Хиби Элсна - Брак по любви
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты изменил свое мнение. Мне досадно думать, что ты материалист, хотя, если собеседник не опускается до оскорблений, мне всегда интересно поспорить на религиозные темы.
— Надеюсь, мы с тобой все-таки не поубиваем друг друга, — примирительным тоном заметил Уильям.
Он подумал, что впервые видит такую умную девочку. На самом деле, слушая ее, с трудом верилось, что она еще совсем ребенок. «Ведь ей не больше четырнадцати», — прикинул в уме Уильям. Маленькая и худенькая, со своей золотистой кудрявой головкой, она выглядела даже младше.
Оставив в покое религию, Каролина неожиданно спросила:
— Так как насчет пьесы? Ты же не откажешь мне принять в ней участие? Мы планируем репетировать по меньшей мере две недели, а потом, когда вернутся наши с тобой мамы, тетя Джорджи и все остальные взрослые, мы сможем показать им прекрасный спектакль.
— Хорошо, я согласен. Но только не Орландо! Я могу попробовать сыграть Жака, если только никто другой уже не претендует на эту роль.
— Нет-нет, мы еще только начали распределять роли. Решено: я буду Розалиндой, Фанни — Целией, а эта гордячка Хэрриет сыграет Одри — если, конечно, нам удастся ее уговорить. Было бы очень забавно посмотреть на нее в роли неуклюжей и глупой деревенской простушки!
— А я слышал, что Хэрриет Кэвендиш — весьма достойная молодая леди, — со смехом сказал Уильям.
Каро скорчила озорную гримаску:
— О да — весьма достойная леди! Но всегда такая скучная, правильная и самодовольная. Я думаю, она все-таки согласится на роль Одри — она терпеть не может оставаться в стороне и наверняка сообразит, что быть Одри все же лучше, чем вовсе никем. Других женских ролей все равно уже не осталось — роль Фиби мы пообещали твоей сестре, Эмили. Если ты так уж настаиваешь на роли Жака, тогда Орландо сыграет твой брат, Фред. Он, конечно, довольно симпатичный, но…
— Но не идеален для этой роли?
— Он не производит впечатления человека, способного любить так по-рыцарски возвышенно, как Орландо любил Розалинду.
— Ты совершенно права! — расхохотался Уильям. — Фреду совершенно наплевать на такие глупости, как любовь. Он считает, что не стоит терять на это время.
— По-моему, так считают многие мужчины. А ты, Уильям?.. Ведь ты совсем не такой, правда?
— Что привело вас к этой мысли, Титания?
Каро взглянула на Юношу своими огромными глазами и сказала:
— Так говорит мне мое сердце.
Все последующие дни Фанни терпеливо выслушивала нескончаемый поток сердечных откровений Каролины.
До сих пор, хотя Каро и видела себя в мечтах героиней трагических и страстных романов, это была всего лишь игра; теперь ее мечты становились реальностью, ибо она всерьез увлеклась Уильямом Лэмом.
— Фанни, ты даже представить себе не можешь, что такое по-настоящему любить кого-нибудь! — с жаром говорила она. — Я имею в виду любовь женщины к мужчине — ты знаешь, как я обожаю маму и тетю Джорджи, и тебя, и своих братьев. Но это совсем по-другому! Знаешь, кажется, что вот-вот взлетишь, и почему-то все время хочется петь, и все вокруг кажется таким удивительно прекрасным, будто я смотрю на мир сквозь волшебную золотистую дымку!
— Но тебе всего четырнадцать, и ты не можешь любить, как любят взрослые женщины, — возразила Фанни.
Каро рассмеялась. Она теперь часто смеялась и вся просто сияла от переизбытка жизненной энергии.
— Джульетта была не старше меня, а как любила Ромео! И вообще, раньше девушки в моем возрасте уже выходили замуж. И потом, все говорят, что я совсем не похожа на других девочек. Даже мисс Янг была вынуждена признать, что я отлично разбираюсь в политике; да и стихов я прочла почти столько же, сколько мама! Мистер Шеридан говорил, что, если бы не мое благородное происхождение, я бы наверняка стала актрисой или писательницей. Я не сомневаюсь, что когда-нибудь смогу сделать что-то прекрасное, например написать книгу, но сейчас мне кажется, что ничто не может быть прекрасней, чем моя любовь к Уильяму.
— Каро, он — младший сын в семье Лэмов, а они вовсе не такие аристократы, какими хотят казаться. Разве ты не слышала, как твоя мама говорила про леди Мельбурн, что она самонадеянная выскочка? Уильям никогда не осмелится сделать тебе предложение.
— Да, скорее всего, — печально вздохнув, согласилась Каролина.
Это обстоятельство на самом деле не слишком огорчило ее: по сути, она была еще совсем ребенком, и романтика влюбленности влекла ее гораздо сильнее, чем какое-то прозаическое замужество. Более того, единственная дочь лорда Бесборо, она прекрасно осознавала и ценила свое высокое положение в обществе.
Ей нравилось представлять себе Уильяма, годами безнадежно влюбленного в нее, и саму себя, выходящую замуж за другого мужчину, к которому она абсолютно равнодушна, но чей титул делал его подходящим кандидатом на роль ее супруга.
В центре этого выдуманного мира была сама Каролина, смирившаяся со своей участью, спокойная и безропотная, но по-прежнему преданная одному лишь Уильяму Лэму. В ее фантазиях Уильям должен был навсегда остаться холостяком — Каролине была невыносима даже сама мысль о возможной сопернице.
В ее мечтах они обменивались письмами, организовывали тайные свидания и клялись друг другу в вечной любви. Возможно, ее муж окажется ужасно ревнивым, жестоким и безжалостным человеком; он станет следить за ней и, может быть, даже заточит ее в одной из самых высоких башен своего родового замка.
В этой драме была отведена роль и для Фанни: преданная подруга и любящая сестра, обожающая Каро и готовая ради нее на все, она была тайным пособником влюбленных; при этом судьба самой Фанни полностью затмевалась страстями, кипящими в жизни Каролины.
Жаркие летние дни легкой птицей пролетали один за другим — Каро была счастлива.
Вскоре в Брокетт пожаловала леди Мельбурн, а с ней герцогиня Девонширская и леди Бесборо.
Через некоторое время мать Уильяма с негодованием обнаружила, что внимание ее любимого сына полностью поглощено дочерью Генриетты.
Герцогиня и ее сестра лишь смеялись, с интересом и удивлением наблюдая за победами Каро и предвкушая ее будущий успех в обществе, но леди Мельбурн была настроена далеко не так благодушно.
Несмотря на свою склонность к амурным приключениям, она всегда была любящей матерью и непререкаемым авторитетом для своих детей; и теперь она не могла спокойно наблюдать, как какая-то взбалмошная эгоистичная девчонка так нагло бросала ей вызов!
В свое время из некоторых политических соображений леди Мельбурн сочла необходимым наладить теплые отношения с обитателями Девоншир-Хаус. В те дни герцогиня имела большое влияние в обществе, и леди Мельбурн искала дружбы Джорджианы, втайне презирая ее за склонность к чувственному романтизму.
