Джун Зингер - Дебютантки
— Я не стараюсь рассмешить вас, мистер Хартман.
— Я понимаю, простите меня.
— Мне так надоели извинения. Почему люди все время говорят и делают вещи, за которые им потом приходится извиняться? Разве было бы не лучше просто не делать и не говорить подобных вещей?
Ему все еще хотелось рассмеяться. Мейв чувствовала это.
— Мейв, может быть, мы не так уверены в себе или не такие праведные и правильные, как вы сами? Поэтому мы делаем ошибки и потом должны за них извиняться.
— О Боже, — покраснела Мейв. — Я выгляжу как величественная задница, не так ли? Если это так, то я извиняюсь. — И они оба захохотали.
— Совсем не как величественная задница. Мне нравятся ваши свежесть и непосредственность.
Мейв допила вино и взяла с подноса другой бокал.
— Мне действительно необходимо подойти к мистеру Коварду и представиться ему. Он любезно пригласил меня к себе, а я его не знаю.
— Ну, тогда зачем знакомиться? Ноэль сегодня рассуждает о прекрасных и вкусных маленьких ягодах малины, которую ему привезли из Израиля. Он уговаривает всех попробовать «великолепные вкусности с большим количеством прекрасного крема и чуть-чуть посыпанные сверху сахаром»!
Мейв рассмеялась, потому что Хартман замечательно изобразил Коварда. Правда, она при этом покраснела. Ведь Ноэль Ковард их хозяин, он пригласил их в гости! Как раз в это время послышался голос Ноэля Коварда, как бы имитирующий голос Гарри Хартмана. Он раздавался на всю комнату:
— Гарри, ты нахальный маленький коротышка. Почему ты захватил в плен мою прекрасную гостью? Сейчас же веди ко мне эту великолепную рыжеволосую девушку!
Машина из клиники приехала за Мейв и Сарой ровно в двенадцать. Саре не хотелось уезжать, и она начала ныть:
— Мы что, Золушки? Этот доктор Лютеций просто тиран!
Мейв была с ней совершенно согласна. Но Сара сильно устала. Она откинулась на сиденье, вкусно пахнущее кожей:
— Твоя самая заветная мечта скоро осуществится, Мейв. Я собираюсь встать на лыжи. Существует очередь длиною в милю из тех, кто хочет, чтобы Андре был их инструктором, но он меня поставил первой.
Мейв тихонько улыбалась. Сара быстро преодолевает страх высоты. «А как она ныла и жаловалась, когда я в первый раз повела ее на прогулку в горы!»
— Нам нужно поехать в Краон-сю-Сьерр в понедельник и сделать там покупки, — заявила Сара.
— Почему мы не можем все купить здесь? Туда далеко ехать.
— Потому, птичка моя, что «Бубиспорт» и «Алекс» два самых лучших магазина, где приобретают спортивные костюмы для лыж. И оба эти магазина — в Краон-сю-Сьерре. Ты не должна забывать, что в Сент-Морице все очень беспокоятся о своих парадных и бальных нарядах, в Гстааде же обращают больше внимания на лыжные костюмы.
— Прекрасно, что я узнала об этом до того, как уехала из Швейцарии, Я ведь могла вернуться домой в полном неведении.
Сара резко выпрямилась:
— Почему ты вдруг об этом заговорила? Мы же еще не собираемся ехать домой?
— Конечно, нет. Я поеду домой только с тобой.
Сара снова откинулась на сиденье со вздохом облегчения.
— А я уже подумала, что ты безумно влюбилась в Гарри Хартмана и поедешь с ним в Калифорнию.
— Нет, Сара, я не влюбилась в него и не собираюсь никуда с ним ехать, если бы даже он попросил меня. Но я буду с ним ужинать завтра, он меня пригласил.
— Значит, он тебе понравился?
— Ты так решила только потому, что я согласилась с ним поужинать?
— Я тебя знаю, Мейв. Ты не с каждым мужчиной пойдешь ужинать!
— Сара, это всего лишь ужин! — протестовала Мейв. Но она с удовольствием ожидала этого свидания, а ведь они только что расстались с Хартманом.
— Мейв?
— Да, Сара.
— Как ты считаешь, что скажет доктор Лютеций, если пациент получит некоторое удовольствие от секса?
— М-м-м. Раз здесь проживают в основном швейцарцы итальянского, австрийского, немецкого и французского происхождения, а сам доктор Лютеций — швейцарец французского происхождения, он, наверно, скажет: «О-ля-ля!»
— Ты опять едешь ужинать в шале Хартмана? Вы это делаете уже семь дней подряд, не говоря уже о нескольких ленчах!
— Ты что, против? У тебя проходят занятия по лыжам. Кроме того, Гарри через несколько дней возвращается в Калифорнию. У него начинается работа над новой картиной.
— Хотелось бы мне понять, что ты в нем нашла? Он слишком стар, чтобы быть твоим… Прости, не следует говорить об этом, правда?
— Я совершенно с тобой согласна, Сара.
— Я просто хотела сказать, что он не так уж привлекателен. Он маленького роста, и этот седой ежик волос, и этот дурацкий маленький нос. Я знаю, что много женщин сходили по нему с ума, но не могу понять, что их в нем привлекало?!
— Ну, прежде всего, он бодрый мужчина и порядочный человек. Кроме того, он интересный собеседник, с ним приятно разговаривать, знаешь, некоторые девушки любят разговаривать с мужчинами. Он один из гигантов киноиндустрии. Он прекрасно пишет сценарии и хорошо их ставит. Он великолепный актер. Он не обладает миленьким, смазливым личиком, но он — личность!
— Ну скажи мне все это еще раз. Я могу держать пари: он сказал, что хочет сделать картину по твоей книге!
Мейв засмеялась.
— Но остается еще один важный вопрос — каков он в постели? У него большой?..
Сара проснулась оттого, что плакала во сне.
— Сара, что такое с тобой? Ты видела плохой сон?
— Мне снился отец. Он плакал! Я никогда не видела, чтобы он плакал… Во сне он был так одинок и испуган. Ужасно! И он сказал, что его жена Вайолет оставила его, вернулась в Англию. Я так жалела его во сне, что тоже начала плакать.
Мейв откинула со лба Сары спутанные волосы. Она была вся в поту.
— Как ты думаешь, что значит этот сон? Ты считаешь, что все в нем правда?
— Тебе следует обсудить это с доктором Лютецием. Но ты знаешь, что правда. Когда Марлена была здесь, она рассказала тебе, что Морис присутствовал на свадьбе, что она пригласила его, потому что она его жалела, — он так одинок, и Вайолет отбыла обратно в Англию. Мне кажется, что тогда ты не приняла во внимание эту информацию.
— А как мама? — прошептала Сара. — Как она себя вела, когда папа пришел на свадебную церемонию?
— Марлена рассказала тебе и об этом. Твоя мама очень хорошо обошлась с твоим отцом. Она его простила, они разговаривали, как старые друзья.
— Правда? Именно так и обстоят дела? — Сара глубоко вздохнула. — Моя мама — настоящая леди, не правда ли? — Она вздохнула еще раз. — Мне тоже хочется стать настоящей леди, как моя мать!
