Джойс Брендон - Изгнание из рая
— Я хочу, чтобы вы завтра уехали отсюда.
— Что?!
— Вы прекрасно слышали. Я вас выписываю.
В Джуди поднялась волна гнева, но она была слишком обескуражена, чтобы выплеснуть его наружу.
— Похоже, вы меня прогоняете.
— Вполне возможно, что это так и есть.
Пораженная, Джуди быстро отвела взгляд. Она сейчас могла обвинить его в том, что он грубо с ней обращается, но в глубине души понимала, почему он хочет, чтобы она поскорее покинула лазарет.
Поттер сам немало был удивлен собой. Зачем он ей это говорит? Но доктор был возмущен поведением этой юной особы! Он повидал в своей жизни достаточно молодых парней, которые устраивали драки из-за женщин! Поттер перехватил быстрый взгляд черных глаз Джуди. Она явно не понимала, почему он не одобряет ее поведения. Ну что ж, пусть знает, если ей так хочется. Ему было горько смотреть на то, как юнцы увивались вокруг нее. По его мнению, Джуди этого не стоила.
— Я врач, мисс Баркарт. И мое дело — спасать людей, а не возиться с женщиной, которая не ценит жизнь — ни свою, ни окружающих.
Поттер в тот день очень быстро закончил обход и, выйдя на улицу, остановился на крыльце лазарета. Уже взошла луна, но она была еще расплывчатой в мутном темнеющем небе. На западе небо было ярко-красным, постепенно приобретая к востоку темно-синий, почти черный цвет. Теплый ветерок коснулся уставшего лица доктора. Господи! Он чертовски несдержан для врача! Эта девчонка Баркартов выглядела просто ошеломленной, когда он ей все высказал!
В ста ярдах от лазарета Рутледж вышел из своего кабинета и направился к домам для офицерского состава. На полдороге он повстречался с доктором.
— Добрый вечер, — угрюмо бросил Поттер.
— Здравствуйте, доктор.
Они неловко зашагали рядом. Рутледж искоса посмотрел в лицо Поттера. — Как мисс Баркарт?
— У меня в лазарете по крайней мере десяток солдат в гораздо худшем состоянии, чем эта девчонка.
Поттер и Рутледж знали друг друга уже десять лет. Они были довольно близки и откровенны друг с другом.
— Она плохо себя ведет?
— Да нет, черт возьми! Мисс Баркарт нормальная девушка. Но я уже успел понаблюдать за ней. Стоило ей прийти в себя, как она сумела поссорить двух молодых людей, которые уже готовы прикончить друг друга. В один прекрасный день кто-нибудь из ее кавалеров окажется более умным и убьет ее. Может быть, она именно этого и добивается?
Насторожившись, Рутледж остановился, но Поттер продолжал идти. Между ними появилось расстояние.
— Поттер, подождите минутку.
Десятилетняя армейская служба заставила Поттера повиноваться. Он остановился.
— Не хотите ли выпить?
Поттер покачал головой.
— Нет, я хочу сейчас одного — повеситься.
— Давайте по стаканчику. Возможно, это поднимет вам настроение.
Поттер раздраженно покачал головой, но замер в нерешительности.
— Ну вот и отлично. Пойдемте, у меня есть бренди двадцатилетней выдержки.
Рутледж терпеливо ждал, пока Поттер осушит стакан.
— Вы… гм… действительно думаете, что Джуди Баркарт… Э-э-э, нарывается на то, чтобы ее убили?
— Я этого не думаю. Я в этом уверен! У меня был брат-близнец, и одна баба втянула его в драку, из которой он не вышел живым. Ей же было абсолютно все равно. Она тут же нашла себе нового дружка, который тоже полез из-за нее в драку. — Поттер злобно усмехнулся. — Между прочим, женщина, если она хочет выжить, всегда найдет способ сделать это. Даже во время войны. А женщина, которая хочет погибнуть, всегда найдет свою смерть. Джуди Баркарт стала предметом разговоров по всему штату. О ней судачат все, кому не лень. Я просто не понимаю, как женщина, у которой есть все — красота, здоровье, деньги, поклонники, — может настолько потерять голову, чтобы допустить такое обращение с собой.
Он поставил на стол пустой стакан и поднялся.
— Я и сам не понимаю, почему меня это так раздражает. Но думаю, Билл Баркарт был прав… В жилах его незаконнорожденной дочери течет кровь ее матери, и она готова прорваться наружу…
Глава сорок пятая
Рутледж неуверенно зашел за занавеску и остановился около кровати в ногах Джуди. После разговора с Поттером он не спал почти всю ночь.
Девушка удивленно посмотрела на Гранта, сидевшего в изголовье кровати.
— Вы хотели видеть меня, сэр? — вежливо спросил Грант.
— Нет. Не оставите ли вы нас ненадолго вдвоем? — проговорил Рутледж хриплым от волнения голосом.
Джуди собралась было возразить, но промолчала. Грант вежливо извинился и вышел.
— Как вы себя чувствуете, сударыня?
— Спасибо, хорошо. — Вечно он называл ее сударыня, как будто не знал, как зовут.
— Я… думал принести вам что-нибудь. Цветов, например… Потом решил, что это вам может не понравиться.
Джуди нахмурилась.
— А вы хотите сделать мне приятное?
Прямой взгляд темных глаз девушки поверг его в смущение.
— Мне казалось, вы уже давно привыкли к тому, что все горят желанием угодить вам. — Он замолчал. Нет, так он явно все испортит. Рутледж почувствовал, что краснеет.
— А почему вы хотите сделать мне приятное?
У капитана кровь застыла в жилах. В течение двадцати лет он время от времени представлял себе эту сцену, мечтал, как сообщит Джуди об этом, как она будет удивлена. Но сейчас Рутледж почему-то не мог вымолвить ни слова. Но попытался взять себя в руки. За многие годы службы капитан привык получать приказы и выполнять их, хотя порой некоторые из них представлялись ему невыполнимыми.
— Я должен кое в чем признаться. Надеюсь, вы сможете меня понять. — Голос его дрожал, но мысли вдруг сделались на удивление ясными. А вдруг она откажется от него?
— Признаться… мне? — Первым желанием Джуди было заявить, что она не священник, но странное выражение на лице Рутледжа остановило ее.
— Много лет назад я сделал кое-что… и, узнав о моем поступке сейчас, вы, возможно, огорчитесь… Но тогда я был молодым и ветреным…
Джуди вдруг почувствовала, как у нее забилось сердце. Девушка внимательно посмотрела на капитана, как будто видела его впервые: карие глаза, рыжеватые волосы, как у нее самой… Узнав, что Билл Баркарт не ее отец, она перебрала всех более или менее знакомых ей мужчин, представляя, как в один прекрасный день кто-то из них придет к ней и скажет, что он и есть… Но теперь, когда она уже забыла об этом…
— Вы… вы… мой отец?
Довольный тем, что ему не пришлось произносить этих слов самому, Рутледж кивнул.
Джуди горестно застонала. Кто угодно, только не он!
