Барбара Картленд - Игра любви
Граф знал, что слова Хокинса шли от самого сердца.
Затем, как всегда, сдержанно, камердинер спросил:
– Не правда ли, милорд, все было хорошо подготовлено к вашей встрече?
– Что здесь произошло? – поинтересовался Инчестер, пока камердинер помогал ему снять шикарное пальто от Уэстона.
– Как только ваша светлость изволили покинуть нас вчера утром, милорд, они свалились как снег на голову.
Граф слушал, снимая жилет.
– Они прибыли в экипажах и фургонах! Ваша светлость никогда не видели такого нашествия!
Хокинс засмеялся.
– Я даже ущипнул себя, чтобы убедиться, что не сплю!
– Мне тоже показалось, что все это как во сне.
– Теперь, милорд, вы можете спокойно сидеть и наслаждаться. Те, кто прибыл вчера, знают, что они должны делать и как делать.
Граф подумал, что ему бы не хотелось, чтобы кто-нибудь распоряжался В его доме, но он не стал прерывать Хокинса.
– Хотите верьте, Хотите нет, – продолжал рассказывать тот, – шеф-повар, этот лягушатник, готовит лучше, чем кто бы то ни было из тех, кого я встречал в жизни.
Граф улыбнулся.
Он не сомневался, что так оно и было.
– Я ему говорю: «Пять лет я боролся за это место. Мог ли я предположить, что здесь окажешься ты?»
– И что же он ответил?
– Он ответил: «Открой рот и попробуй вот это, тогда и узнаешь, почему я здесь!»
Граф рассмеялся.
Он подумал, что настал момент, когда можно снять то напряжение, в котором он пребывал со вчерашнего вечера.
Перед разведенным в камине огнем была приготовлена ванна..
Рядом стояли огромные начищенные до блеска медные сосуды с горячей и холодной водой.
На некоторое время граф позабыл про все свои вопросы и с наслаждением погрузился в теплую воду.
Восхищенные замечания Хокинса не оставляли никаких сомнений в том, что он по крайней мере получает большое удовольствие от наступивших перемен.
Когда граф уже переоделся в вечерний костюм, камердинер сказал:
– Если за обедом, милорд, вам покажется, что то, что вы едите, похоже на пищу Богов, вы поймете, что почувствовал я!
Смеясь, граф покинул комнату.
Проходя мимо спальни жены, он с трудом заставил себя не спешить.
Внизу в камине был разожжен огонь. Граф не обратил внимания на это, когда в первый раз проходил через холл.
Болтон ожидал в гостиной с бокалом шампанского на серебряном подносе.
Граф заметил, что бокал только один.
Предупреждая его вопрос, Болтон доложил:
– Мне велено передать извинения вашей светлости, но ее светлость еще спит. Ее старая няня думает, что не стоит будить ее сейчас.
Граф почти устыдился того чувства облегчения, которое овладело им.
– Да, конечно, – сказал он. – Если ее светлость спит, не надо будить ее. День был очень длинный, и она, должно быть, ©чет» устала.
Болтон поклонился и вышел из комнаты.
Через несколько минут он вернулся и громовым голосом провозгласил:
– Обед подан, милорд!
Не только граф, но и Бенита, прибыв в Инч-Холл, была поражена.
Она так стыдилась своего заплаканного лица и опухших глаз, что поспешила подняться наверх.
Ей хотелось добраться до своей комнаты, прежде чем ее муж заговорит с ней.
Экономка встретила ее наверху и, присев перед ней в реверансе, приветливо сказала:
– Добро пожаловать, ваша светлость! Если вы соблаговолите последовать за мной, я покажу вашей светлости спальню.
Она пошла вперед и открыла дверь.
Бенита вошла и вскрикнула. Этот слабый звук эхом отразился от стен.
– Няня! – воскликнула она. – Няня! Я и не думала, что ты будешь здесь.
Бенита пробежала через всю комнату и обвила руками шею старушки, которая стояла окало туалетного столика.
Когда Бените исполнилось восемнадцать, ее няне, которая с раннего детства заботилась о ней, стукнуло семьдесят.
Няня никогда не покидала поместья, где всегда была очень счастлива, но майор Гренфел попросил ее поехать в Инч-Холл, чтобы Бените было не так одиноко без него в чужом доме.
– Конечно, я поеду, сэр, – сказала она. – Нельзя же бросить бедную девочку совсем одну.
– Я знал, что вы не откажете мне, – отвечал майор Гренфел. – И еще я прошу, чтобы вы были с ней, когда она узнает о моей смерти.
– Не говорите так, сэр! – воскликнула было няня, но запнулась, увидев выражение его лица. – Простите, сэр. Вы всегда были добры к нам, и мне очень жаль.
– Мисс Бенита – вот о ком сейчас нужно позаботиться, – спокойно сказал майор, – Убедить ее, что не надо слишком грустить и не надо носить траур.
Он помолчал немного.
– Пусть она думает о том, что я встретился с ее матерью, а я всегда буду думать о своей девочке и любить ее, как любил каждое мгновение с того дня, когда она появилась на свет.
– Я знаю, сэр, – ответила няня. – Ни у одного ребенка не было такого заботливого отца.
– Вы не представляете, как я рад, няня, что вы все еще с нами, – задумчиво проговорил майор.
Когда Бенита прижалась к ней, няня поняла, насколько испугана ее любимица.
Как только экономка закрыла за собой дверь и они остались одни, няня сказала:
– Теперь, дорогая, позвольте мне помочь вам раздеться. Вам нужно отдохнуть.
Меховой плащ Бенита сбросила, когда бежала через комнату. Теперь няня сняла с нее диадему и фату. Увидев заплаканное лицо Бениты, она подавила невольное восклицание и направилась к двери. Поговорив с кем-то, няня вернулась.
Она помогла Бените переодеться. В этот момент раздался стук в дверь. Няня еще раз вышла и вернулась с подносом, на котором стоял кувшин с шоколадом.
– Ложитесь, – сказала она девушке, – а я дам вам шоколаду. Как раз такого, какой вы любили в детстве.
– Я ничего не ела… во время ленча, – прошептала Бенита.
Няня подала ей чашку с шоколадом.
– Я добавила немного меду, – сказала. она. – Выпейте и поспите.
– Я… должна… спуститься вниз, к… к обеду, – испуганно проговорила Бенита.
– Да-да, конечно. Всему свое время. А пока закройте глаза; когда вы проснетесь, мы поговорим.
Бените показалось, что она вернулась в раннее детство. Раз няня с ней, никто не посмеет обидеть или напугать ее.
А потом Бенита подумала, что с тех пор, как отец сказал, что она должна выйти замуж, прошло лет сто, не меньше. Она действительно совершенно измучилась.
Даже быстрее, чем надеялась няня, Бенита провалилась в глубокий сон.
Хотя старушка и не призналась в этом, но вместе с медом она добавила в шоколад успокаивающие травы. По ее разумению, свадьба Бениты была слишком поспешной. Увидев плачевное состояние Инч-Холла, няня решила, что граф так хотел жениться на ее любимой девочке из-за денег.
«Если графу Инчестеру нужны были деньги, – сказала она себе, – он получил их достаточно! Но я не позволю ему огорчать мое бедное дитя ни за какие коврижки!»
