Ингман Бергман - Фанни и Александр
Обзор книги Ингман Бергман - Фанни и Александр
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Фру Хелена Экдаль, урожденная Мандельбаум, вдова, бывшая актриса.
1. Оскар Экдаль, её старший сын, директор театра
Эмили Экдаль, его жена, актриса.
Аманда 12 лет, Александр 10 лет, Фанни 8 лет — их дети.
2. Карл Экдаль, профессор, её второй сын.
Лидия Экдаль, его жена, по происхождению немка.
3. Густав Адольф Экдаль, ресторатор, делец, её третий сын.
Альма Экдаль, его жена.
Петра 18 лет, Енни 8 лет — их дети. Эва, 7 лет, соседская девочка.
Фрекен Бега, кухарка фру Хелены.
Фрекен Эстер, горничная фру Хелены.
Алида и Лисен, кухарки Сири и Берта, горничные.
Май, хромоножка, няня в семье Оскара и Эмили.
Исак Якоби, еврей, коммерсант.
Арон около 20 лет, Измаил около 16 лет — племянники Исака Якоби, сыновья его сестры.
В ТЕАТРЕ
Господин Филип Ландаль, 73 года, режиссер и актер (благородный отец).
Фрекен Ханна Шварц, инженю.
Господин Микаэль Бергман, молодой, подающий надежды, играет Гамлета
Господин Мурсинг, играет Короля в «Гамлете».
Тумас Грааль, играет Герцога в «Двенадцатой ночи».
Юхан Армфельдт, играет Мальволио.
Грете Хольм, играет Марию.
Господин Салениус, играет Тобиаса Раапа.
Фру Синклэр, страдает астмой, продает билеты.
Суфлёрша.
Начальник канцелярии
Фру Пальлгрен, канцелярская рабыня.
Реквизитор
Доктор Фюрстенберг, домашний врач.
Полковник.
Ректор университета (Ректор Магнификус).
Епископ Эдвард Вергерус.
Хенриэтта Вергерус, сестра Епископа.
Фру Бленда Вергерус, мать Епископа
Эльса Бергиус, тетка Епископа.
Малла Тандер, кухарка, похожа на крысу.
Карна, Сельма, Юстина — служанки.
Дворник
Пьяный кучер.
Паулин 12 лет, Эсмеральда 10 лет — призраки.
Старый пастор.
Комиссар полиции
Подкупленный священник.
Роза, 20 лет, няня.
Пролог
1
Через Город протекает довольно бурная река с порогами и стремнинами. На крутом холме возвышается Замок, внушительное кирпичное средневековое сооружение — там правит губернатор. В центре непритязательно-однообразной застройки стоит Домский собор, памятник набожности иной эпохи, — там мечет громы и молнии Епископ. Город гордится также отягощенным традициями Университетом и Театром, спектакли в котором идут каждый день. Кроме того, в Городе имеются недавно построенная Городская гостиница, отличающаяся скорее шиком, чем солидностью, две небольшие усердные конки, буравящие город в различных направлениях, весьма незатейливый Вокзал, район с каменными постройками для состоятельных граждан и район с ветхими домами ремесленников, студентов и поденщиков. По реке осуществляется незначительное судоходство, а Промышленность представлена двумя крупными мельницами, которые мелют зерно, выращенное на плодородной равнине. Есть также благоухающее производство по переработке кож с принадлежащей ему обувной фабричкой. Раскидистый Парк и знаменитый Ботанический Сад дополняют картину неприхотливого благосостояния, глубоко укоренившегося чувства собственного достоинства и слегка сонливой культурной и научной деятельности.
Это замкнутый мирок, который не слишком тревожат бури и знамения эпохи. Новые мысли и революционные идеи перемалываются в пропитанных керосинным чадом и насквозь продуваемых студенческих комнатах. В остальном Город живёт, не заботясь о внешнем мире. Местная газета стоит на страже надежности и порядка и считает своим само собой разумеющимся долгом не волновать шесть тысяч верных подписчиков.
Жизнь в Городе идет по заведенному ритму. Зимой Город живет нормальной жизнью, весной его охватывает необычайное возбуждение, летом он тихо дремлет, чтобы в начале сентября проснуться под шум осенних дождей, пеленой затягивающих равнину, и гам студентов, заполняющих аудитории, сдающиеся в наем комнаты и харчевни. Театр открывает новый сезон, университетский оркестр настраивает инструменты, студенческий хор прочищает голоса гороховым супом и горячим пуншем, по мокрым, усыпанным листьями улицам бредут туманными утрами школьники, профессора всходят на свои кафедры, и в высшей степени респектабельный городской Бордель вновь принимает гостей — офицеров расположенного поблизости гарнизона. И вот наступает зима, в ноябре выпадает первый снег, дуют холодные северные ветры, престарелые городские вдовы схватывают простуду и умирают от воспаления легких. По воскресеньям под свинцовым небом звонят погребальные колокола. Страдающие от похмелья студенты, словно по-зимнему вялые жуки, пробираются через сугробы в харчевню — к живительной выпивке и угольным печкам, иногда по улице прозвенят с фальшивым оживлением сани, и глухо шумят пороги, черная вскипающая вода тревожно бурлит, стиснутая льдом, — пробил час уставших от жизни самоубийц. В Театре играют великие Трагедии, и дым от голландских и дровяных печей стелется над засыпанными снегом крышами.
