Нора Робертс - Суженый Меган
Найт, энергично отдавая приказы, направил «Мореход» в спокойные воды залива.
– Как долго вы плавали?
– Всю жизнь. Попал на торговое судно, сбежав из дома, когда мне едва исполнилось восемнадцать.
– Сбежав?
Меган снова улыбнулась:
– В поисках приключений?
– В поисках свободы.
Тут Найт отвернулся, непринужденно замедлил ход, останавливая судно, да так плавно, словно нога скользнула в старую удобную обувь.
Меган задумалась, почему восемнадцатилетний парень жаждал свободы. Вспомнила о себе в том же возрасте – ребенке с ребенком. Тогда она потеряла свою независимость. И теперь, более девяти лет спустя, совсем не сожалела об этом. Ничуточки, раз наградой стал сын.
– Можно спуститься и взять чего-нибудь попить? – Кевин возбужденно потряс маму за руку. – Жажда совсем замучила.
– Конечно. Сейчас принесу.
– Мы сами, – серьезно сказал Алекс, уверенный, что они достаточно взрослые и не нуждаются в надзирателе. – У меня есть деньги, целая куча. Пока посидим внизу и понаблюдаем, как выходят пассажиры.
– Ладно, но оставайтесь внутри.
Меган проследила взглядом за умчавшимися детьми.
– Они так быстро расправляют крылья.
– И все равно ваш мальчик еще долгое время будет прилетать к вам обратно.
– Надеюсь, что так.
Меган прервала себя, пока не высказала сокровенное: «Он все, что у меня есть».
– Для сына сегодняшний день был просто потрясающим. И для меня тоже. Спасибо.
– Всегда пожалуйста.
Теперь они стояли на мостике только вдвоем, вдали от вносящих плату и высаживающихся туристов.
– Приходите еще раз.
– Сомневаюсь, что смогу удержать Кевина. Мне надо спуститься к ребятам.
– С ними все прекрасно.
Найт подошел ближе, пока она не сумела уклониться.
– А знаете, Мег, вы перестаете нервничать, когда рядом дети.
– Я не нервничаю.
– Дергаетесь, как рыба на крючке. Истинное наслаждение – наблюдать за вашим лицом, пока вы смотрите на китов. Любоваться вами – настоящее удовольствие в любое время, но когда вы смеетесь и ветер ерошит волосы, у мужчины готово остановиться сердце.
Найт сделал еще шаг и прижал Мег к штурвалу. Возможно, это и неправильно, но об этом он подумает позже. Понадобятся долгие и серьезные усилия, чтобы забыть притягательность женского тела у груди и трепещущих рук под ладонями.
– Конечно, можно многое сказать о том, как вы смотрите на меня прямо сейчас. Во все глаза. У вас самые красивые синие глаза, которые я когда-либо видел. А уж все остальное – просто персик и сливки.
Найт притронулся пальцем к гладкой щеке и нежно прочертил линию к губам. Ощущение было таким, словно она ступила на оголенный провод.
– И нестерпимо хочется долго и основательно изучать это чудо на вкус.
– Я невосприимчива к лести.
Очень хотелось произносить слова бесстрастно и непринужденно, а не затаив дыхание.
– Просто констатация факта.
Найт склонялся все ниже, пока его рот не оказался в шепоте от ее.
– Если не желаете, чтобы я поцеловал вас, просто скажите «нет».
Она сказала бы. Наверняка. Если бы сохранила способность говорить. Однако настойчивые губы уже приникли к ней, горячие и жадные, и двигались так же умело, как руки. Позже она убедит себя, что раскрыла рот от шока и для того, чтобы запротестовать. Ложь, конечно же.
Меган нетерпеливо прильнула к соблазнителю, накрытая волной глубинного голода, эхом отозвавшегося в стоне, который могла бы издать женщина, впервые вкусившая густые сливки после долгих лет употребления дистиллированной воды.
Тело отказалось безучастно окаменеть, вместо этого затрепетало, словно слегка тронутые струны арфы. Беспокойные пальцы сами собой нырнули в его волосы, подталкивая углубить поцелуй.
Найт ожидал прохладного отклика или хотя бы колебаний. Конечно, он заметил вспышку страсти в манящих глазах, где-то глубоко внутри – так жар и грохот кроются в центре кажущегося бездействующим вулкана. Но ничто не подготовило к такому пламенному взрыву.
Рассудок опустел, затем заполнился женщиной. Ее ароматом, эмоциями и вкусом, вскриком, который он запечатал в хрупком горле, когда прикусил полную нижнюю губу. Найт притянул Мег ближе, жаждая большего, и получил головокружительное ощущение каждой изящной линии и каждого изгиба прильнувшей Меган.
Запах океана навеял соблазнительную картину – как он овладевает ею на каком-нибудь пустынном берегу под шум прибоя и крики чаек…
Меган почувствовала, что падает, и невольно ухватилась за Найта. Слишком многое, чересчур многое сотрясало бунтующий организм. И теперь нужно нечто гораздо большее, чем узкие полоски вокруг запястий, чтобы обрести равновесие.
Требовались самообладание, сила воли и… воспоминания.
Она отшатнулась бы и оттолкнула Найта, если бы он не обнимал так крепко.
– Нет.
Фери не мог перевести дыхания. И пообещал себе, что позже попробует разобраться, почему единственный поцелуй сразил наповал, словно удар кулаком.
– Придется уточнить. Что «нет»?
– «Нет» этому. «Нет» всему подобному.
Вспыхнула паника, но Меган, хоть и с трудом, прогнала страх.
– Я просто не подумала…
– Так же, как и я. Раз перестаешь думать, когда целуешься со мной, это явный признак правильности произошедшего.
– Не хочу целоваться с тобой.
Найт засунул руки в карманы. Так безопасней, решил он, если леди начала размышлять.
– Милая, но ты ведь тоже не осталась безучастной.
Мало пользы в горячем отрицании очевидной истины. Поэтому она обратилась к хладнокровной логике.
– Ты привлекательный мужчина, естественно, я ответила.
Найт хмыкнул:
– Любимая, если такие страстные поцелуи свойственны твоей натуре, я умру счастливым.
– Больше этого не случится.
– Ты ведь знаешь, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями, правда?
Меган снова насторожилась. Найт заметил напряженность в линии хрупких плеч. И понял, что опыт с Дюмонтом оставил множество шрамов.
– Расслабься, Мег, – более доброжелательно пророкотал он. – Не собираюсь набрасываться на тебя. Хочешь двигаться медленно – нет проблем, пойдем медленно.
Это прозвучало настолько разумно, что заставило ее встопорщить перья:
– Мы вообще никуда не пойдем, ни медленно, ни быстро.
Уже лучше, решил Найт. Он не возражал разозлить ее. Честно говоря, нетерпеливо жаждал вывести Мег из себя. Много раз.
– Вынужден заметить, что ты неправа. Если мужчина и женщина пылают огнем, то непременно захотят разжечь пламя до небес.
Меган очень боялась, что это верно. Даже сейчас какая-то частичка души мечтала раздуть тот костер.
