Бертрис Смолл - Любовь и опасность
– Мне нравится графиня, – заметила Адэр.
– Патрик боится, что она умрет в родах.
– В первый раз отцы всегда волнуются по пустякам. Не то что люди, у которых уже есть некоторый опыт. У нас снова будет ребенок, Конал. В конце лета.
– Значит, ты солгала мне, – сухо выдавил он.
– Солгала, – призналась ничуть не пристыженная Адэр. – Я очень хотела принять приглашение графа, и пока что мне не опасно ездить верхом. Но ты не поверил бы мне и стал препираться, а мне совсем не хотелось ссориться с тобой. Я уже могу сказать, что сейчас все иначе, чем в тот раз. Я сильна и здорова, и ребенок, который растет во мне, тоже силен и здоров. Не сердись, любимый, – уговаривала она.
– Мне следовало бы побить тебя, – мрачно буркнул Конал. Адэр крепче прижалась к нему.
– О, неужели отшлепаешь? – промурлыкала она и, положив его ладонь себе на ягодицы, кокетливо повела бедрами. – Я была очень дурной девчонкой, милорд, – проговорила Адэр певучим тоненьким голоском, принимаясь тереться о Конала всем телом.
Его мужское достоинство тут же уперлось в ее живот.
– Ты неисправима, – попенял Конал, стараясь не рассмеяться. Иисусе, да он тверже железа! – Что, если ты навредишь себе или ребенку?
– Еще слишком рано, – отмахнулась Адэр. – О, поспеши, поспеши, мой дорогой! Я сгораю от желания! – Она привлекла Конала к себе, обхватила ногами его талию, и он со стоном медленно вошел в ее влажный жар.
Озноб вожделения охватил Конала. Неужели он никогда не устанет от этой женщины? Наверное, нет. Сколько бы он ни обладал ей, для него это всегда было как впервые. И когда чувствовал, что Адэр отдается ему всем своим существом, волновался как зеленый юнец.
Едва мышцы ее лона сжали его плоть, он снова застонал и прошептал в душистые черные волосы:
– Ведьма! Я люблю тебя!
Адэр задохнулась от счастья. Как она любит, когда он медленно, о, так медленно, входит в нее, наполняя своим желанием! Всем своим существом она стремилась к завершению. Жидкий, яростный, медовый жар охватывал ее, пока Адэр не загорелась.
– Конал! – выкрикнула она. – Конал!
Он стал пронзать ее длинными, размеренными выпадами своего любовного копья, и Адэр, словно в припадке безумия, продолжала говорить о своей любви к нему. Голова кружилась от невероятного наслаждения, которое он ей дарил. Не в силах сдержаться, Адэр закричала и взлетела к звездам, а когда уже не могла больше держаться на вершине блаженства, упала в бархатную темноту, которая потянулась и окутала ее теплом и негой.
Конал снова и снова врезался в раскаленное лоно Адэр, но, как ни трудился, сначала не мог найти облегчения. Но потом Адэр сжала его ягодицы. Ногти глубоко впились в плоть, и страсть хлынула бурным потоком. Первобытный рык, исторгшийся из груди, удивил его самого. Они вместе нашли экстаз и потом заснули в объятиях друг друга.
Утром, когда настало время спуститься в зал, лэрд Клайта поцеловал жену долгим неспешным поцелуем.
– Ты непослушная девчонка, Адэр, но я верю тебе.
– Прости, что не сказала тебе о ребенке. Но ты бы решил остаться дома, Конал. Ты и сам это знаешь!
– Что верно, то верно, – с сожалением признал он.
– А я бы уехала без тебя, а ты пустился бы за мной в погоню, – продолжала Адэр.
– Чистая правда, – согласился лэрд.
– Так что лучше было подождать, пока мы не окажемся в Хейлзе, – продолжала она.
Лэрд рассмеялся и чмокнул ее в кончик носа.
– Боюсь, женщина, ты слишком хорошо меня знаешь.
Они вместе спустились в парадный зал, где застали остальных гостей за завтраком. День выдался ясным, снега не ожидалась, и мужчины поехали на охоту, а женщины засели играть в карты. Вечером, в последний день декабря, в замке устроили настоящий пир, главным угощением которого стал хаггис – одно из немногих блюд, которое Адэр не переваривала. Похоже, Дженет Хепберн разделяла ее нелюбовь к бараньему желудку, фаршированному ливером, потому что брезгливо сморщила носик. Но король и остальные гости ели с большим аппетитом.
В эту ночь снова были танцы, на этот раз мужчины и женщины отплясывали рилы и контрдансы под аккомпанемент двух волынок, барабана, флейты и рожка. Король, до сих пор державшийся от Адэр на почтительном расстоянии, пригласил ее на рил. Сегодня Адэр нарядилась в фиолетовое платье. От резких движений темные волосы разметались по плечам, а щеки раскраснелись.
И Яков не смог устоять. Продолжая вести Адэр в танце, он ухитрился завлечь ее в укромный уголок, чего в общем веселье никто не заметил.
– Ты слишком соблазнительна, кузина, – пробормотал он, прижимая ее к стене и лаская грудь.
Не успела Адэр оглянуться, как Яков завладел ее губами в яростном поцелуе.
Однако Адэр поспешно отдернула голову.
– Милорд! – охнула она, внезапно сообразив, что его рука уже проникла в вырез платья и сосок предательски отвердел. – Немедленно прекрати, негодный мальчишка! Ты оскорбляешь меня! Неужели мистрис Лодер тебе недостаточно?!
– Ничего не могу с собой поделать, – признался король и, взяв руку Адэр, положил на свою восставшую плоть. – Я обожаю тебя.
– Не могу не чувствовать себя польщенной тем вниманием, которое оказывает мне ваше величество, – выдавила Адэр и, решительно отдернув руку, отстранилась. – Но я порядочная женщина и люблю своего мужа. Кроме того, в конце лета у меня родится ребенок. Поверьте, ваше величество, я хочу, чтобы мой муж стал вашим самым преданным другом, но он очень ревнив. Верно, Конал Брюс человек не родовитый и небогат, но король никогда не знает, в какой момент ему могут понадобиться незнатные и небогатые друзья.
Осторожно взяв Якова под руку, она повела его в центр зала, где только что закончился очередной танец.
– Вы очень умны, кузина, – заметил король. Адэр таинственно улыбнулась.
– А вы будете прекрасным королем, Яков Стюарт, – предсказала она.
В полночь все дружно зазвенели кастрюлями. Им вторили церковные колокола.
Наутро пошел ледяной дождь, и гостям пришлось оставаться в замке. Все обменялись подарками, и мужчины стали обсуждать будущее, мечтая о том, что Англия перестанет во всем чинить препоны Шотландии, а новый король будет принят другими европейскими правителями.
– Вам следует отправить послов к монархам остальных государств, – неожиданно посоветовала Адэр, к удивлению окружающих.
– Но в Шотландии никогда не было такого обычая, – возразил Джейми Дуглас.
– Это еще не означает, что так будет всегда, милорд, – парировала Адэр.
– Но к чему нам представители при зарубежных дворах? – не отступал Дуглас. – Шотландия прекрасно существует сама по себе, и, кроме того, у нас в союзниках Франция.
