Джулия Гарвуд - Музыка теней
– Бог мой, – прошептал Бродик, когда увидел Лайама, затем вспомнил, что должен урезонить Кольма и добавил: – Он живой.
Кольм промолчал. Он смотрел с минуту на жалкие попытки Лайама идти, затем спешился, подошел к брату и одним ударом лишил его чувств. Голова Лайама дернулась, и он повалился на плечо Кольма.
Положив брата поперек седла, Кольм подозвал двух всадников и велел им ехать по обе стороны от его лошади.
– Кто-то должен знать, что случилось с моим братом, Бродик. Кто бы ни принес его в монастырь, он обязательно что-нибудь видел. Лайам не мог встать и сам дойти сюда с того чертова поля. Его принесли. – Макхью кивнул в сторону аббатства. – Он до ворот-то еле дошел. Кто-то помог ему.
– Его могли оставить у ворот.
– Или его могли занести внутрь. Если кто-то в аббатстве знает, что случилось, то я выпытаю правду, чего бы мне это ни стоило.
Бродик кивнул в сторону палаток под стенами монастыря:
– Ты не сможешь прорваться за стены силой. Это святая земля. Ты не должен здесь обнажать меч.
Кольму не нравилось, когда кто-то указывал ему, что он должен, а чего не должен делать. Он бросил на Бродика тяжелый взгляд:
– Давно ли ты так печешься о соблюдении правил? Ты стал слаб духом после того, как женился.
– Моя жена не вышла бы за слабого духом.
Кольм сел на лошадь и пустил ее медленным шагом вверх по склону.
– А может, она делает тебя слабым, потому что сама слабая. Женщины часто так поступают.
Бродик нисколько не обиделся на подобное заявление.
– Ты же видел мою жену.
Кольм пожал плечами:
– Ну видел. – Он усмехнулся и добавил: – Сильная женщина. Исключение из правил.
– Вот именно, сильная. А что до нашего дела, так меня в это не впутывай. Я не стану воевать с кучкой стариков.
– Я тоже не собираюсь воевать с монахами. Просто хочу узнать, что случилось.
– Может, у брата спросишь, когда он очухается?
– Попробую.
– Зря ты его так сильно. Когда он теперь очнется?
– Ничего, ведро воды приведет его в чувство.
Они уже спускались по другую сторону холма, когда Кольм спросил:
– Ты видел, что они с ним сделали?
– Видел, – спокойно ответил Бродик.
Кольм еще долго будет помнить, как брат пытался подойти к нему. Спина и ноги брата были так изранены, что на них живого места не было. Такого до конца жизни не забудешь.
– Пусть твои люди отвезут его в дом Кевина Драммонда. Его жена знает толк во врачевании, – предложил Бродик.
– Нет, они отвезут его домой. Там он получит необходимый уход. После того как я смогу с ним поговорить, непременно наведаюсь в аббатство.
– Я знаю, – ответил Бродик, – и поеду с тобой.
– Нет, не поедешь. Я и так у тебя в долгу. Эти выродки похоронили бы Лайама заживо, не подоспей ты со своими людьми. Я бы ни за что не добрался вовремя.
– Тот мертвец со стрелой в груди, там, у ямы… это не наших рук дело, – напомнил Бродик.
– И все равно я у тебя в долгу.
Бродик улыбнулся:
– Что ж, пусть так.
Они нагнали остальных. Дилан, правая рука Бродика, следовал за воинами Макхью. Услышав свист Бродика, он остановил процессию.
Рядом с Лайамом была примерно дюжина воинов из клана Макхью и почти столько же из Бьюкененов.
Поскольку они находились недалеко от Дункан-Блафф, то решили дать Лайаму отдых и лишь затем продолжить путь. Брат Кольма еще не отошел после удара в челюсть. Но от помощи отказался и слез с лошади сам, едва не упав на колени. Все видели, что ноги у него в крови, но никто не поспешил его поддержать. Все молча смотрели, как он выпрямился и пошел вслед за братом на плоские скалы, нависавшие над долиной.
Лайам старался не морщиться, но каждый шаг отдавался болью. Дойдя до скал, он сел и прислонился к камню.
Приветствие Кольма было простым.
– Кто сделал это с тобой? – Он встал перед Лайамом, скрестив на груди руки.
– Если бы я знал, кто это сделал, они были бы уже мертвы, – ответил Лайам.
Это была пустая болтовня, и оба это понимали. Лайам никого не мог убить в таком состоянии. Лицо его было серым, и Кольму показалось, будто его брат вот-вот потеряет сознание. Но речь шла о гордости Лайама, и потому Кольм продолжил разговор.
– Да, уверен, так и было бы, – согласился он. – Расскажи, что случилось?
– Я не много помню, – сказан Лайам. – Я выехал из владений Монро, направляясь домой через равнину, и остановился у ручья набрать воды. Я все еще был на землях Монро. Да, в этом я уверен. Кто-то ударил меня сзади по голове, потом по спине. Я потерял сознание, а когда очнулся, руки и ноги у меня были связаны. На голову надели мешок. – Он закрыл глаза, силясь вспомнить, как все случилось. – Их было по меньшей мере четверо. Я не стал сопротивляться, хотел, чтобы они думали, будто я все еще без сознания. Они говорили, и голосов было четыре… постой… нет, может, и больше.
Он потер ладонью шею и снова закрыл глаза.
– Кто-нибудь из них обращался к тебе? – спросил Брейден, правая рука Кольма, он и другие воины подошли к ним.
– По-моему, нет. – Лайам говорил едва слышно, слов было не разобрать. – Ну почему я не могу вспомнить, черт побери?
Кольм понимал, почему брат не может вспомнить: он получил несколько ударов по голове.
– Ты сказал, что слышал их голоса. О чем они говорили? – спросил Бродик.
– Говорили, что убьют столько Макхью, сколько смогут.
– Если их было всего четверо или около того, как они могли надеяться убить столько опытных воинов? – спросил Бродик.
Брейден протянул Лайаму кожаную флягу с водой. Лайам сделал глоток и кивком поблагодарил его.
– В лесу прятались солдаты. Им было велено убить столько Макхью, сколько будет возможно. Чем больше убьют, тем больше награда. – Он сделал еще один глоток и продолжил: – Один из них сказал, что если солдат в лесу на самом деле нет, то им придется столкнуться нос к носу с Кольмом. Тот воин хотел убить меня и уйти поскорее, но тот, что был у них главным, сказал, что они должны подождать.
– Подождать чего?
– Не знаю.
– А имена их ты слышал? – спросил Бродик.
– Может, и слышал, но не помню.
Кольм продолжал расспрашивать брата в надежде на полезную информацию, но тщетно.
– Ты помнишь, как тебя привезли в аббатство? – спросил он.
– Нет, но помню, как пришел в себя. Я был в маленькой комнате. Со мной сидели два монаха. Один из них был лекарем, а второй сидел с распятием в руках и все время молился. Видимо, думал, что я умираю.
– А что это были за монахи? – спросил Бродик.
– Того, что лечил, зовут отец Франклин. Я спросил его, как я попал в аббатство, но он сказал, что не знает.
– Ты веришь ему? – спросил Кольм.
– Да, после того, как он объяснил, я ему поверил. Он сказал, что отец Гилрой попросил его помочь. Гилрой – это тот монах, который молился надо мной, – добавил он.
