Сабрина Джеффрис - Отвергнутый жених
– Но она никогда мне не говорила о вас.
Это признание причинило Персивалу боль, но ничего другого он не мог ожидать.
– Нет сомнений, она плохо думала обо мне. – У него начался приступ кашля. Джульет поспешила к нему с тазом и лекарством.
Когда кашель утих, граф произнес:
– Видишь, как моя дочь нянчится со мной, Найтон. Я никому не пожелал бы болезни легких, но у нее есть свои прелести. – Он поймал руку Джульет и похлопал по ней. – Моя дорогая девочка всегда рядом. Она моя гордость и радость, у нее доброе сердце.
По непонятной Персивалу причине Найтон бросил взгляд на Хелену. Персивал тоже взглянул на старшую дочь. Она, как обычно, выглядела сдержанной и спокойной, как и положено настоящей леди.
– Итак, что ты думаешь о Суон-Парке? – обратился граф к Найтону. – Полагаю, отец рассказал тебе о нем все, когда ты был ребенком. Его описание воздавало должное имению?
– Ничто не может воздать ему должное, милорд.
Особенности произношения Найтона были немного простонародны, но этого следовало ожидать от человека, работавшего в торговле. Учитывая все то, что за последние годы Персивал узнал о детстве молодого человека...
Нет, он не станет об этом думать. Детство Найтона тяжелым грузом лежит на совести графа.
Лучше перейти к самой важной части этого разговора.
– Ну, мы рады, что вы приехали к нам. – Он посмотрел на Хелену: – Вы с Джульет можете идти. Я хочу поговорить с Найтоном с глазу на глаз.
Джульет моментально покинула комнату, Хелена все еще собирала рисовальные принадлежности. Это привлекло внимание Найтона.
– Вы рисуете, леди Хелена?
– Да, – тихо ответила девушка. – Я рисую миниатюры.
– Пишете портрет вашего отца?
– Нет, подправляю копию портрета маман.
– У нее чертовски хорошо получаются все эти штучки, – с гордостью заметил Персивал. – Попросишь Джульет показать тебе миниатюры Хелены.
Задумчиво взглянув на Хелену, Найтон кивнул:
– Непременно попрошу.
– Папа´ слишком добр, – сухо заметила Хелена, проходя мимо Найтона к двери. – Я не художница. Но надо же чем-то себя занять.
– Глупости, – заметил Персивал, улыбаясь Найтону. – Ты замечательно рисуешь. Она вкладывает в свои картины все силы, поскольку не может кататься верхом, танцевать и все такое.
Что-то стукнуло об пол, заставив Найтона обернуться.
– Простите, я не хотела вас напугать, – извинилась Хелена, побледнев. Что-то выпало из коробки, но Хелена пошла к выходу, ей трудно было наклониться. Найтон быстро поднял упавший предмет и протянул ей.
– Ни к чему извиняться. Вот, возьмите.
Персивал глазам своим не поверил. Уже несколько лет он не видел, чтобы дочь краснела. Что это с ней?
Она взяла у Найтона кусок костяной пластины, не поднимая глаз.
– Спасибо, – взволнованно пробормотала она и, даже не попрощавшись с отцом, похромала прочь из комнаты.
Когда Найтон снова посмотрел на Персивала, его лицо было совершенно бесстрастным.
– Нет необходимости напоминать ей об этом. Персивал растерялся.
– О чем?
– О том, что она не может кататься верхом, танцевать и все такое.
– Напрасно беспокоишься. Хелена не глупый ребенок, эти замечания ее не волнуют.
– Вы плохо знаете женщин, не так ли, милорд? – заметил Найтон.
– Но собственную дочь знаю хорошо. А теперь скажи: понравилась тебе Джульет?
Тень пробежала по лицу Найтона.
– Очень понравилась. Но я должен узнать ее получше.
Проклятие, хочет потянуть время! Граф зло уставился на Найтона:
– Надеюсь, ты понимаешь, что стоит на кону? И что ты должен сделать, чтобы стать наследником?
Найтон напрягся.
– Понимаю. Но вы не сказали, что я должен сразу же сделать выбор.
Персивал затрясся от возмущения.
– Что тут решать? Единственный способ для тебя получить доказательства – это жениться на Джульет. – Это была не совсем правда – он не хотел умирать с грехами на совести. Но он должен сначала испробовать этот способ, потому что не хотел оставлять дочерей нищими.
– В своем письме вы писали, – вежливо напомнил Найтон, – что я могу выбрать любую из дочерей.
Персивал не удивился бы больше, скажи Найтон, что предстоит взять в жены экономку.
– Это правда, но я не думал... Ты предпочел бы жениться на Розалинде? Или Хелене?
Выражение лица Найтона оставалось непроницаемым.
– Не знаю. Я должен поближе познакомиться с ними.
Неопределенность мучила Персивала, но ему нечего было возразить. Но он не позволит Найтону размышлять до бесконечности. Слишком мало времени осталось.
– Ладно, даю тебе неделю. А потом вернемся к этому разговору.
Учтивая улыбка Найтона раздражала Персивала.
– Благодарю вас, милорд. Обещаю, вы не пожалеете об этом.
Глава 6
Не желаете ли прогуляться в саду?
Я бы хотел, чтобы мои розы увидели вас.
Ричард Бринсли Шеридан, англо-ирландский драматург, владелец театра «Друри-Лейн», – молодой дамеЭтот человек хитер, надо отдать ему должное, подумала Розалинда, идя впереди мистера Бреннана в глубину парка. Пришлось потратить все утро, но она наконец-то узнала, что ему нужно.
– Не говорите, позвольте мне догадаться, – произнес он позади нее своим раздражающе фальшивым тоном. – Мы входим в Арденнский лес.
– Вы думаете о другой части графства, – сухо заметила Розалинда. – Это наш олений парк. Многие считают его лучшим во всем Уорикшире.
Она глубоко вдохнула напоенный ясменником воздух и задержала дыхание, ожидая ответа. Если ее предположения верны, сейчас он начнет перечислять недостатки оленьего парка, так же как он это делал в других частях поместья, которые она ему уже показала.
В этом случае она скажет ему в лицо, что он лжец. Папа´ лично на протяжении многих лет следил за ним.
С видом человека, осматривающего недвижимость с целью покупки, Бреннан внимательно огляделся.
– Он вполне заслуживает такой похвалы.
Розалинда ушам своим не поверила. Бреннан признал, что какая-то часть Суон-Парка отвечает его высоким стандартам!
– Хотите сказать, что он не «требует улучшения»? – Именно так он говорил о каждой комнате в усадьбе.
Бреннан удивленно вскинул бровь.
– Нет, я так не думаю.
– Вы действительно не можете назвать его «погребальным костром для зелени», как вы сказали в оранжерее? – настаивала она.
– Совершенно верно.
– Но олений парк грязный, а для вас чистота едва ли не самое главное! Ведь даже о нашей сыроварне вы сказали, что там недостаточно чисто. Ваше заявление повергло в шок управляющую сыроварней, которую прозвали «Миссис Белые Перчатки».
Его заявление было просто абсурдным, и Розалинда подумала, что этот глупец решил спровоцировать ее, надеясь, что она не пожелает больше оставаться в его обществе, покинет его, после чего он сможет свободно разгуливать по поместью.
