Барбара Картленд - Ветряная мельница любви
— К сожалению, родители герцога слишком поздно узнали, что в роду невесты были душевнобольные люди. Последствия этого обстоятельства вскоре стали пренеприятным открытием для молодого человека.
— Должно быть, это была для него настоящая трагедия, — тихо произнесла девушка.
Да. В конце концов его жену поместили в частную клинику, где ее не разрешили навещать даже ближайшим родственникам. Действительно, это было ужасно. Герцогу тогда едва исполнилось двадцать два года. Никто не осудил его, когда он, чтобы забыться, отправился в Париж и другие места развлечений в Европе.
— Но бабушка говорила мне, что его жены давно нет в живых.
— Она умерла года через два, но Клод Лапар дал зарок больше никогда не жениться. И не приходится удивляться подобному решению.
— Бабушка еще рассказывала, что все это очень огорчило родных герцога. Но и его чувства можно понять.
— Конечно! Однако теперь герцогу уже за тридцать, и твоя бабушка предположила, что мы с тобой можем недельку погостить в его замке. Может, его решение переменится благодаря тебе.
Валерия удивленно посмотрела на отца.
— Ты это серьезно, папа?
— Это возможно. И мне, дорогое мое дитя, как и твоей бабушке, было бы весьма приятно, если бы ты действительно стала герцогиней.
Девушка умолкла, с изумлением глядя на отца, потом неожиданно рассмеялась:
— Извини, папа, но эта идея выглядит столь нелепо! И это так похоже на бабушку, которая без конца строит воздушные замки. Ее французская кровь позволяет ей удивительным образом сочетать практицизм с романтизмом. Конечно, она очень хочет, чтобы герцог женился. Однако ее выбор пал не на кого-нибудь, а на твою дочь, в чьих жилах течет голубая кровь и которая может принести будущему мужу значительное приданое.
Насмешливый тон дочери вызвал веселое удивление графа.
— Невинной дебютантке, вроде тебя, не к лицу такие речи, — шутливо возразил он.
— Может быть, я и невинна, папа, но я же не идиотка. Когда бабушке еще не пришло в голову, что из меня можно сделать герцогиню, она много рассказывала о любовных похождениях герцога. Она рисовала его прямо-таки современным Казановой!
Граф нахмурился:
— Твоей бабушке следовало бы быть осторожнее, — заметил он.
Валерия снова рассмеялась:
— Вот уж этого с ней, к счастью, не бывает. Именно поэтому она часто способна поразить собеседника.
— К тридцати годам герцог должен был бы уже остепениться, — заметил граф.
— На француза это не очень похоже. Как рассказывала бабушка во время одной из «неосторожных» бесед, француз на людях может весьма галантно обходиться с женой и в то же время снимать квартиру для любовницы.
Граф ударил ладонью по столу с такой силой, что чернильница подпрыгнула.
— Твоя бабушка не имела права говорить тебе подобные вещи, — сурово сказал он. — Я поговорю с ней об этом.
— Поздно, папа, что сделано, того не поправишь, — улыбнулась девушка. — Что до твоего предложения, то на него я отвечу: «нет».
— Ну что ж, придется поискать другие пути. Как верно заметила твоя бабушка, среди английских герцогов сейчас нет ни одного холостяка. Кроме того, у нее сложилось впечатление, что молодые англичане кажутся тебе скучными.
— Вот уж это верно. Они любят поговорить о лошадях, но мало кто из них смыслит хоть что-нибудь в разведении и даже дрессировке этих прекрасных животных.
Глаза графа откровенно смеялись.
— На вряд ли это имеет значение, когда дело касается женитьбы!
— Для меня имеет! — возразила Валерия.
— В таком случае должен заметить, что герцог не раз занимал первые места на скачках и считается одним из лучших наездников Франции.
— Я слышала об этом, но мне не хотелось бы оказаться в одной упряжке с какой-нибудь хорошенькой куртизанкой, с которой он будет проводить время в Париже.
Заметив, что отец снова нахмурился, она добавила:
— Представляешь, как была бы несчастна мама, если бы ты сам вел себя подобным образом?
— Конечно, конечно, — ответил граф. — Однако, моя дорогая, мы должны считаться с реальностью. Такое супружеское счастье, которое обрели мы с твоей матерью, озаряет, может быть, один брак из тысячи.
— Но только такого счастья я бы хотела для себя, — тихо ответила его дочь.
— Бог свидетель, я хочу для тебя того же. Но ведь молодой человек, который покорил бы твое сердце, не возникнет сам собой из воздуха. Так что же нам делать?
Валерия немного подумала, потом ответила:
— Я думаю, папа, надо доставить бабушке радость и, как она и предлагает, отправиться в гости к герцогу.
Граф удивленно посмотрел на дочь, а она продолжала:
— Я всегда мечтала увидеть Пиренеи. А если нам станет скучно в замке герцога (что наиболее вероятно), мы сможем отправиться в Биарриц.
— А ведь это идея! — воскликнул граф.
— Но я поеду туда с одним условием: пообещай мне — а ты ведь никогда не нарушаешь своих обещаний, — что не будешь уговаривать меня выйти замуж за герцога, даже если он, в чем я весьма сомневаюсь, пожелает жениться на мне.
— Я обещал это твоей матери, — ответил граф, — и у меня нет причин не пообещать этого тебе. Но, действительно, было бы очень интересно побывать в этом замке, которым твоя бабушка так восхищается.
— Послушать мою бабушку, так этот замок соединяет все прелести дворца великого монгольского хана Хубилая и райских садов. Сомневаюсь, чтобы какое-нибудь место на земле могло быть столь совершенно!
Граф рассмеялся:
— Вот мы и проверим это сами. И было бы очень хорошо съездить в Биарриц. Недавно ее величество рассказывала, какое наслаждение она получила два года назад от поездки туда.
— Думаю, папа, мы прекрасно проведем время, а когда вернемся в Англию, вместе составим список холостяков, которые устраивали бы нас обоих!
— Это ты говоришь просто для того, чтобы меня успокоить. Но должен же найтись хоть один человек, который соответствовал бы твоим требованиям!
— Но все очень просто, — возразила девушка. — Я хочу выйти замуж за человека, которого полюблю и который полюбит меня.
Немного помолчав, она добавила:
— Кроме того, папа, этот человек должен быть таким же красивым, добрым и хотя бы наполовину таким же умным, как ты.
— Ты льстишь мне и делаешь это так же по-французски неотразимо, как умела делать твоя мать.
Валерия встала из-за стола, подошла к отцу и поцеловала его.
— Папа, я люблю тебя. Сказать по правде, я так счастлива дома, что не имею ни малейшего желания переселяться в дом к какому-то чужому человеку, будь он хоть так же великолепен, как персидский шах.
