Блэйн Андерсен - Роковой поцелуй
– Я ей дала задание по латыни. Ну, а теперь расскажи – что это у тебя за секреты? – Беатриса усадила Элисон на темно-коричневую софу у окна.
– Ох, Беатриса, я тебе такое сейчас расскажу… – выдохнула Элис!..
Беатриса смахнула слезу со щеки:
– Ах, как жаль твоего отца – так рано он ушел вслед за твоей бедной матушкой! Страшно сказать! И надо же – прожить последние дни с этой мерзавкой! Просто сердце разрывается… Моя бедная деточка. Потерять отца, а теперь еще и лишиться наследства… За что на тебя все эти испытания, на такую молоденькую…
Элисон стиснула зубы со знакомой Беатрисе решительностью:
– Что бы там она ни замышляла, а Брайархерст ей не достанется! Хэдли постарается доказать мою невиновность. Еще до последних заморозков я буду дома.
– А до тех пор? Ты хочешь остановиться здесь, в Лондоне?
– Это самое безопасное место. Большой город. Хэдли дал мне денег. Может быть, я сниму дом.
– Одинокая женщина, с состоянием, одна? Это все равно, что прятаться на равнине в солнечный день. Придумай что-нибудь другое.
До этой минуты Элисон и в голову не приходило, что ее план имеет такой изъян. Беатриса права – леди не может жить одна, если она только не старуха или вдова. Она сразу же привлечет внимание к своей персоне.
– Может быть, кто-то из наших старых друзей сейчас в Лондоне. Кроули, например. Я с ними виделась прошлый раз.
– Девочка, даже если они и остались – чем это тебе поможет? Чем больше людей будет знать, что ты здесь, тем больший риск для тебя.
Беатриса подошла к окну, задумчиво посмотрела вниз.
– Есть одна возможность, – задумчиво сказала она.
– Какая? Говори!
– Моя сестра, Лидия, тяжело больна. Ей нужен постоянный уход. Я уже предупредила лорда о том, что мне вскорости придется оставить место. Мы договорились, что он будет искать замену, жаль, конечно, оставлять Лайли…
– А я тут при чем?
– Очень при том – если ты, конечно, захочешь. – Беатриса присела снова на софу, с тревогой ожидая, какова будет реакция Элисон. – Ты могла бы предложить свои услуги вместо меня.
Элис не могла скрыть своего возмущения:
– Работать по найму? Гувернанткой? За деньги? – Она покраснела, поняв, что таким пренебрежительным отношением к наемному труду оскорбляет Беатрису – она-то как раз всю жизнь была в услужении.
– Нет, конечно, это почетная миссия, но я вряд ли подготовлена к ней. Да к тому же и деньги мне не нужны.
Беатриса принялась ее убеждать:
– Ну и что, что у тебя есть деньги, зато у тебя нет крыши над головой, нет легального прикрытия, значит, ты все равно что нищая. И потом никому в голову не придет искать тебя в таком качестве и в таком месте!
С болью, почти с ужасом, Элисон вынуждена была признать справедливость холодной логики своей бывшей наставницы. Она была права, как всегда.
Но работать?.. Трудиться за деньги… Ее падение продолжалось: сперва она потеряла имение, потом имя, а теперь станет служанкой.
– Я знаю, что тебе нелегко решиться на такой шаг, но ты должна отбросить все посторонние мысли. – Беатриса нежно погладила Элис по щеке. – Ты ведь знаешь, что я права.
Девушка тяжело вздохнула, что означало знак согласия. Беатриса ободряюще улыбнулась ей.
– Но я никогда не занималась преподаванием, – запоздало запротестовала она.
– Я тебя подучу, не бойся. Сейчас главное, чтобы он тебя взял. – Беатриса машинально продолжала разглаживать складки своего люстринового платья, как это она делала всегда, когда о чем-нибудь серьезно задумывалась – и вдруг вскочила, увидев, как дверь открывается. Это был Данкен Грэнвилл, собственной персоной – тот человек, в руках которого была сейчас судьба Элисон.
– Беатриса! Надеюсь, это не Лайли я видел несколько минут назад бегущей вверх по лестнице? Насколько мне известно, у нее сейчас урок латыни, не так ли?
– Извините, ваша милость! Мне срочно надо кое-что обсудить с вами.
– Вы можете присесть, мисс Уокер, хотя сразу хочу вам сказать: я абсолютно уверен, что разговор о вашей возможной службе здесь в качестве гувернантки – просто беспредметен. Я согласился побеседовать с вами исключительно из уважения к просьбе Беатрисы – не более того. Она меня заверила, что у вас богатый опыт и обширные познания, но для меня это не играет никакой роли. Я просто принципиально против того, чтобы столь молодая особа была гувернанткой моей дочери.
Значит, Беатриса уже успела сочинить историю о ее успехах на поприще воспитания. Стыдно за эту ложь, но не менее обидно и то, что все оказалось бесполезным. И что за дурацкие принципы у этого лорда Грэнвилла?
– Я и не знала, что молодость – столь большой порок.
– Дело в том, что вы можете в любой момент выйти замуж. До Беатрисы у Лайли была другая гувернантка, примерно вашего возраста. Девочка к ней так привязалась – и вдруг она заявляет, что выходит замуж и покидает нас. Для дочери это был тяжелый удар. Видите ли, мисс Уокер, мать Лайли умерла, когда она была еще совсем маленькая. С тех пор дочь для меня – все, что у меня есть в этом мире. И вы, конечно, понимаете, что я не хочу, чтобы она второй раз пережила такой удар.
– Лорд Грэнвилл, разрешите заверить вас, что я не имею абсолютно никаких намерений заводить какие-либо романы с кем бы то ни было.
– Намерения намерениями, мисс Уокер, однако вынужден заметить, что, несмотря на ваш, как бы это сказать помягче, несколько помятый вид, вы, бесспорно, сохраняете привлекательность для определенного сорта мужчин.
Мерзавец – как он выразился о ее внешности! Элис с трудом удержалась от того, чтобы встать и выйти из комнаты. Она сжала свои кулачки так, что они побелели. Она покажет этому снобу, что она не какая-нибудь там необразованная деревенщина!
– Думаю, что если бы вы узнали меня получше, вы бы изменили свое мнение обо мне, – холодно ответила она лорду Данкену на безукоризненном французском.
Лицо Данкена выразило изумление:
– Я слегка подзабыл французский. Что вы хотели сказать?
– Что я хотела сказать? Если бы вы получили представление о моих талантах, мои шансы увеличились бы.
– Пока могу только сказать, что ваши познания в языке в какой-то мере компенсирует недостаток у вас скромности, мисс Уокер. И все же…
– Лорд Грэнвилл, я взываю к вам – проявите снисходительность. Давайте, по крайней мере, доведем нашу беседу до конца. Что подумает обо мне Беатриса – что я совсем не умею себя вести, если вы выгоните меня, даже не задав ни одного вопроса по существу.
– Не вижу смысла.
Элисон поняла, что терять ей нечего.
– Хорошо. Если вы не задаете вопросов, то я сразу же приступлю к ответам. Я свободно говорю по-французски и по-итальянски, я знаю географию, арифметику, я отлично шью, и со всей ответственностью могу вам также сообщить, что неплохо рисую акварелью и прекрасно танцую.
