АНДРЕЙ ВАЛЕРЬЕВ - ФОРПОСТ – 4
'Как хорошо…'
Пассажиры рассосались, кто-куда и на кораблике воцарилось затишье. Часть гостей, после небольшой, но очень душевной пьянки, уползла в трюм и залегла на койки экипажа, часть осела в рубке возле рулевого и вела тихую и неспешную беседу. Солнце стало уходить за горизонт и окрасило всё вокруг золотым и оранжевым.
'Как красиво…'
Иван посмотрел на безмятежно улыбающуюся жену и вдруг ясно, отчётливо, с тоской понял, что ЭТО происходит в последний раз и больше ЭТО не повторится.
Никогда.
Маляренко понял, что он ПРОЩАЕТСЯ.
– Любимый, что?
Маша встрепенулась и внимательно посмотрела на мужа. Ваня через силу улыбнулся.
– Ничего.
И закрыл глаза.
'Ну вот и всё'
Глава 5.
– МамТань, ну скажите хоть вы, пожалуйста. МамМаш. Скажите ему, а. Я умоляю вас.
Зареванная, с красным опухшим носом, 'племяшка' стояла на коленях перед сидевшими с каменными лицами хозяйками. Шестнадцатилетняя женщина, одной рукой прижимая к груди орущего малыша, а второй держась за вновь выпирающий живот, подползла к Марии Сергеевне и попыталась поцеловать ей руку.
– Вика!
Таня не выдержала, подскочила и, подняв плачущую женщину, вытолкала её из комнаты.
– Маша, я не могу больше, – губы у немки дрожали, а на глаза навернулись слёзы, – надо что-то делать…
– Ничего не надо делать.
Голос Марии был резок и решителен. Хозяйка Севастополя угрюмо посмотрела на подругу.
– Мы и не сможем ничего сделать. Совсем. Ты его ВИДЕЛА?
Таня отвернулась и кивнула, глядя в окно.
– Видела. Он как…
Она прищёлкнула пальцами.
– Он…
– Да, он как хищник. Уже ничего кроме добычи не видит.
– Всё равно – я попытаюсь.
Таня, всё также глядя в окно, положила ладони на живот.
– Я ему скажу…
– Таня, – голос Марии странно притих, – ты… тоже?
– А ты…?
– Да.
Отревевшись, женщины стали решать, как быть дальше. Вернувшийся после демонстрационного выхода в море Маляренко с головой ушёл в приготовления к большому походу, по сути, переселившись на 'Мечту'. Хозяин, своим волевым решением, рекрутировал в экипаж Франца, Игоря, Виталика и ещё двоих мужчин из Бахчисарая. Никакие возражения им в расчёт не принимались. Вопли и плач жён будущих путешественников Иван пропускал мимо ушёй, вместе с Гердом гоняя 'морячков' по матчасти. И тогда испуганные женщины бросились к жёнам Хозяина. От слёз и истерик головы у обеих шли кругом, но сделать они ничего не могли. Иван не слушал даже их. Даже Марию Сергеевну. Маляренко вцепился в 'Мечту' мёртвой хваткой и на всё остальное ему было наплевать. Последней каплей переполнившей чашу терпения подруг был утренний визит 'племяшки' Вики, законной жены лейтенанта Ермолаева.
– Не надо ничего ему говорить. Ни о нас, ни о них. Летящий лом не остановишь.
Таня не поняла.
– Что?
– Ничего, – Маша устало обняла и прижала к себе подругу, – ничего. Я тебе потом объясню.
– Ванечка… – Тихий голос любимой пробрался в мозг, заставив Ивана прекратить расчёты по запасам продовольствия.
– М?
Перо автоматом продолжало ходить по серой рыхлой бумаге.
– Ваня… – Манюня осторожно, бочком, зашла в каюту капитана и остановилась у двери. -… ты…
Женщина осеклась. На неё смотрели чужие, незнакомые глаза. Жестокие, равнодушные и отрешённые одновременно.
– Ты чего-то хотела?
– Я… нет. Ты… на обед придёшь?
Человек за столиком, сплошь заваленным бумагами, отвернулся.
– Нет. Я занят.
– Сказала ему?
Таня со страхом смотрела на подругу. Такой потерянной она Машу ещё не видела. Та помотала головой и заплакала.
– Нет.
Сердце кольнуло.
'Он не вернётся'
Две недели 'Мечта' болталась на траверзе Севастополя, отрабатывая манёвры и слаживая экипаж. Никаких особенных требований Иван к своим людям не предъявлял, поскольку даже самому тупому (или самому оптимистичному) человеку было ясно, что подготовить за месяц, даже за два, моряков, способных работать с парусами – невозможно. Герд честно старался объяснить и показать хоть что то, но Иван уже махнул на это дело рукой, решив, что основным средством движения будет двигатель, а паруса он будет использовать только при попутном ветре.
– Дядя Ваня, – в проёме двери каюты нарисовалась могучая фигура Михаила, – дядя Ваня, можно к вам?
Фигура мялась и не решалась войти. Маляренко удивлённо поднял глаза.
'Чего это с ним?'
Оказалось, что Миша тоже хочет в экипаж. Даже очень хочет. Отпускать свою ненаглядную Настеньку одну за тридевять земель он просто боялся.
– А как же сын?
Ваня постарался вложить в вопрос как можно больше издёвки и сарказма. Здоровяк вздрогнул и как-то уменьшился в габаритах.
– Ну…
– Не жуй сопли. – Маляренко, неожиданно для самого себя сорвался и говорил громко, зло, не щадя чувств парня. – Мне насрать, что ты хочешь, понял?! Главное – что хочу я. Уяснил? Не слышу!
– Дядя Ваня…
– Иван Андреевич или хозяин!
– Да… хозяин…
'Как они все меня достали!'
Каждая лишняя минута, проведённая в порту, выводила Ивана из себя. Цель, к которой он стремился все эти годы, была так близка. Всего-то несколько тысяч километров. А тут эти…
– Ты, – Маляренко сбавил обороты, – с нами не пойдёшь. Не из-за сына. А потому что у меня для тебя есть другое дело. Ваш сын будет жить в моей семье и ни в чём не будет нуждаться, пока вас не будет рядом. Понял? Так вот. У меня для тебя будет другая работа. Сделаешь – дом останется твоим. Нет – извини… ты не один тут бездомный.
Михаил подобрал слюни, развернул плечи и встал по стойке смирно.
'Так то лучше'
Задача, которую поставил перед бывшим телком Иван, была совсем не проста. Вербовка ПРАВИЛЬНЫХ и нужных людей в Новограде с целью их переезда в Севастополь, Юрьево и, частично, в Бахчисарай. Маляренко подсчитал, что для уверенного покрытия всех расходов, количество налогоплательщиков должно вырасти вдвое. А лучше втрое.
– Я не жду, что ты уговоришь сюда, на пустое место, перебраться сотни человек. Во-первых, мне нужны СЕМЬИ. Во-вторых, путные люди. За которых ты лично будешь ручаться.
Тяжёлый взгляд босса давил так, что Миша невольно сделал шаг назад.
– Так точно. Буду. Ручаться.
– План у тебя на этот год семей десять – пятнадцать. Рассказывай им всё как есть. Надо будет врать – ври. Но не сильно. Ты уйдешь с нами сейчас, в учебный поход. Мы зайдём за полковником и отвезём вас двоих в Новоград. Дальше будешь действовать сам. На обратном пути, после похода, мы зайдём за тобой и первыми переселенцами. Рассчитывай на конец сентября – начало октября.
