Жаклин Брискин - Все и немного больше
— Билли? Он звонил нам вчера вечером.
— И что нового он сообщил? — выпрямившись, спросила Рой.
— Разговаривал только Джошуа. Речь шла о постановке фильма…
Рой перебила сестру:
— Но ведь есть и другая сторона дела.
— Да, я знаю. Что отец, что сын — оба всегда говорят об одном, планируют грандиозные кассовые боевики. Правда, на сей раз Билли сказал, что можно рассчитывать на финансирование.
Рой отложила в сторону вилку.
— Финансирование? — медленно переспросила она. — А он сказал, кто даст ему деньги? Банк?
— Нет, частные источники… Джошуа сказал, что Билли ответил уклончиво и не назвал источники, но твердо обещал, что финансовая поддержка будет.
— А чем он сейчас занимается?
— Право, не знаю. — Улыбка Мэрилин была явно вымученной. — Рой, честно говоря, он не оставил нам даже номера телефона.
— Сари решила, что он попал в зубы какой-нибудь хищной женщины. — Рой сказала это вроде бы в шутку, но без намека на улыбку.
— Это похоже на Билли. Один роман сменяется другим.
— А может быть, — медленно произнесла Рой, — здесь замешана Алфея?
— Алфея? — с недоумением спросила Мэрилин. — Ты полагаешь, что она приложила руку к тому, что Чарльз порвал с Сари?
— Я говорю о Билли. Об Алфее и Билли.
Схватив салфетку, Мэрилин вскочила на ноги.
— Ты с ума сошла! Что за гадости ты говоришь!
— Так думает Сари, а она мисс Интуиция, когда речь идет об отношениях. И в том, что она говорит, проглядывает некий зловещий смысл, Мэрилин. Сюда вписывается и возможность финансирования будущего фильма. Алфея может вложить целое состояние и при этом не потерять ни пенни.
За окном по узкой аллее задним ходом ехал грузовик, и, пока он с ревом пятился, лицо Мэрилин все бледнело и в конце концов приобрело цвет белой муки.
Рой испугалась, что повела дело слишком резко.
— Как ты себя чувствуешь, родная? — участливо спросила она, перегнувшись через стол.
— Мы это выясним, если это правда, — обычным ровным голосом сказала Мэрилин.
— Каким образом?
— Я позвоню Алфее и спрошу ее.
Идея была настолько простой, что Рой почувствовала себя идиоткой; почему за долгие часы мучительных размышлений она не додумалась до этого?
Мэрилин спросила:
— У тебя есть номер ее телефона?
— Моя книга дома.
Мэрилин потянулась к телефону. В справочнике Манхэттена значился телефон А. Штольц.
— Позволь мне поговорить, — предложила Рой. — Я ее подруга, мне будет легче это сделать.
— Я актриса или во всяком случае считаюсь таковой, — возразила Мэрилин, крепко сжимая трубку.
Рой затаила дыхание. Сестра прижала трубку к уху. Внезапно мышца возле ее красивого рта дрогнула, приподняв на мгновение верхнюю губу.
Мэрилин нажала пальцем на рычаг аппарата.
— Почему ты положила трубку? Передумала или испугалась? Все же надо было спросить Алфею.
Глаза цвета морской волны сверкнули на бледном лице.
— Это лишнее, — ответила Мэрилин. — К телефону подошел Билли.
63
В тот же четверг Мэрилин заказала билет на самолет до Нью-Йорка на субботу, зарезервировала номер в отеле и отправила срочное письмо Алфее, в котором сообщала, что прибывает на уик-энд в Нью-Йорк и приглашает ее на коктейль в субботу вечером. «Я остановилась в “Редженси”, и нам лучше встретиться приватно в номере, надеюсь, тебе это понятно. Никого, кроме нас, не будет».
Мэрилин никому, даже Джошуа, не сказала ни слова о связи Билли и Алфеи. Не сообщила она и о своем отъезде в Нью-Йорк. Домашним она сказала, что ей нужно укрепить свое дряхлеющее тело упражнениями и массажем на курорте Голден-Дор Спа.
Мэрилин более не считала себя отвергнутой сыном. В ее понимании Алфея была помесью Медеи, Лукреции Борджа и ведьмы. Как могла она ругать своего мальчика за то, что Алфея утащила его за собой на своем дьявольском помеле? Мэрилин была преисполнена решимости пустить в ход все свои таланты, чтобы вызволить его.
Она летела на одном из новейших лайнеров. Едва заняв свое место в салоне первого класса, Мэрилин достала маленький блокнот с оторванным корешком. Она пользовалась этим блокнотом при съемках «Острова» и носила его с собой — еще одно суеверие — при съемках каждого фильма, вкладывая в него новые листки линованной бумаги, на которых делала пометки. Снимаясь даже в примитивных комедиях, она фиксировала на бумаге каждую мелочь о своей героине — ее образование, прегрешения, хобби, антипатии, жесты, отношение к сексу, музыкальные и литературные пристрастия, состояние здоровья. С помощью подобных многочисленных деталей она приходила к пониманию сути персонажа. На сей раз персонаж был не вымышленный. Напрягая память, Мэрилин по крупицам воссоздавала образ Алфеи.
Она все еще писала, когда самолет приземлился.
По дороге в Манхэттен она продолжала сосредоточенно работать над своими записями и впервые оторвалась от них, когда ее лимузин пересекал Ист-Ривер. Глаза ее покраснели от напряжения.
— Алфея не выносит, когда люди смеются над ней, — произнесла она вслух.
Найдя ключ к характеру Алфеи, Мэрилин снова просмотрела исписанные мелким почерком листочки. В «Редженси» дежурный клерк передал ей записку: «Буду у тебя в 5 часов 45 минут. Алфея». Мэрилин издала вздох облегчения. Излишне говорить, что она не исключала возможность того, что Алфея не придет. Как быть в этом случае? Дежурить у ее дома?
Мэрилин нашла запас миниатюрных бутылочек со спиртным в холодильнике в ванной комнате, однако попросила, чтобы в пять часов пятнадцать минут ей принесли еще пять бутылочек виски и водки вместе с закусками. В течение двух последующих часов она сосредоточенно готовилась к встрече, как привыкла готовиться к съемкам, вымыла шампунем волосы и высушила их феном, сделала необходимый макияж и надела черную шелковую блузку, которая должна была придать определенную солидность ее складной фигурке.
Ровно в пять сорок пять в дверь постучали.
Прежде чем открыть, Мэрилин сделала несколько глубоких вдохов и выходов.
Алфея предстала перед ней в миди-костюме янтарного цвета; такого же цвета были и туфли.
Мэрилин несколько лет не видела подругу сестры. Некоторое время она молча смотрела на Алфею и сделала вывод, что и эта женщина не в силах противостоять неутомимому архидьяволу — времени. Возле глаз появились морщинки, обозначились складки на шее, хотя в целом кожа оставалась упругой.
Алфея в свою очередь рассматривала Мэрилин, с некоторым вызовом вздернув голову.
