Лаура Паркер - Опьяненные страстью
– Ну, Мадлен, что скажешь? Выбираешь будущее под защитой заботливых тетушек или возвращение в опостылевший монастырь?
– А может, тебе не терпится стать монахиней, Мадлен?
Мадлен открыла глаза и увидела, что рядом стоит Жюстина.
– Кроме как в монастыре, я нигде не бывала, а там мне жилось невесело. Нет, я не хочу становиться монахиней. Но прежде чем принять решение, я должна посоветоваться с мамой.
– Тогда дождись, когда она вернется.
– Откуда? – спросила Мадлен.
Анриетта пожала плечами:
– Оттуда, куда она отправилась.
Жюстина ласково заключила Мадлен в объятия.
– Детка, ты не создана для церкви или кухни. – Она улыбалась сквозь слезы. – Обещаю: оставшись с нами, ты не пожалеешь.
– Решено! – объявила Анриетта тоном, лед в котором начинал таять. – Надеюсь, ты потратила не все деньги, присланные тебе матерью на дорогу?
Мадлен быстро опустила голову, чтобы скрыть удивление. В последний год она не получала от матери денег, только подарки. Но в этом Мадлен не собиралась признаваться, пока мама не вернется и не встанет на ее защиту. Мадлен не сомневалась, что к посылкам она прилагала и деньги.
– Молчание означает, что ты истратила все до последнего су? – холодно вопросила Анриетта.
Досадуя на тон тетушки, Мадлен протянула жалкую кучку монеток, последнее, что у нее было.
– Мне они не нужны. Мама наверняка будет рада узнать о моей щедрости.
Жюстина вытаращила глаза, словно блестящий металл был манной небесной.
– Это чудо! Чудо! – благоговейно забормотала она.
– Этого чуда слишком мало, Жюстина, – охладила ее пыл Анриетта. – Но что это такое?
Она перевела взгляд жемчужно-серых глаз с горстки монет на лицо Мадлен.
– Это английские деньги, а ведь мы всегда посылали тебе французские франки. Откуда у тебя монеты?
Густой румянец вновь залил щеки и шею Мадлен: ей и в голову не приходило, что тетки заметят подмену. Случайная встреча у дверей их дома толкнула ее на новую ложь.
– Я выменяла их у одного англичанина.
– Мадлен! – Тетки ошеломленно воззрились на нее, и Мадлен с трудом сдержала смех.
– Я заблудилась, а джентльмен любезно подсказал мне, куда нужно идти.
– Еще бы! – пробормотала Анриетта, качая головой. – Глупое дитя!
Раздраженная непрестанными упреками, Мадлен произнесла ледяным тоном:
– Аббатиса советовала нам полагаться на людскую доброту и милосердие. Она часто рассказывала нам свою любимую притчу о женщине у колодца, которая предложила напиться умирающему от жажды страннику и обрела покой на небесах.
– Но ведь этот странник был ангелом, – возразила Анриетта.
– В мужском облике, – добавила Мадлен в свое оправдание.
– В этом и состоит разница, – дружески объяснила Жюстина. – Мужчина не замедлил бы воспользоваться преимуществом.
– Даже видя перед собой монахиню? – осведомилась Мадлен.
Жюстина закатила глаза.
– Некогда я была знакома с джентльменом, который питал особое пристрастие к…
– Жюстина, опомнись! Мадлен говорит о настоящих мужчинах, о рыцарях.
– Но и тот человек был весьма любезен, – возразила Жюстина, не смутившись. – В доказательство я могу предъявить подаренное им бриллиантовое ожерелье!
Анриетта с досадой отвернулась от сестры.
– Утром я отправлю миссис Селдон на рынок. На деньги Мадлен мы купим немного вина, сыра, сливок и яиц.
– А может, и лосося? – робко предложила Жюстина. – Мадлен покажет миссис Селдон, как его готовить. Англичане только портят рыбу, отваривая ее. – Она возмущенно возвела глаза к небу. – Это неслыханно!
Обнаружив, что разделяет хотя бы одно мнение родственниц, Мадлен кивнула:
– Я поджарю лосося с каперсами и соусом…
– Нет! – отрезала Анриетта. – И чтобы больше я не слышала от тебя подобной глупости…
– Но я могла бы приготовить ужин в честь тетушки Жюстины, – возразила Мадлен.
Жюстина умоляюще переводила взгляд с одной родственницы на другую.
– Всего один раз, Анриетта! Иначе как же нам узнать, чему она научилась?
Решимость Анриетты дрогнула.
– Пожалуй, некоторые познания в кулинарии ей не повредят. Однажды я собственноручно приготовила устрицы в честь месье… впрочем, не важно. Хорошо, завтра приготовь лосося, Мадлен. А теперь ложись спать.
– Ну, что скажешь? – спросила Жюстина сестру, едва Мадлен удалилась.
– У этой крошки дурные манеры, никакого такта и ни малейшего представления о своем положении. – Несмотря на цензорский тон, Анриетта улыбнулась. – Но с характером ей повезло – как и мне, верно?
Незадолго до полуночи, когда колокольчик у дверей дома сестер Фокан вновь забренчал, хозяйки даже не пошевелились. Проведя несколько часов за обсуждением будущего Мадлен, они наконец-то погрузились в блаженное состояние сна.
Третий звонок заставил миссис Селдон спуститься с чердака по ветхой лесенке. Даже в хорошем расположении духа эта особа отличалась неприятными и резкими манерами. А вынужденный подъем с узкой кровати отнюдь не смягчил ее нрав, ибо незадолго до этого миссис Селдон прикончила заветную припрятанную бутылочку.
– Старые кобылицы! – пробормотала она, явно имея в виду хозяек.
Схватившись за засов, миссис Селдон отодвинула его и принялась дергать старую покоробленную дверь, прилагая немало усилий и пуская в ход весь свой запас ругательств. Наконец, когда она уже была готова капитулировать, гость с другой стороны толкнул плечом дверь и она выскочила из рамы с силой пробки, вылетающей из бутылки с шампанским. От неожиданного толчка горничная пошатнулась и ударилась спиной о стену крохотной передней.
С отборной руганью она схватилась за голову и поспешила к порогу, вознамерившись разыграть с незваным гостем сцену убиения Авеля Каином. Однако зловещий вид высокого незнакомца в плаще, развевающемся на ветру, мгновенно отрезвил пожилую особу.
С пронзительным визгом, от которого с двери посыпалась сухая краска, она бросилась бежать.
– Там, у двери, стоит чудовище! – завопила она, вбегая в гостиную. – Должно быть, сам дьявол явился из преисподней за нами! Бегите скорее! – Покончив со своей мрачной вестью, она загрохотала каблуками по лестнице.
– Что она говорит? Кто там пришел? – сонно спросила Жюстина, садясь на постели.
– Какой-то джентльмен, – отозвалась Анриетта и поправила локоны, прежде чем подняться. – Я приму его.
Подойдя к двери, она любезно произнесла:
– Прошу вас, месье… – но, не закончив, сдавленно вскрикнула: – Месье де Вальми!
– Похоже, вы не рады видеть меня, мадам Анриетта.
Анриетта Фокан опустила густые ресницы, желая на миг избавиться от видения ненавистного гостя.
