Патриция Мэтьюз - Золотая судьба
«Б. ЛИ, ФОТОГРАФ, ПОРТРЕТЫ И ПЕЙЗАЖИ КЛОНДАЙКА».
Вид этой таблички несколько подбодрил ее, и она, выбросив из головы личные проблемы, принялась за дело.
Аннабел со злостью разглядывала унылый зеленый брезент над головой. Ей было скучно, и она в который раз отругала себя за то, что настояла на этом злополучном путешествии.
Поначалу ее захватила перспектива увидеть далекий Юкон, мифический и таинственный, ощутить дух приключений, познакомиться с людьми, искавшими и, судя по сообщениям, находившими богатства, которые им и не снились.
Но кто мог предположить, что здесь будет так холодно и неуютно, а все приключения останутся в мечтах?
И Белинда к тому же становилась совершенно невозможной!
Дома, в Нью-Йорке, с ней тоже приходилось нелегко — она была властной, самоуверенной и резкой. Кто-то из знакомых мужчин как-то сказал Белинде — Аннабел сама слышала, — что «у нее мозги, как у мужчины». В его устах это был комплимент, и Аннабел призналась себе, что на нее он произвел впечатление, но Белинда в ответ лишь улыбнулась и с гордым видом заявила:
— Мужчины, похоже, этого не осознают, но на самом деле они понятия не имеют, что такое интеллект!
Аннабел подумала, что теперь, в этой Богом забытой глуши, Белинда стала еще более властной и безрассудной. Недавно у нее появилась привычка впадать в мрачное настроение, и она становилась колючей, как дикобраз. С ней просто невозможно было разговаривать!
— Тут есть кто-нибудь?
Звук мужского голоса у входа в палатку заставил ее мгновенно вскочить на ноги.
— Да? — нерешительно отозвалась она. — Кто там?
— Чет Хартер, мэм. Могу я войти?
Чет Хартер? О да! Франтоватый парень со зловещим, испещренным оспой лицом, которого она видела в Дайе.
Аннабел поднесла руку к волосам. Наверное, у нее смешной вид, но внутри палатки довольно темно. Следует ли впускать его? Ведь она здесь одна. А почему бы и нет? Ей было скучно, хоть вой!
— Войдите, мистер Хартер, — ровным голосом сказала она и быстро присела на край койки, красиво расправив юбку.
Клапан палатки отодвинулся, и вошел Хартер. Аннабел с интересом начала разглядывать его. Он был привлекателен — завораживающей зловещей красотой, которая одновременно пугает и притягивает к себе. Ее сердце учащенно забилось.
Она встала, опустив голову, а затем робко посмотрела ему в глаза — этот трюк она всегда считала чрезвычайно эффективным для привлечения внимания мужчин.
— Какая приятная неожиданность, мистер Хартер! Что привело вас в Доусон?
Он склонился к ней, возможно, чуть ближе, чем следовало, и приятные мурашки пробежали по спине Аннабел. Да он еще и дерзок!
— У меня здесь дела, и мне только что попалась на глаза вывеска вашей сестры. Я подумал, что тут вряд ли есть еще один фотограф по фамилии Ли, и поэтому решил выяснить, действительно ли это вы с сестрой. Чрезвычайно рад убедиться, что не ошибся.
— Я тоже очень рада вас видеть, — бойко ответила она. — Должна вам признаться, здесь ужасно скучно, и мне приятно видеть знакомое лицо. Вы надолго в Доусон?
— Вероятно, пробуду здесь некоторое время. Вы, кажется, собирались куда-то уходить?
Аннабел весело рассмеялась и тряхнула головой, так что ее локоны подпрыгнули.
— Я уже выходила в город, если можно так выразиться.
Он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. Его улыбку нельзя было назвать приятной.
— Да, я знаю, что это неподходящее место для дамы, мисс Ли, — сказал он. — Но Доусон быстро растет, и здесь уже есть парочка портних и кондитерская. Можно сказать, что Доусон стоит на пороге цивилизации.
Аннабел рассмеялась и почувствовала, как у нее закружилась голова. Это были самые приятные минуты с начала этого несчастного путешествия! Ей так не хватало флирта, этой добродушной пикировки между мужчиной и женщиной, которая была неотъемлемой частью ее жизни в Нью-Йорке.
Она заметила, что он пристально смотрит на нее, и опустила глаза.
— У меня появилась идея, — сказал он. — Поскольку вы одеты для выхода… Что вы скажете, если я предложу вам отправиться в «Аврору» и пообедать? Еда там неплохая, несмотря на то что они дерут за нее непомерную цену.
Аннабел задрожала от радостного предвкушения. Но ведь Белинда придет в ярость, если она уйдет, ничего не сделав по дому.
— Даже не знаю. — Она встряхнула кудрями, а затем опустила глаза и снова подняла их, чтобы он имел возможность оценить длину ее ресниц и то, как красиво они лежат на ее щеках. — У меня много дел…
— О, я уверен, что дела могут подождать. Кроме того, такая милая девушка не должна работать в этот чудесный день. Пойдемте? Ваше общество доставит мне огромное удовольствие.
— Черт возьми, а почему бы и нет? — Она вскинула голову. — Беседа с цивилизованным человеком явно украсит мой день, и, кроме того, я не прочь немного перекусить. После прогулки у меня разыгрался аппетит.
— Великолепно! Тогда вперед!
— Я только оставлю записку Белинде.
Аннабел принялась рыться в шкатулке с письменными принадлежностями в поисках листа бумаги. Хартер прошел в глубь палатки и стал рассматривать разложенные на столе фотографии.
— Это снимки вашей сестры?
Аннабел, писавшая записку, слушала его вполуха.
— Да, их сделала Белинда.
— Они очень хороши, — задумчиво произнес Хартер. — Понимаете, я думал, что фотография для нее просто забава, но она разбирается в том, что делает. — Он взял один из снимков и стал внимательно разглядывать его. — Никогда не видел таких великолепных фотографий.
Аннабел сложила записку и рассмеялась:
— Скажите об этом Би! Это доставит ей удовольствие.
— Обязательно. — Он отвернулся от фотографий. — Ну, вы готовы? Пойдем?
Она радостно кивнула, впервые за несколько недель ощущая прилив сил. Как это волнующе!
— Всегда готова! — ответила она.
Он придержал перед ней клапан палатки, когда она выходила. Она с радостью приняла предложенную руку. Как приятно, когда с тобой вновь обращаются как с дамой, а Белинда может злиться сколько влезет. Аннабел знала, что предстоящее удовольствие стоит таких жертв.
Взглянув на соседнюю палатку, Аннабел убедилась, что Белинда занята съемками и не заметила ее ухода.
В кафе «Аврора» Чет Хартер распорядился отвести их в отдельный кабинет, и Аннабел, запоздало вспомнив о своей репутации, слабо запротестовала.
Хартер предупредительно повернулся к ней:
— Да, мисс Аннабел, в чем дело?
Аннабел стало немного не по себе. Неужели она ведет себя глупо, изображая наивную девушку? Но дома считалось неприличным обедать в таких кабинетах наедине с мужчиной.
