Джон Элиот - Сверхдостижения. Работая меньше, добивайтесь большего
Аутентичность мечты
Обратите внимание, что мечта – такой же индивидуальный неповторимый ваш признак, как, скажем, отпечатки пальцев. Совсем необязательно, чтобы она вдохновляла еще кого-то помимо вас. Мечты одних другим видятся полночным кошмаром. Одни мечтают стать президентом США, для других, включая многих известных политиков, это сущее проклятие: бремя неразрешимых мировых проблем и злая критика справа и слева – врагу не пожелаешь! Лично меня не прельщает карьера биржевого трейдера. Не понимаю, что в ней хорошего?! Зато у некоторых моих клиентов глаза так и загораются, когда они рассуждают о котировках, свопах и невероятной сложности сделках, порой решающих судьбу целой корпорации. Разве я пытаюсь разубедить их? Да ни в коем случае! Напротив, слушая, как они взахлеб рассказывают о своих «биржевых» мечтах, я и сам зажигаюсь. В том и заключается моя работа, чтобы помогать людям найти свою мечту, а не ту, что присоветовали папа с мамой, и сохранять ей верность, и притом не обязательно одну-единственную мечту, а гамму – вроде той, что наполняет смыслом и радостью каждый день Вона Уэлвина или наполняла при жизни Пола Ньюмана.
Лучшие мечты выглядят нереалистичными
Наше общество, которое возвело в абсолют логику и здравый смысл, не слишком-то благосклонно относится к «большим мечтам». В лучшем случае их называют «воздушными замками», а тех, кто их лелеет, – безумцами. Наверняка и Эдисон, и Уолт Дисней, и наш современник Билл Гейтс сто раз слышали в свой адрес: «Он что, спятил? Или не в своем уме?»
В обществе не приветствуют тех, кто выделяется. Если ты в чем-то успешнее окружающих, на тебя сейчас же обращаются осуждающие взгляды. Тебя называют выскочкой и, как шляпку гвоздя, торчащую из доски, норовят «забить» на место, подровнять с остальными. Почти в любом обществе осуждают тех, кто дерзнул идти против течения.
Личности исключительные глухи к хору осуждающих голосов, они сосредоточены на своем деле и творят историю (а иным, как Полу Ньюману, злобный шепот за спиной помогает еще острее почувствовать вкус победы). В моем лице никто и никогда не получит злопыхателя, наоборот, я только поощряю людей мечтать смело, безоглядно и искать свой источник вдохновения. Мне нет дела, реалистичны ваши мечты или нет, – они хороши уже тем, что наполняют смыслом вашу жизнь, держат в тонусе и не дают вам усидеть на месте. Великая мечта, пусть совсем несбыточная, позволяет дышать полной грудью, каждую минуту ощущать радость жизни, и тогда мелкие житейские невзгоды вам нипочем. Зато по плечу сверхдостижения. Реалистам в этом смысле хуже – приземленность обрекает их на бесцветное прозябание. Куда проще «реально смотреть на вещи», но это лишь оправдание душевной лени и нежелания работать над собой. Кстати, «реализм» часто приводит к депрессии и недовольству жизнью.
Мой наказ – не бойтесь мечтать, пусть вам даже хочется чего-то вовсе недостижимого, например – и это самая первосортная мечта из тех, что я когда-либо слышал от своих студентов, – стать «царем всея Руси». Согласитесь, сегодня это выглядит невероятным. В конце концов, на смену коммунизму в России пришла демократия, а возврат монархии подавляющему большинству кажется нереальным поворотом событий. А все же в России есть люди, чья власть не уступит царской.
Трудно быть мечтателем (особенно в 3-м тысячелетии)
Америка издавна была страной мечтателей. Те, кто «изобрел Америку», грезили о новой стране, где будет править не король и не церковь, а свобода. Америку буквально «из ничего» создала горстка юристов и интеллектуалов, окрыленных мечтой о независимом от Британии государстве демократии, что казалось нелепостью или безумием даже двум третям самих колонистов, не говоря уже об английском парламенте. Но такие выдающиеся личности, как Адамс, Джефферсон и Франклин, наперекор всему превратили собственную мечту в «американскую мечту».
Нищим мигрантам и поселенцам, чьими стараниями Америка за несколько поколений выросла в мировую державу, а также миллионам иммигрантов, которые превратили США в самую могущественную силу в мире, не составляло труда достичь в жизни большего, чем их родители. Кажется, сам ход истории способствовал воплощению в жизнь их мечтаний о лучшей доле. Взять хотя бы историю семьи моего друга Боба Ротеллы. Его дед в 13 лет поклялся той, кого считал своей нареченной, что даст ей счастливую жизнь, и ради этого из нищей деревушки на юге Италии перебрался в Америку, нанявшись матросом на пароход. Он обосновался в сельском районе Вермонта и пошел работать на мраморный карьер. Спустя три года в Америку приехала его возлюбленная, они поженились и построили свой первый дом. Потом случилось несчастье – дед Боба погиб от взрыва на карьере и оставил вдову с восемью детьми на руках. Она мужественно несла свой крест, несмотря на нужду, суровые зимы Новой Англии, а потом и Великую депрессию. Чтобы прокормить семью, отец Боба с девяти лет работал в местной парикмахерской, и семейство выжило – дети выросли здоровыми и жизнерадостными. Отец Боба родил пятерых сыновей, и все они получили высшее образование, а потом и ученую степень.
Таких историй в Америке – миллионы, и все они олицетворяют торжество мечты о том, чтобы выбиться в средний класс. Сегодня к нему относится большинство жителей США. В недавнем прошлом каждый из них мечтал стать «средним американцем». А что сегодня, в 3-м тысячелетии, подразумевает это понятие? Статистика говорит: собственный дом, типичный для людей среднего достатка, 2,45 детей и гараж на две машины. А я добавлю – смена трех-четырех работ; постоянные жалобы на злобного босса; вечная проблема с перерасходом по кредитной карте; брак на грани разрыва или уже распавшийся; отчужденность и непонимание в отношениях с собственными детьми; не менее 12 кг лишнего веса и в обозримой перспективе – первый сердечный приступ.
Неужели вас привлекает такая жизнь? Чтобы не застрять надолго в «средних», придумайте себе мечту получше, чем эта.
Какова она, ваша собственная мечта?
Приходя ко мне на прием, клиенты не менее часа рассказывают, как им нравится их профессия. Я внимательно слушаю, а потом спрашиваю: «Так о чем же вы хотите со мной поговорить?» Следующие два часа они жалуются на неприятности, с которыми сталкиваются на работе: их затирают, подсиживают, не дают их талантам проявиться в полную силу. На это я обычно отвечаю: «Да, звучит так, словно вы не очень-то любите свое дело». Это сбивает их с толку, и, не давая им опомниться, я задаю следующий вопрос: «А чем в действительности вам хотелось бы заниматься?»
