Виктория Александер - Скандальная страсть
– Да, так и сделаю, – тихо произнесла Корделия.
– Ты что-то сказала? – спросила Сара с противоположной стороны комнаты.
– Нет, ничего. – Она оглянулась на Сару, которая с задумчивым выражением лица сидела за маленьким письменным столом, держа в руке перо. – Ты опять пишешь своему загадочному поклоннику?
– Он не… – Сара добродушно улыбнулась ей. – Да, пишу.
– Значит, ты больше этого не отрицаешь?
– А зачем? Я действительно пишу письмо.
– Нет, я имею в виду, что он твой загадочный поклонник.
– Не вижу в этом смысла. Я возражала и возражала против этого, но ты совершенно не обращала внимания на мои слова. Так что, – Сара снова обратила взгляд к письму, – не вижу необходимости продолжать это делать.
– Не было бы никаких проблем, если бы ты просто открыла мне, кто он такой.
– Это мое личное дело, хочу, чтобы оно таким и оставалось. Для тебя же лучше не знать все обо всем. Это закалит твой характер.
– Многие сказали бы, что мой характер и так достаточно тверд, – пробурчала Корделия себе под нос. – Честно, Сара, ты иногда все превращаешь в шутку.
– Это моя работа, – отозвалась Сара, не поднимая головы. – Мы договорились, что в большинстве случаев я ужасная компаньонка, но я делаю то, что могу.
– Что ж, отлично, – рассмеялась Корделия, – тогда будь хорошей компаньонкой и сопровождай меня на прогулке. Небо сияет голубизной, воздух свежий, с набережной доносятся звуки музыки. День слишком хорош, чтобы оставаться в доме.
– Быть может, позже, – рассеянно отозвалась Сара.
– Не можешь оторваться от письма? – В любой другой день Корделия с удовольствием посвятила бы время работе над книгой, написанию статьи или планированию следующего путешествия, но сегодня она слишком взбудоражена, чтобы сидеть спокойно, и слишком раздражена, чтобы оставаться взаперти. – Ты же понимаешь, что я не могу идти одна.
– Понимаю, но удивлена, что и ты это понимаешь.
– Понимаю, но просто иногда не придаю этому значения. – За те годы, что Сара была ее официальной компаньонкой, Корделия часто полностью пренебрегала правилом – хорошо воспитанная молодая леди должна появляться в общественных местах с сопровождающей. Конечно, во время путешествия по незнакомым странам нельзя оставаться без сопровождения. Это вопрос безопасности, но сейчас они в Брайтоне. Почти каждое лето Корделия проводила здесь, знала дорожки для прогулок и морской берег так же хорошо, как улицы и парки возле ее дома в Лондоне. Поэтому в Брайтоне она чувствовала себя в полной безопасности Обстановка подталкивала к определенной свободе поведения, даже ее мама снисходительнее смотрела здесь на манеры и правила поведения, соблюдения которых всегда требовала дома.
– Почему бы тебе не взять с собой мальчиков? – Сара бросила на подругу совершенно невинный взгляд. – Уверена, они с удовольствием пойдут на прогулку.
– Замечательная идея, – насмешливо откликнулась Корделия. – А у тебя есть поводок?
Мальчиками называли всех отпрысков мужского пола старших сестер Корделии. Ее сестры успешно наградили своих мужей наследниками и только потом начали рожать дочерей. К этому времени у Корделии было шесть племянников от двенадцати до восьми лет и пять племянниц. Со дня на день на свет должна была появиться еще одна племянница или племянник. Матери Корделии нравилось быть окруженной внуками, и Брайтон давал великолепную возможность собрать целиком всю семью под одной крышей. Корделия подозревала, что окружение детей и внуков позволяет матери чувствовать себя королевой. Старшие сестры Корделии, Амелия и Эдвина, вместе со своим потомством, а также двое детей Беатрис приехали утром. Сама Беатрис вот-вот должна была родить третьего ребенка и предпочла остаться в Лондоне.
Сестер Корделии и их детей сопровождала небольшая армия служанок, гувернанток и нянь. Дом был наполнен детьми и женщинами, но не хватало присутствия мужчин старше одиннадцати лет. Однако никто против этого не возражал. В этот день лорд Маршам должен был вернуться в Лондон; мужья сестер собирались время от времени приезжать на несколько дней, пока их семьи жили в Брайтоне. Все зятья Корделии вели в Лондоне неотложные дела, не позволявшие им оставаться в Брайтоне надолго.
Первым от ежегодного отдыха в Брайтоне отказался муж Эдвины, сославшись на то, что ее отец отсутствует так же часто, как и проводит время с семьей. Следующим почти мгновенно эту идею подхватил муж Амелии – можно подумать, что он только и ждал подходящего случая. Корделия была совершенно убеждена, что оба мужчины доложили мужу Беатрис об этом способе уклониться от слишком тесных контактов с семьей молодой жены еще до того, как тот произнес свои торжественные обещания.
Получит ли мистер Синклер такой же совет до того, как они обвенчаются?
Было бы приятно, если бы ее собственный муж присоединился к этому уникальному братству мужчин, женатых на сестрах Баннистер. Но вряд ли такое случится. Корделию кольнуло странное чувство разочарования. Если она на самом деле выйдет замуж за мистера Синклера, то они редко, если вообще когда-нибудь, смогут присоединяться к остальной ее семье в Брайтоне. Нет, они бы жили в Америке, и это было бы самое захватывающее и бесподобное новое приключение. Одна мысль об этом привела Корделию в волнение.
Да, в Америке свои достопримечательности, которые ей давно хотелось увидеть.
– Нужно составить список, – тихо пробормотала Корделия.
– Если ты помнишь королей и святых, – рассеянно заметила Сара, – тебе это не составит труда.
– Королей и… – Корделия недоуменно нахмурилась, но потом поняла. – Королей и святых, да, конечно.
Амелия назвала своих сыновей в честь королей: Генрих, Эдуард и Ричард. Эдвина дала своим имена в честь святых, а именно апостолов: у нее были Томас, Мэтью и Джеймс. У Беатрис до сих пор был только один сын – Филипп, который мог быть назван и в честь короля, и в честь святого. Но она сама сказала, что назвала мальчика в честь отца, который любил его гораздо больше, чем можно любить короля или Бога.
Несмотря на свои имена, мальчики, особенно когда собирались вместе, не проявляли ни достоинства королей, ни спокойствия святых. Маленькие мальчики склонны делать то, что всегда делают малыши, поэтому прогулка с ними равносильна безграничному риску. Однако Корделия всегда гордилась своим мужеством и любовью к приключениям.
– Ну что ж, хорошо. – Она глубоко вздохнула. – Сара.
Сара оторвала взгляд от письма.
– Если мы никогда больше не увидимся, – драматически приложив руку тыльной стороной ко лбу, Корделия приняла позу любимой актрисы, – в будущем вспоминай обо мне с любовью.
