Эдмунд Фелпс - Массовое процветание. Как низовые инновации стали источником рабочих мест, новых возможностей и изменений
Что такое современная экономика? С изложенной выше точки зрения ее отличие состоит в том, что она награждает — как деньгами, так и опытом — за изобретение, реализацию и освоение новых коммерческих идей, стимулируя тем самым использование ресурсов для инноваций. С точки зрения данной главы экономика любого общества работает на основе институтов и культуры этого общества. Такая культура сводится к установкам и убеждениям, составляющим социальное наследие, хотя не все члены общества наследуют одну и ту же культуру, которая к тому же не включает экономическую политику страны или какую-либо моральную философию. В общем, мы можем считать, что экономика состоит из своих экономических институтов и экономической культуры или культур. Экономическая культура — это установки и убеждения, касающиеся бизнеса и экономических вопросов. Чтобы экономика того или иного типа работала, должна существовать поддерживающая ее культура. Однако не всякое поведение является «культурой», и поведение нередко само бывает следствием, а не причиной.
Прежде чем историки стали — в основном в XX веке — искать объяснение экономического взлета и процветания современных экономик, возникших в XIX веке, некоторые из лучших умов XVIII века размышляли над объяснением подъема наиболее значительных коммерческих экономик XVI—XVII веков. С точки зрения предложенного Адамом Смитом объяснения развития торговли в Британии, прекращение вмешательств и конфискаций со стороны правительства обусловило развитие «торговли и обмена», то есть процесса постоянного поиска лучших цен. Поскольку люди почувствовали, что могут безопасно накапливать богатство, появилась возможность для развития бережливости. Торговля же, определяющая накопление богатств, могла теперь беспрепятственно развиваться. Следовательно, в коммерческую эпоху процветал материализм. Однако Смит считал, что стремление к материальным благам является универсальным и постоянным, а не тем, что характерно только для коммерческой эпохи или Британии, поэтому оно не может быть первопричиной. Так, в своем «Исследовании о природе и причинах богатства народов» он писал: «к бережливости нас побуждает желание улучшить наше положение, желание <...> присущее нам, однако, с рождения и не покидающее нас до могилы» (p. 324; с. 348). (Маркс, конечно, соглашался с тем, что «фетиш» товаров и богатства не был причиной коммерческой экономики; он утверждал, что это ее следствие.) Меркантилистская экономика отличалась и некоторыми другими аспектами поведения. Это честность, уважение к законам, обязательность, услужливость и другие коммерческие добродетели, известные как добропорядочность. Однако Давид Юм и Адам Смит не считали эту буржуазную порядочность основанием меркантилистской экономики. Юм в своем «Трактате о человеческой природе» 1740 года утверждает (в каком-то смысле предвосхищая современных экономистов), что эти коммерческие практики развились из эгоистического интереса торговцев, в том числе и их заинтересованности в своей репутации. В своих «Лекциях о юриспруденции» 1763 года Смит говорит, что заинтересованность торговца в его коммерческой репутации покоится на ставке, поставленной на кон, а не на гордости, а в своем классическом «Исследовании о природе и причинах богатства народов» 1776 года он рассматривает коммерческие добродетели в качестве последствий коммерческой экономики, а не ее условий.
Нас интересует возникновение современных экономик, а не меркантилистских. Главный момент, который здесь необходимо подчеркнуть, состоит в том, что, даже если возросшее прилежание, бережливость и богатство стали следствием культурного сдвига к усердию, скромности и буржуазной порядочности, как утверждал Вебер, трудно понять, мог ли такой культурный сдвиг стать причиной беспрецедентных свершений современных экономик
XIX века, поскольку длинные рабочие недели, высокий уровень сбережений, уважение к законам и договорам — все это, видимо, появилось уже в XVII — начале XVIII века, как отмечали Смит и Юм. (Если рабочая неделя и уровень сбережений увеличились в странах, куда пришла современная экономика, есть все основания полагать, что на них повлиял быстрый экономический рост и высокий спрос на инвестиции, обусловленные динамизмом современных экономик.) В лучшем случае можно утверждать, что буржуазная порядочность была необходима для развития современных экономик или же поддерживала их точно так же, как раньше коммерческие экономики.
Но в то же время происходили и подлинные культурные сдвиги, которые можно считать причинами возникновения современных экономик. Очевидно, что западный мир (некоторые страны в значительно большей степени, чем другие) приобрел определенный этос или дух, который, как только его элементы были собраны вместе, дал толчок динамизму, составляющему суть современных экономик. Этот сложившийся этос был частью гуманизма (хотя гуманизм шире этого этоса). В странах, регионах и городах, где эти течения достигли критического уровня, они запустили создание современной экономики. (Не имеет значения, что наиболее ранние из элементов этого нового подхода или культуры возникли несколькими столетиями ранее, поскольку другие ключевые элементы более позднего происхождения.) Для этого этоса хорошо подходит название «модернизм».
Значение «модерна», или «современности», в данном контексте нам вполне знакомо — так, можно говорить о современной женщине, современном городе, современной жизни, современном как нетрадиционном, современном как новом, современном как подрывающем устои и нарушающем границы. Современное общество создает перемены внутри себя, а новые идеи тех, кто участвует в современной экономике, являются основными источниками этих перемен. Первые современные общества, как утверждает Пол Джонсон в своей работе «Рождение современности», датируются 1815 годом. Однако, как показывает Жак Барзен в своем объемном исследовании «современной эпохи» «От рассвета к упадку», современное мышление возникает в конце XV — начале XVI века. Отдельные идеи, которые мы с полным основанием считаем модернистскими, существовали еще в античные времена, но тогда они не были широко распространены, а затем, в эпоху Средневековья, они и вовсе были забыты.
Современные ценности — установки и убеждения — и по сей день превалируют в странах Запада, хотя и в разной степени. К числу модернистских ценностей относятся такие нормы, как самостоятельное мышление, работа на себя и самовыражение. Это также установки по отношению к другим: готовность принять изменения, вызванные или желаемые другими; стремление работать вместе с другими; желание мериться силами с другими, то есть конкурировать с ними, наконец, желание проявлять инициативу, то есть идти впереди. (Все эти культурные элементы не являлись ключевыми для производства, торговли и накопления в коммерческих экономиках74. Как уже отмечалось ранее, экономисты начиная со Смита и заканчивая молодым Марксом сетовали на то, что коммерческие экономики не используют все эти элементы своей культуры.) К другим модернистским установкам относятся желание создавать, исследовать и экспериментировать, положительное отношение к препятствиям, которые необходимо преодолеть, стремление к интеллектуальной увлеченности, а также желание нести ответственность и отдавать приказания. За этими желаниями скрывается потребность в применении собственного рассудка, в действии по своему собственному разумению, в упражнении своего собственного воображения. Этот дух не предполагает любви к риску, то есть радости от ставок на подбрасываемую монету. Это дух, который видит перспективы непреднамеренных последствий, связанных с погружением в неизвестное и становящихся ценной частью опыта, а не чем-то вредным. Изучение самого себя и личностное развитие — главные виталистические ценности75.
