Сергей Шиптенко - Экономика Белоруссии. Исторические очерки ХХ–ХХI века
В 1992 г. доля населения проживающего ниже уровня условно обозначенной черты бедности составила 5 % населения. Позднее в правительстве страны, принимая во внимание низкие возможности экономики Беларуси, было решено, что уровень бюджета прожиточного минимума слишком велик. Поэтому по указанию правительства его величина и структура были пересмотрены в сторону понижения. Он был уменьшен до 60 % от своей первоначальной величины и закреплен в законе. Общество оказалось столь бедным, что правительство просто не видело иного выхода, кроме уменьшения величины бюджета прожиточного минимума. При этом цель была довольно проста – необходимо было статистически уменьшить число бедных.
В 2001 г. доля населения проживающего ниже уровня черты бедности достигла 28,9 % населения. При этом еще в 1998 г., перед российским финансовым кризисом, число бедных граждан в стране, живущих ниже бюджета прожиточного минимума, составляло 33 %, а в 1999 г. уже 46,7 % населения имело доход ниже минимального прожиточного минимума. Это весьма правдоподобно отражает объективную реакцию падения доходов граждан Беларуси в ответ на падение экономики России в 1998–1999 гг. Причем на селе люди жили хуже, чем в городе. 26,7 % городского населения и 33,6 % сельского в 2001 г. жили ниже черты бедности. Подтверждением устойчивости низкого уровня жизни является показатель доли потребления самых необходимых продуктов в структуре расходов граждан. Например, доля потребительских расходов граждан на продовольствие являются величиной достаточно устойчивой: в 1995 г. они составляли 62,1 % от общих расходов граждан, а в 1999 г. – 59,5 %. Основной причиной бедности являлся низкий уровень оплаты труда некоторых категорий работников. Например, зарплата в отраслях непроизводственной сферы в конце 1990-х годов находилась на уровне 47–68 % от средней оплаты труда на предприятиях ведущих отраслей промышленности. Зарплата же сельскохозяйственных работников на 38 % была ниже, чем в среднем по Беларуси. При этом чем больше детей в белорусской семье, тем большая была вероятность того, что она попадет в число бедных семей. В 2001 г. удельный вес бедных семей с одним ребенком составлял 27,5 %, с двумя – 39,2 %, с тремя – 69 %[244].
Государство пыталось бороться с ростом бедности, боясь этого социального недуга. Оно осуществляло в основном неадресную помощь бедным работающим и неработающим гражданам в форме сплошного недифференцированного субсидирования всех подряд, как бедных, так и богатых. Сущность неадресной помощи Белоруссии состояла в создании системы перераспределения доходов от хорошо работающих предприятий к плохо работающим предприятиям и просто нуждающимся неработающим гражданам. Экономика Белоруссии формировалась как перераспределительная система из опыта бывшей экономики СССР, в которой перераспределительные механизмы работали на полную мощь. Государство в обоих случаях играет в процессах перераспределения ресурсов активную роль, подавляя возможности наращивания производительности факторов производства, инноваций бизнеса и прироста доходов граждан.
Изъятие денежных средств в экономике Белоруссии государство осуществляло через разнообразные административные и экономические инструменты: налоги и неналоговые платежи, субсидируемые кредиты, списание образовавшейся задолженности неэффективных предприятий и долгов по не перечисленным в бюджет налогам. Государство использовало также инструменты административного установления фиксированных цен, контроль за ценами на продукцию и энергоносители для разных категорий предприятий и граждан, эмиссионные кредиты, ведущие к высоким темпам инфляции и т. п.
Основную перераспределительную нагрузку в экономике Белоруссии несли и продолжают нести крупные предприятия-экспортеры, которые оплачивают относительное благополучие субсидируемых секторов экономики. Глубоко депрессивными секторами экономики являлись огосударствленное сельское хозяйство и потребкооперация. Убыточно жилищно-коммунальное хозяйство и общественный транспорт.
Чисто потребляющим сектором было строительство жилья для нуждающихся граждан с помощью инфляционных кредитов, выдаваемых государством. При этом именно эта сфера становиться одной из приоритетеных в социальной политике Белоруссии с конца 1990-х годов. За 1996–2000 гг. средняя обеспеченность населения жильем увеличилась на 1,7 м2 и составила на начало 2001 г. 21,2 м2 общей площади на человека. Однако на начало 2001 г. 568,8 тыс. семей и одиноких граждан по-прежнему состояли на учете нуждающихся в улучшении жилищных условий[245]. После резкого спада жилищного строительства в 1995 г., когда его объемы сократились в 2,7 раза по сравнению с 1990 г., благодаря принятым президентом и правительством мерам, в 1996 г. наметилась положительная динамика и в течение последующих двух лет вводы жилья стабилизировались на уровне 3,4–3,6 млн. м2 в год. Однако ухудшение экономической ситуации в 1999 г., вызванное последствиями финансового кризиса в России, ограниченные возможности государственного финансирования, снижение объемов и эффективности льготного кредитования привели к сокращению объемов ввода общей площади до 2917 тыс. м2, что на 19,8 % меньше, чем в 1998 г. Вместе с тем в 2000 г. ввод в эксплуатацию жилья составил 3528 тыс. м2, что выше уровня 1999 г. на 21 %[246]. В сложившихся условиях уровень расходов государства на социальные программы и трансферты составил в конце 1990 – начале 2000-х годов более 60 % государственного бюджета страны.
Необходимо отметить, что социально-экономическая сфера Белоурссии была обременена следующими факторами. С одной стороны, двухуровневая банковская система, которая продолжала выполнять квазибюджетные функции финансово-бюджетной системы, «пустой» эмиссией покрывая те расходы, которые не способна исполнять бюджетная система из-за недостатка доходов. С другой, фирмы нефинансового сектора экономики несли фактически бюджетные расходы по перекрестному субсидированию граждан. Это означает, что фирмы доплачивают за граждан не покрываемые низкими ценами фактические затраты за потребленное топливо, энергию, коммунальные услуги, расходы на общественный, автомобильный и железнодорожный транспорт. Например, в 1996 г. в целом по республике переплата промышленных предприятий за энергию оценивалась примерно в 480 млн. долларов[247]. Оптовые тарифы на электроэнергию для промышленных предприятий превышали розничные тарифы для населения в 1996 г. в 2,5 раз, в 1997 г. – в 4 раза, в 1998 г. и 2000 г. – в 5 раз, в 2002 г. – в 3 раза. Уровень тарифов на оплату электроэнергии для промышленных фирм республики на 20–25 % превышал цены на электроэнергию для сельскохозяйственных фирм.