Но вот в один прекрасный день на дворе весна — непобедимая, она появляется внезапно, укутанная в холод и белое сияние. Город точно пьянеет. Сдаются экзамены, защищаются дипломы и диссертации, балы следуют один за другим — бесконечная череда пьянящих празднеств. У закладчиков дел по горло, оставляются на хранение зимние пальто, выкупаются фраки. Пережившие зиму старушки украшают собой кладбища или парки, наступает пора свадеб и безграничных надежд. Городские сады купаются в цветах фруктовых деревьев и сирени, студентки надели летние платья, почти каждый вечер играет гарнизонный духовой оркестр, а в Театре ставят неизбежные английские комедии.
Но однажды Город засыпает, кругом царит полнейшая тишина, даже шум порогов становится смиреннее. Дни длинны, вечера тихи. У студентов летние каникулы, зажиточные горожане завесили окна простынями, закрыли чехлами мебель, укутали тюлем хрустальные люстры, свернули ковры и укатили на лето к морю. Менее зажиточные переехали в свои садики на равнине или в усадьбы к богатым родственникам. Церковные часы отмеряют четверти и часы, солнце сжигает пустые улицы. На белых скамейках Эспланады сидят оставленные, одинокие. Город спит, не шевелясь, раскинувшись в белом зное, повисшем над равниной.
Таков ритм Города, его дыхание; большинство живущих в нём считают его хорошим городом, лучшего и представить себе нельзя; за будущее они не беспокоятся, и у них нет оснований стыдиться прошлого. По общему мнению, Власти правят мудро. Король государства охраняет решения Властей и блюдет интересы граждан. И наконец, над Королем простер свою длань Бог, и потому почти в каждом доме, где есть рояль или пианино, играют в четыре руки вальс из «Веселой вдовы».
2
Театр был построен в начале XIX века, скоро ему исполнится сто лет. Несколько богатых граждан, обожавших лесные прогулки, холодные ванны и культуру, объединились и оплатили строительство Храма. Блеск и упадок сменяли друг друга. В начале 1860-х годов здание купил зажиточный коммерсант Оскар Экдаль, который только что женился на выдающейся молодой актрисе из Столицы. Он был человек умный и дальновидный и потому предоставил Театр в распоряжение жены на том условии, что сама она сцену оставит. У четы родился сын, тоже названный Оскаром. В отличие от матери из него получился довольно посредственный актер. Когда он в 1889 году женился на театральной ученице, мать отошла от дела, предоставив вести его молодоженам. Через год она овдовела л разделила пополам огромную парадную квартиру в доме на Площади, возведя стену посередине столовой. Молодая чета въехала в более солнечную половину.
Молодая женщина быстро овладела тайнами своего искусства и уже через несколько лет стала известной актрисой. Её муж управлял Театром толково и дельно. Была нанята небольшая, но способная труппа. Дело процветало, о нем заговорили даже в Столице. Оскар и Эмили наслаждались своим непритязательным счастьем, омраченным лишь тем, что более десяти лет у них не было детей. Но потом один за другим родилось трое: Аманда, Александр и Фанни. Об этом и о многом другом я расскажу позднее.
В то время, о котором повествует наш фильм, театр представлял собой хорошо ухоженное, но довольно старомодное заведение. Правда, на сцену и в зал провели электрическое освещение, но этим дело и ограничилось. Новшества типа софитов, отражателей и реостатов там неизвестны. В Театре довольствуются старыми добрыми рампами: на полу, под потолком, по бокам — с вкрученными в них маленькими разноцветными лампочками. Пол сцены по-прежнему сложен из широких сучковатых досок и круто спускается от брандмауэра к будке суфлера. На темных колосниках висят древние леса, бурные моря, низенькие крестьянские избы, величественные парадные залы и парочка наводящих ужас драконов, от которых не достает духу избавиться. Уборные актеров расположены в два этажа рядом со сценой, направо — для женщин, налево — для мужчин. Кабинет директора и канцелярия ютятся в трех крошечных комнатах прямо перед входом на сцену. Оскар Экдаль предпочитает принимать гостей в своей личной уборной, единственной, где есть водопроводный кран, и более или менее удобно обставленной.
