Дороти Гарлок - Роковые тайны
– Я вышла из себя. Я… потеряла все.
– Он собирается меня забрать? Отчаяние на лице Колина резануло Эдди по сердцу.
– Нет, дорогой. Я не отдам тебя, пока у нас есть патроны.
– Он хочет забрать меня?
– Да. – Эдди не могла обманывать мальчика, даже чтобы принести ему облегчение. – Но это не значит, что мы с тобой расстанемся.
– А как насчет Джейн Энн?
– Мистер Реншоу хочет забрать только тебя. Проповедник бесится, поскольку я ему кое-что сказала. Сайкс собирается найти другое место для Джейн Энн. Но он никого из вас не заберет. Я найду выход.
Гордое лицо мальчика скривилось. Слезы, которые он тщетно пытался сдержать, покатились по щекам. Эдди прижала его к себе и ощутила, как рыдания сотрясают тельце.
– Разве мы не можем уехать? Может, нам отправиться в Кали… форнию?
– Не беспокойся, Колин. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы оставить вас здесь. Что-нибудь придумаем.
– Я придумала! – прозвучал голос Триш. – Я убью этого любителя щипать задницу, этот мешок дерьма!
На миг Эдди испугалась, так как была уверена, что девушка может исполнить свою угрозу. Она сильнее прижала Колина, ее платье промокло от его слез. Сердце болело за мальчика. Колин обнял ее за талию, он так раньше никогда не делал – слишком глубоко было его отчаяние.
Поверх головы Колина Эдди увидела Толлмена, «прохожего», по выражению Триш, который стоял на крыльце. Диллон и Джейн Энн в ночных рубашках расположились рядом с ним. Их глаза встретились. Джон был без шляпы, и она увидела, как он нахмурился.
– О Господи! Я забыла о нем.
Когда она заговорила, Колин сжался, затем вырвался из ее объятий и скрылся за углом дома. Эдди посмотрела ему вслед, затем перевела взгляд на мужчину.
– Я накрою вам завтрак, – сказала она тусклым голосом. Триш шагнула вперед, но Эдди придержала ее за руку. – Присмотри за Колином, Триш.
– Но…
– Дай мне ружье. Все будет в порядке. Триш заколебалась, потом протянула ствол:
– Стреляйте, если он шевельнется.
– Хорошо, а сейчас иди, ты нужна Колину. Триш приподняла юбку, обнажив голые лодыжки, вбежала на крыльцо и остановилась:
– Белый человек, обидишь миссис Эдди, я пристрелю тебя.
Эдди поднялась по ступенькам, опустив винтовку дулом вниз, и вошла в дом. Джон и дети последовали за ней.
– Кажется, девочка намерена пристрелить меня.
– Она не доверяет людям. И я не могу осуждать ее. – Эдди поставила винтовку в угол. – Джейн Энн и Диллон, ступайте оденьтесь и умойтесь, будем завтракать.
– Почему Колин плачет? – Джейн Энн потянула Эдди за руку.
– Позже расскажу, лапочка. Оденься и помоги Диллону, хорошо?
– Меня и Колина заберут отсюда?
– Нет, дурочка. – Эдди на миг прижала девчушку к себе, потом отступила. – Нет, бегляночка.
Когда дети ушли, Эдди поставила чайник на мойку:
– Садитесь, мистер Толлмен. Я быстро умоюсь. – И плеснула воды на лицо. Вытеревшись полотенцем, она вылила тазик для умывания и повесила чистое полотенце. – Вода в чайнике горячая.
– Я умылся у колодца, когда понял, что ваш посетитель меня не видит.
– Скоро плита разогреется, и тогда можно печь лепешки. – Говоря это, Эдди подбросила еще полено. Движения были резкими, а руки тряслись, когда она ставила противень на плиту. Она положила жир, затем взяла миску для теста и отнесла на рабочий столик.
Стараясь держаться спиной к мужчине, всыпала муки, добавила соль, соду и жир. Влив сливки, стала месить тесто, затем положила его на противень.
Сердце у нее стучало. Больше всего сейчас ей хотелось плакать, но она работала быстро и без лишних движений. Скоро в кастрюле закипела подлива, и Эдди начала накрывать на стол.
Джон следил за каждым ее движением. Что-то угнетало женщину. Она не глядела в его сторону, но он заметил слезинки в уголках глаз.
– Диллон не дает мне застегнуть подтяжки. Он убежал. – Мальчик ворвался в комнату и укрылся между мамой и столом, его преследовала Джейн Энн. – Смотрите, – сказала она, – он работает на публику.
– Диллон, пожалуйста, веди себя как следует.
– Иди сюда, сорванец. – Джон поймал его и посадил на колено. – У моей сестры таких размеров зайчик. Он резвый, как щенок.
Пораженный тем, что сидит у мужчины на колене, Диллон окаменел, вперив взгляд в лицо Джона.
– У нас была собака.
– Старая и больная?
– Она лаяла и задушилась веревкой.
– Как ее звали?
– Линкольн.
– Линкольн? Клянусь, это повеселило бы старину Эйба.
– Можно я потрогаю усы?
– Если разрешишь мне застегнуть твои подтяжки.
Мальчик торжествующе посмотрел на Толлмена:
– Я первый?
– Нет, сперва договоримся. Я должен быть уверен, что ты не вырвешься и не убежишь. Мужчина обязан держать слово. – Джон протянул руку, Диллон вложил в нее свою. – Обещаю разрешить тебе пощупать мои усы.
– Угу… Я обещаю позволить застегнуть подтяжки.
Глядя, как ее сын сидит у чужого мужчины на колене, Эдди уронила слезу. Она быстро вытерла ее и повернулась к Джейн Энн:
– Умойся. Я расчешу и заплету твои волосы после завтрака. – Эдди подошла к двери. – Триш! Колин! Завтрак готов.
Эдди сняла с плиты противень с поджаристыми лепешками, и в это время вошли Колин и Триш. Мальчик направился прямо к умывальнику. Триш сердито взглянула на Диллона, трогающего усы «прохожего». Джейн Энн оперлась о мужское колено и хихикала.
– Достань горшочек с подливой, Триш. Мы садимся.
Триш поставила горшок на стол и отошла в дальний угол кухни.
– Сядь на место. И ты, Диллон, – добавила Эдди, когда увидела, что сын не собирается слезать с Джона. – Я налью кофе.
Эдди обернула тряпкой ручку кофейника и вернулась к столу. Триш осталась стоять спиной к ним, глядя в открытую дверь.
– Триш, сядь на место и помоги Джейн Энн. Джон посмотрел на Эдди и прочитал тревогу в ее глазах.
– Много месяцев не ел таких лепешек, мисс, – обратился он к Триш. – Но не могу наслаждаться ими, когда мне угрожает выстрел в спину. И давненько я не сидел за столом с двумя хорошенькими леди.
– Что ты говоришь, белый человек? Я же цветная, – прошипела Триш, оборачиваясь. Ее глаза сверкали, как у дикой кошки.
– Значит, тебя волнует цвет. Так вот, я частично ирландец, частично шотландец и француз. Отчим моего отца был индейцем племени шони. Моя бабушка вышла за него по собственной воле, а не в силу обстоятельств. Я назван в его честь Джон Пятнистый Лось Толлмен. По этой причине ты не будешь есть со мной за одним столом?
– Ты знаешь, что нет!
– Тогда сядь, пожалуйста. Я так жажду этих лепешек, что мог бы съесть дохлую собаку.
– Ух! – вырвалось у Джейн Энн, и она прикусила язык.
