Дэвид Борнштейн - Как изменить мир. Социальное предпринимательство и сила новых идей
Когда он закончил, г-жа Ганди поинтересовалась, не хотел бы он руководить отделением Фонда, занимающимся проблемами людей с ограниченными возможностями. Первой мыслью Абиди было: «О, господи! И зачем я только рассказал ей обо всем». Это означало бы конец его журналистской карьеры. Но затем он рассудил: «Что изменится, если одним журналистом станет меньше? А вот если появится еще один защитник людей с ограниченными возможностями – это может быть существенно».
Абиди начал работать в Фонде Раджива Ганди в мае 1992 г. и вскоре оказался буквально засыпан просьбами. Люди, приходившие к нему, просили деньги на инвалидные коляски, на операции, на слуховые аппараты, просили помочь устроиться на работу, достать лекарства, рассчитывали на правовую помощь, на советы относительно трудоустройства. Список просьб казался бесконечным. Абиди решил для себя, что он сконцентрирует свое внимание на работе в таких сферах, как образование, транспорт, хирургические операции, вспомогательные приспособления и реабилитация.
Одним из проектов, который привлек его внимание, был Lifeline Express, госпиталь на колесах. Медицинский поезд мог добраться даже до самых отдаленных районов страны и сделать операции людям, страдающим полиомиелитом, катарактой и глухотой. В рамках работы по реализации проекта Lifeline Express Абиди посетил самые удаленные районы Индии. «Это изменило мое представление об Индии», – вспоминает он. Джавед увидел, что практически везде в сельской местности: в школах, медицинских учреждениях, на предприятиях, которые посещают сотни миллионов людей, – практически отсутствуют услуги и приспособления для людей с ограниченными возможностями. Из всех детей с ограниченными возможностями в Индии только 1 % имел доступ к образованию.
Поезд-госпиталь Lifeline Express был превосходным начинанием, но он оказывал помощь только 1500 людям в год. «Вы можете разворачивать полевые госпитали в разных районах страны всю свою оставшуюся жизнь и в итоге затронете лишь верхушку айсберга, – говорит Абиди. – Я увидел, что простое расширение предоставления услуг не решит проблем людей с ограниченными возможностями в Индии». Начало фундаментальному изменению должна была положить новая общегосударственная политика.
В марте 1994 г. Американский центр в Дели организовал телеконференцию, участие в которой приняли борцы за права людей с ограниченными возможностями из Индии и Соединенных Штатов. Конференция была приурочена к годовщине выхода в свет книги журналиста Джозефа П. Шапиро «Отсутствие печали», хроники американского движения за права людей с ограниченными возможностями{183}. От США в телемосте участвовали сам Шапиро, а также Джуди Хойманн и Джастин Дарт-младший, лидеры американского движения за права людей с ограниченными возможностями. Индийские участники предварительно познакомились с книгой Шапиро, в которой он описал борьбу Хойманн, Дарта и многих других активистов.
Харлей Энрикес до Насименто
Джуди Хойманн родилась в Бруклине, штат Нью-Йорк, и была старшей из трех детей в немецко-еврейской семье иммигрантов. Когда ей было 18 месяцев, она заболела полиомиелитом, в результате все четыре конечности у нее оказались парализованы. Врач посоветовал отдать Джуди в государственный приют. Родственники шептались о том, что беда случилась потому, что родители Джуди, должно быть, совершили ужасный грех.
Хойманн не приняли в местную начальную школу, директор счел ее присутствие в школе «пожароопасным фактором». В 1961 г. мать все же добилась для Джуди права посещать среднюю школу, хотя один из принципов тогдашней политики властей Нью-Йорка гласил, что дети среднего школьного возраста, прикованные к инвалидным коляскам, должны учиться на дому.
Хойманн окончила вуз. Она углубленно изучала логопедию и рассчитывала работать с учениками начальной школы. Однако когда она успешно сдала устный и письменный экзамены, ей отказали в сертификате учителя, поскольку отдел народного образования Нью-Йорка опять вспомнил о «пожароопасном факторе» и посчитал, что из-за своих ограниченных возможностей она, в случае возникновения чрезвычайной ситуации, не сможет помочь детям покинуть здание школы. Хойманн подала судебный иск. Стороны достигли досудебного соглашения, и Джуди получила сертификат учителя, но еще долго не могла найти работу. В конечном итоге ее взял к себе директор одной из начальных бруклинских школ.
В 1970 г. Хойманн выступила сооснователем Disability in Action, одной из первых североамериканских организаций по защите прав людей с ограниченными возможностями. В 1977 г. она возглавила сидячую забастовку в Сан-Франциско, в ходе которой люди с ограниченными возможностями в течение 25 дней пикетировали региональный офис Министерства здравоохранения, образования и социального обеспечения. Эта сидячая забастовка, по словам Шапиро, продемонстрировала всем политическую зрелость движения за права людей с ограниченными возможностями. Забастовка вынудила правительство США принять постановление, которым, среди прочего, федеральным органам, федеральным подрядчикам и финансируемым правительством учреждениям запрещалось проявлять дискриминацию в отношении кого-либо только по причине физической неполноценности{184}.
Джастин Дарт заболел полиомиелитом в 1948 г., когда ему было 18 лет. Джастину тоже отказали в сертификате учителя, потому что он пользовался инвалидной коляской. Но он тогда, в отличие от Джуди, воспринял это как должное.
В 1967 г. Дарт побывал в Южном Вьетнаме. Его повезли в сайгонский приют для детей, переболевших полиомиелитом. Дарт совершенно не был готов к чудовищной картине, которая ему там открылась: сотня детей с раздутыми животами и тонюсенькими руками и ногами, как на фотографиях из Дахау или Освенцима, с бессмысленным взглядом лежала в собственных испражнениях. Их тела были покрыты мухами. Дети медленно умирали, их хоронили в безымянных могилах. Увиденное произвело на Дарта поистине неизгладимое впечатление.
В то время Дарт уже управлял подразделением семейного бизнеса в Японии. Сайгонская поездка настолько потрясла Дарта, что он решил отойти от дел, переехал с женой в заброшенный фермерский дом на заснеженной горной вершине, без водопровода, электричества и телефона. Добраться туда можно было только по грунтовой дороге. Когда шел дождь и дорогу размывало, Дарту, чтобы попасть в город, приходилось на руках ползти до конца грунтовой дороги, чтобы там сесть на попутную повозку.
Решение жить в таких тяжелых условиях было принято Дартом и его женой, чтобы на себе испытать хотя бы толику из тех страданий, которые выпали на долю вьетнамских детей. Когда Дарт вернулся в Соединенные Штаты, он стал активным борцом за права людей с ограниченными возможностями, начал за свой счет ездить по стране, проводить встречи с людьми в различных городах.
