Сара Ларк - Под парусом мечты
Водитель поднялся вместе с ней по лестнице, и вот она уже в холле с камином, тепло которого отгоняло осеннюю прохладу. Здесь была мебель из дерева каури, кресла, диваны и мягкие ковры. Дверь открыла пожилая, несколько полноватая женщина и улыбнулась Глории.
— Я миссис Ланкастер, ректор, — представилась она и тут же заплатила водителю. — А теперь мне очень интересно, кто залетел к нам на огонек из Австралии. — Она приветливо посмотрела на Глорию. — Кстати, нашей мисс Бличем тоже. Она не знает никого из Австралии.
Глория нервничала, пытаясь подобрать слова, чтобы прояснить ситуацию, когда увидела спускающуюся по лестнице в фойе мисс Бличем. Ее учительница слегка постарела, но, в принципе, это было ей к лицу. Она уже не казалась такой неуверенной, как раньше, — никакой Кристофер Бличем уже не смог бы ей понравиться. Сара Бличем держалась ровно, двигалась уверенным шагом. Ее темные волосы были собраны в пучок, и, похоже, она перестала стесняться своих очков с толстыми стеклами. Как бы там ни было, она не стала теребить их, увидев в фойе незнакомого человека.
— Это ко мне? — спросила она своим низким голосом. Глория узнала бы его из тысячи. Но мисс Бличем смотрела на таксиста.
— Это я, — негромко произнесла Глория.
Мисс Бличем нахмурилась и подошла ближе. Даже в очках она видела не очень хорошо.
— Глория, — прошептала девушка. — Глория Мартин.
На миг мисс Бличем слегка растерялась, а потом глаза ее засияли.
— Дитя, я ни за что не узнала бы тебя! — призналась она. — Ты так повзрослела. И похудела, выглядишь совершенно истощенной. Но, конечно же, это ты! Моя Глория! И ты опять постриглась!
Мисс Бличем бросилась к Глории и резко притянула девушку к себе.
— Я так переживала за тебя, когда ты перестала писать. — Мисс Бличем гладила короткие спутанные волосы. — А как волнуется бабушка. Я связывалась с ней несколько месяцев назад, спрашивала, где ты сейчас, и она сказала, что ты сбежала и тебя не могут найти. Я всегда опасалась чего-то такого. Но теперь ты нашлась. Моя Глория…
Глория смущенно кивнула. «Моя Глория». Глория мисс Бличем, Глория бабушки Гвин… Она вдруг почувствовала, как в ней что-то освободилось. И она заплакала, прижавшись к плечу мисс Бличем. Сначала коротко, сухо всхлипывая, потом появились слезы. Сара Бличем отвела девушку на диван в холле, села рядом и прижала ее к себе. Она крепко обнимала Глорию, а та все плакала, плакала и плакала.
Миссис Ланкастер растерянно смотрела на них.
— Бедная девочка, — пробормотала она. — Неужели у нее нет матери?
Сара подняла голову и почти незаметно покачала головой.
— Это долгая история… — устало произнесла она.
Глория проплакала всю ночь и половину следующего дня. Временами она проваливалась в дремоту, чтобы тут же снова начать всхлипывать, как только просыпалась. Саре и миссис Ланкастер каким-то образом удалось отвести ее наверх, в комнату Сары. Позже миссис Ланкастер послала им суп и хлеб. Глория проглотила еду и после этого, вцепившись в Сару, опять расплакалась.
Миссис Ланкастер, представлявшая собой совершенно иной тип директора школы, нежели строгая мисс Эрроустон, на следующий день дала Саре выходной. Поэтому учительница сидела рядом с Глорией, пока девушка наконец не перестала всхлипывать и не провалилась в глубокий сон.
Сара Бличем укрыла ее и постучала в дверь ректора. Миссис Ланкастер сидела за своим тщательно убранным письменным столом и пила чай. Она предложила Саре присесть, достала для нее чашку из красивого шкафа своего по-домашнему обставленного кабинета.
— Мне нужно позвонить, — сказала Сара, отпив чаю. — Но я не уверена…
— Она очень устала, Сара, — произнесла ректор, придвигая учительнице тарелку с печеньем. — Думаю, с этим не следует спешить. Я, конечно, могу известить семью… Просто скаж´ите мне, где найти бабушку и дедушку девочки.
Сара пожала плечами.
— Вполне может быть, что она этого не хочет. Поймите меня правильно, у Глории здесь есть родственники, которые по-настоящему любят ее. Но решения так часто принимались без их участия… Я согласна с тем, что лучше подождать, пока она полностью не придет в себя.
— Как вы думаете, что с ней стряслось? — спросила ректор. — Кто вообще эта девушка? Ваша бывшая ученица, это я уже поняла. Но откуда она?
Сара Бличем вздохнула.
— Можно мне еще чаю? — спросила она. А потом рассказал всю историю о Куре и Глории Мартин.
— Наверное, под конец бедная девочка не выдержала и сбежала. Однако я не представляю себе, что случилось с ней по пути в Австралию, — закончила рассказ учительница. — От миссис МакКензи мне известно, что она сбежала из отеля, где жили ее родители, без денег и багажа, взяв с собой лишь паспорт. Остальное может рассказать нам только Глория. А она до сих пор плачет.
Миссис Ланкастер осторожно кивнула.
— Вам, наверное, не стоит ее расспрашивать. Будет лучше, если она сама все расскажет… Но, возможно, девочка замкнется и будет молчать.
Сара нахмурилась.
— Но должна же она хоть кому-то рассказать! Неужели все настолько ужасно, что она вечно будет молчать об этом…
Миссис Ланкастер слегка покраснела, но взгляда не опустила. Она стала учительницей не сразу. Сначала, выйдя замуж, она жила с мужем в Индии, пока тот не умер, а на оставленные им деньги основала школу для девочек. Джейн Ланкастер кое-что знала об этой жизни.
— Сара, да подумайте сами! Девушка — без денег, без помощи, без поддержки близких и друзей — совершенно самостоятельно пересекает полмира… Может, вы и сами не захотите знать, что пришлось пережить бедняжке. Бывают воспоминания, с которыми можно жить, только не делясь ими ни с кем…
Сара густо покраснела. Казалось, она хотела что-то спросить, но промолчала, опустив глаза.
— Я не буду спрашивать ее, — прошептала она.
Когда на следующее утро Глория проснулась, она чувствовала себя немного лучше, но совершенно опустошенной. Как и прежде, у нее не было сил делать что бы то ни было или принимать решения, и она была благодарна Саре за то, что та дала ей время. На протяжении первых дней Глория ходила за учительницей, словно собачка. Когда Сара занималась с девочками постарше, она просто оставляла Глорию в классе в надежде, что урок, возможно, заинтересует ее. Школа «Принцесса Элис» в значительной степени отличалась от «Оукс Гарден». Здесь основными предметами обучения были естественные науки. Все было нацелено на то, чтобы подготовить девушек к поступлению в университет Данидина, который со дня своего основания в 1869 году без ограничений принимал женщин. Миссис Ланкастер, относившаяся ко всем воспитанницам по-матерински — в браке, к своему огромному несчастью, она осталась бездетной, — заботилась о том, чтобы в школе царила атмосфера дружелюбия и внимания друг к другу. Конечно же, среди девочек, как и повсюду, случались ссоры, но преподаватели старались делать так, чтобы никто не чувствовал себя слишком обособленным, чтобы никто из воспитанниц не стал предметом насмешек. Поэтому девочки не трогали Глорию и не дразнили ее, когда она неподвижно сидела за одной из парт и безучастно глядела на доску или в окно, на самом деле ничего не видя.
