Джулия Куин - История о двух сестрах
— Но в банке сказали…
— Меня ни капли не интересуют финансы Руперта, — отрезала Шарлотта. — Ты ведешь себя как ребенок.
— Не говори со мной в таком тоне! — возмутилась Лидия, наконец расправив плечи. — Я старше тебя!
— Тогда веди себя соответственно!
— И буду! — С этими словами Лидия подхватила оба своих чемодана и пошла прочь. Она сделала около восьми шагов прежде чем чертыхнуться и уронить чемоданы на землю. — Дьявол! Что я туда напихала? — спросила она, злобно уставившись на ни в чем не повинные сумки.
Внезапно Шарлотта улыбнулась.
— Я не знаю, — беспомощно сказала она, покачав головой.
Взгляд Лидии смягчился.
— Наверное, мне не обойтись одним дневным платьем.
— Скорее всего, — согласилась Шарлотта.
Лидия вновь посмотрела на сумки и вздохнула.
— Руперт привезет их тебе, — мягко сказала Шарлотта.
Лидия повернулась и встретилась с сестрой глазами.
— Да, — сказала она, — так и будет. — Она улыбнулась. — Это в его же интересах.
Шарлотта подняла руку в прощальном жесте.
— Будь счастлива.
— Будь осторожна, — ответила на это Лидия, бросив испуганный взгляд на Неда, который вышел из дома и направлялся прямо к ним.
Затем Лидия убежала.
Шарлотта смотрела, как ее сестра растворяется в темноте ночи; глубоко вдохнув, она пыталась настроится на предстоящую битву, которая, она была уверена, уже не за горами. Она слышала приближение Неда, в тишине ночи его поступь казалась тяжелой. Когда она повернулась, он уже поравнялся с ней, он был так близко, что ей стало нечем дышать.
— В дом, — отрезал он, указав головой на особняк.
— А это не может подождать до утра? — спросила она. Он дал ей намного больше тридцати секунд, чтобы попрощаться с Лидией, — возможно, у него был приступ великодушия.
— О, я так не думаю, — зловеще произнес он.
— Но…
— Сейчас же! — зарычал он, хватая ее за локоть.
Но даже когда он потащил ее к дому, его прикосновение было на удивление нежным, и Шарлотта вдруг обнаружила, что сама идет рядом с ним, правда, чтобы поспевать за его размашистой походкой, ей приходилось почти бежать. Не успела она и глазом моргнуть, как они оказались в отцовской библиотеке, дверь в которую Нед плотно закрыл.
— Садитесь, — приказал он, указав пальцем на кресло.
Она сцепила руки.
— Если вы не возражаете, я постою.
— Сядьте!
Она села. Было глупо упорствовать в таких мелочах, учитывая, что ей предстояла настоящая битва.
Какое-то время он молча смотрел на нее, и ей очень хотелось, чтобы он открыл рот и наорал на нее. Все лучше, чем этот молчаливый, осуждающий взгляд. Луна светила достаточно ярко, чтобы высветить голубизну его глаз, и она чувствовала, как этот взгляд сковывает ее.
— Милорд? — наконец произнесла она, нарушив гнетущую тишину.
Похоже, это помогло.
— Вы хоть понимаете, что вы наделали? — спросил он. Но его голос был нежным, что почему-то казалось Шарлотте еще ужаснее, чем крик.
Шарлотта не стала отвечать сразу. Она не думала, что ему вообще требуется на это ответ, и она оказалась права, когда через пару секунд он продолжил:
— Вы, что, планировали надеть свое платье подружки невесты? Собирались сидеть на скамье в первом ряду, пока я буду ждать Лидию в церкви?
Она вздрогнула, увидев выражение его лица. Он выглядел взбешенным, но одновременно… раздавленным. И было очевидно, что он всячески пытался это скрыть.
— Я собиралась вам сказать, — прошептала она. — Клянусь могилой…
— Избавьте меня от этой мелодрамы, — оборвал он ее, расхаживая по комнате с такой энергией, что, казалось, сами стены должны были раздвинуться на его пути.
— Я собиралась вам сказать, — повторила она. — После того, как Лидия благополучно уедет, я собиралась найти вас и все рассказать.
Его глаза заблестели.
— Вы собирались прийти ко мне в комнату? — поинтересовался он.
— Ну… — Она замялась. — Вы же были здесь, в библиотеке.
— Но вы этого не знали.
— Нет, — признала она, — но… — Она оборвала себя на середине фразы. Он в мгновение ока оказался рядом с ней, и обе его руки теперь оказались на подлокотниках ее кресла.
Его лицо было очень близко.
— Вы собирались прийти в мою комнату, — повторил он. — Как это интересно.
Шарлотта ничего не ответила.
— Вы бы разбудили меня? — прошептал он. — Легонько прикоснулись бы к моему лицу?
Она посмотрела на свои руки. Они дрожали.
— Или, может быть, — сказал он, придвигаясь еще ближе, пока она не почувствовала его дыхание на своих губах, — вы бы разбудили меня поцелуем?
— Прекратите, — тихо сказала она. — Это недостойно вас.
Он отпрянул при этих словах.
— Это не вам судить, мисс Торнтон.
— Я сделала то, что считала правильным, — ответила она, стараясь держать спину прямой.
— Вы думали, что это правильно? — переспросил Нед, в каждом произнесенном им слоге слышалась неприязнь.
— Ну, может быть, не правильно, — признала она. — Но это к лучшему.
— К лучшему? — резко переспросил он. — Лучше унизить человека на глазах у сотен людей? Лучше сбежать посреди ночи вместо того, чтобы встретиться…
— А что, по-вашему, я должна была сделать? — взорвалась она.
Нед замолчал на какое-то время, а затем, пытаясь вновь обрести контроль над своими эмоциями, он отошел к окну и устало прислонился к подоконнику.
— Ничто в мире я не ценю так, как верность, — произнес он серьезно.
— Я тоже, — ответила она.
Его пальцы сжали дерево так сильно, что костяшки побелели.
— Неужели? — переспросил он, не решаясь повернуться к ней. — Тогда как вы объясните это?
— Я не понимаю, о чем вы, — услышал он у себя за спиной.
— Вы предали меня.
Тишина. Затем он услышал:
— Повторите, пожалуйста, я не расслышала.
Он повернулся к ней так резко, что она вжалась в спинку кресла:
— Вы предали меня. Как вы могли так со мной поступить?
— Я помогала своей сестре!
Ее голос отразился от свода библиотеки, и на мгновение Нед застыл. Она помогала сестре. Ну конечно, подумал он, почти в отчаянии. Почему она должна была поступить по-другому? Он как-то раз сломя голову несся из Оксфорда в Лондон, чтобы только удержать Белл от поспешного брака. Уж он-то точно понимал, что означает привязанность к родной сестре.
— Мне очень жаль, что мы так с вами поступили, — продолжала Шарлотта, ее голос был тихим и почти величественным в окружающем сумраке. — Но Лидия — моя сестра. Я хотела, чтобы она была счастлива.
