, затем вошла Лил и сказала, что Вивиан приглашает сестру к себе в спальню.
Мариэтта с облегчением поставила чашку на стол и поторопилась к выходу, а Лил принялась обмениваться с секретарем леди Гринтри последними сплетнями о лондонской жизни.
– У Джекоба Коучмена разбито сердце, вы знаете об этом, Лил? – подшучивал мистер Джардин. – Бедняжка, теперь он никогда не оправится!
– Да будет вам! – усмехнулась Лил. – Он скоро утешится, вот увидите. Мужчины все одинаковы, за исключением вас, разумеется.
