Джулия Куинн - Гретна-Грин
Маргарет закатила глаза.
— Ну что ж, вы получите удовольствие, — сказал Джордж. — У моей жены оказался прекрасный хаггис, приготовленный на завтра, уже даже сваренный, что б не испортился. Он еще горячий.
Маргарет была совершенно не уверена, что горячий хаггис выглядит аппетитным, но решила не высказывать своего мнения по этому поводу.
Ангус вдохнул ароматы, а по мнению Маргарет ядовитые пары, и стал удовлетворенно причмокивать.
— Ох, Маккалум, — сказал он с ярко выраженным шотландским акцентом, — Если и на вкус это также прекрасно, как и на запах, то Ваша жена — гений!
— Ну, конечно, — подтвердил Джордж, ставя перед ними пустые тарелки. — Ведь она вышла за меня замуж, не так ли?
Ангус сердечно рассмеялся и дружески хлопнул хозяина гостиницы по спине. Маргарет почувствовала комок в горле и кашлем попыталась его подавить.
— Один момент, — сказал Джордж. — Сейчас только подам ножи.
Маргарет наблюдала, как он уходит, а затем наклонившись через стол, прошипела:
— Из чего он сделан?
— Вы не знаете? — откровенно наслаждаясь ее неприятностями, спросил он.
— Я знаю только, что пахнет отвратительно!
— Такс-такс-такс. Вы так оскорбительно отзывались о моей национальной кухне, даже не зная толком о чем говорите?
— Просто скажите мне составляющие. — взмолилась она.
— Рубленное сердце, печенка, перец, — стал медленно перечислять он. — С добавлением почечного сала, лука и овсянки. И все это зашитое в желудок овцы и сваренное.
— Что? — спросила Маргарет, втягивая в себя воздух. — Что я сделала, что бы заслужить такое?
— Ну, — сказал Ангус деловито. — Вам понравиться. Англичане любят все эти продукты.
— Только не я. Я их никогда не ем.
Он подавил смех.
— Тогда у Вас проблемы.
Глаза у Маргарет расширились в панике.
— Я не могу это есть.
— Вы же не хотите оскорбить Джорджа, не так ли?
— Нет, но…
— Вы же говорили, что получили хорошее воспитание, не так ли?
— Да, но…
— Так вы готовы? — спросил Джордж, быстро заходя в комнату, с блестящими от возбуждения глазами. — Поскольку, я готов представить вашему вниманию божественный хаггис по собственному рецепту.
В его голосе было столько энтузиазма, а во взмахе ножом чувств, что Маргарет невольно отшатнулась в страхе за сохранность своего носа. Джордж громко пропел несколько куплетов гимна, посвященного этой непритязательной еде, пока с гордостью нарезал хаггис, предъявляя миру его непритязательные внутренности. И запахи.
— О, мой Бог, — задохнулась Маргарет, мысленно произнося самую искреннюю молитву в своей жизни.
— Вы видели когда-нибудь еще что-то столь прекрасное? — торжествовал Джордж.
— Я возьму половину себе сразу, — сказал Ангус.
Маргарет слабо улыбнулась, стараясь не дышать.
— Ей поменьше, — распорядился за нее Ангус. — Ее нынешний аппетит не сравнить с прежним.
— Ах, да, — согласился Джордж. — Малыш. У вас совсем небольшой срок, а?
Маргарет предположила, что небольшой, может быть расценен и как никакой, и согласно кивнула головой.
Ангус одобрительно взглянул на нее. Маргарет нахмурилась, раздраженная его готовностью поддерживать эту нелепую ложь.
— Запах может вызывать у вас легкую тошноту, — согласился Джордж. — Но нет ничего полезнее для младенца, как хаггис, поэтому Вы должны, по крайней мере, хотя бы попробовать, или, как говорит моя двоюродная бабушка Милли, «воздать должное».
— Ну, разумеется, — удалось выдохнуть Маргарет.
— Вот, пожалуйста, — сказала Джордж, наваливая ей изрядное количество.
Маргарет уставилась на еду в своей тарелке, пытаясь не блевать. Если это немного, то страшно себе представить, что означает нормальная порция.
— Скажите, — робко поинтересовалась она. — А как выглядит Ваша бабушка Милли?
— Ох, она — замечательная женщина. Сильная, как вол. И такая же по размеру.
Маргарет скромно потупила глаза.
— Ну, да, конечно, — пробормотала она. — Я так и подумала.
— Попробуйте, — настаивал Джордж. — Если Вам понравится, то я постараюсь, что бы завтра моя жена приготовила для Вас хугги-мугги.
— Хугги-мугги?
— То же самое, что и хаггис, — услужливо объяснил Ангус. — Только вместо желудка овцы, смесь закладывается в рыбье брюхо.
— Как…чудесно.
— Тогда я велю ей этим заняться, — заверил ее Джордж.
Маргарет с ужасом наблюдала за пританцовывающим хозяином гостиницы, быстро направляющимся в сторону кухни.
— Мы завтра не сможем здесь поесть, — прошипела она. — Мне все-равно, почему и как, даже если будет нужно, переедем в другую гостиницу.
— Просто не ешьте хугги-мугги, — сказал Ангус, захватывая вилкой огромный кусок хаггиса и с удовольствием кладя его в рот. — А, ну да, это для того, что бы избежать необходимости проявить вежливость, хваля хозяина за его еду?
Ангус продолжал жевать, запивая пивом, которое поставил на стол один из служащих гостиницы.
— Вы даже не собираетесь попробовать? — спросил он, показывая на ее тарелку.
Она покачала головой, а в ее глазах возникла паника.
— Попробуйте кусочек, — уговаривал он, расправляясь со своей порцией с невероятной быстротой.
— Я не могу, Ангус, говорю Вам! Это самая ужасная вещь, и я точно знаю, что если проглочу хоть самый крохотный кусочек, я умру.
Он запил хаггис большим глотком пива, и спросил уже совершенно серьезно:
— Вы уверены?
Она кивнула.
— Ну, раз так, — он потянулся через весь стол за ее тарелкой и пересыпал ее содержимое в свою. — Нельзя допустить, что бы пропал такой восхитительный хаггис.
Маргарет начала заинтересованно оглядываться.
— Интересно, здесь есть где-нибудь хлеб?
— Голодны?
— Голодна.
— Если Вы сможете продержаться еще минут десять и не умереть с голоду, то старина Джордж скоро должен принести немного сыра и пудинга.
Вздох облегчения вырвался у Маргарет.
— Вам понравятся шотландские десерты, — сказал Ангус. — В них нет никаких внутренностей.
Маргарет никак не отреагировала. Ее взгляд был прикован к окну.
«По-видимому она совсем обессилела от голода» — подумал Ангус, и что бы поддержать ее продолжил:
— Если нам повезет, то нам подадут чанахан. Вы никогда в жизни не пробовали такого вкусного пудинга.
Она не ответила, и он, пожав плечами, съел последний кусочек, лежавший на тарелке. Иисус, виски и Роберт Брюс — как вкусно. Он даже не подозревал насколько был голоден. Но ничто так не утоляет голод, как хороший хаггис. Маргарет и понятие не имеет, что потеряла.
